— Он один из самых выдающихся гастроэнтерологов в нашем округе. — Анна поняла: он ждал от нее не такого ответа, но как еще ответить, не покривив душой? — Что у нас будет на ужин?

— Курица в винном соусе с глазированной морковью и молодой картошкой, а на десерт — шоколадный мусс. Надеюсь, вам понравится. Вы ведь сказали, что я сам вправе выбрать меню, — ответил он через плечо, не переставая резать лук.

— Звучит заманчиво.

В кухне воцарилось молчание, нарушаемое лишь стуком ножа по деревянной доске. Было что-то удивительно трогательное в том, что такой великолепно сложенный мужчина, одетый в черный фартук, хлопочет по дому. Однако в Джейсоне нет ничего женственного, наоборот — каждое его движение дышит мужественностью. На кухне он похож на капитана пиратского корабля. Под его взглядом ни одна картофелина не окажется полусырой, а масло не почернеет и не подгорит.

Но в его положении есть нечто странное. Джейсон не похож на человека, способного довольствоваться низкооплачиваемой и довольно скучной работой.

С другой стороны, Анна знавала немало профессионалов, которые временами стремились выполнять рутинную, скучную работу, чтобы во время нее сосредоточиться на каком-то творческом проекте. Кажется, Джейсон говорил о том, что он — фотограф…

— Расскажите мне о своей основной профессии. — Она скрестила длинные ноги, стараясь не поцарапать чулки пряжками туфель.

Джейсон остановился. На мгновение Анне показалось, что она чем-то его испугала, но потом она увидела, что он просто дорезал лук и перекладывает его в салатник.

— Меня всегда поражало, насколько раскрывается суть человека его внешним видом, манерой одеваться и походкой. — Джейсон принялся разворачивать курицу. — Я люблю снимать людей, которые занимаются повседневными делами. Мне интересно, сумею ли я раскрыть то, что обычно скрывают от посторонних глаз — мысли, страхи и надежды. Не говоря уже о тайных пороках.

— Интересно, — протянула Анна. Она не была уверена, что столько всего можно разоблачить с помощью фотокамеры, однако ход мыслей Джейсона определенно интересен. — Вы говорили, вы занимались фотографией профессионально?

— Так, время от времени. — Он уверенным движением стянул с куриной тушки кожу и принялся отделять мясо от костей. — Вообще-то мы с бывшей женой много путешествовали, и я снимал места, где мы были.

— Ясно. — Наверное, он продавал видовые снимки в иллюстрированные журналы. За такую работу платят немного, но Джейсон, кажется, не слишком озабочен накоплением материальных ценностей. Довольно редкое качество, среди знакомых Анны за последние несколько лет. Она невольно вспомнила своих друзей из театральных кругов, с которыми начинала учиться в колледже. — По-моему, домашнее хозяйство — не то занятие, которым планируешь заниматься постоянно.

— Ну да.

Какие у него выразительные плечи, подумала Анна, глядя, как Джейсон вскрывает второй пакет с курицей. Все его движения дышат силой, даже в таких простых и нудных действиях. Она прикусила губу и продолжала:

— Вы и дальше собираетесь заниматься фотографией?

— Да… потом.

Жаль, что он почти ничего не рассказывает о себе. Анна некоторое время не решалась показаться назойливой, но потом все же спросила:

— Вы здешний?

— Я из Бостона. Моя мать часто болела, вот я и привык помогать ей по дому. — Джейсон выложил курицу на сковороду и начал очищать доску.

В дверь позвонили. Анна посмотрела на часы и увидела: вот-вот пробьет семь. Вздохнув, она отправилась встречать Ораса Суонна, доктора медицины.

Украшая шоколадный мусс, взбитыми сливками, Джейсон прислушивался к тому, что происходит в столовой.

Что такого нашла Анна в типе вроде Ораса? Лысину и толстый животик еще можно простить; наоборот, Анна достойна восхищения, раз способна полюбить человека, невзирая на недостатки внешности.

Его смущало другое. Хотя Джейсон не был особенно сведущ в медицине, даже ему вскоре стало ясно: гость Анны — жуткий зануда. Хуже того, Орас Суонн совершенно не замечал, что лежит у него на тарелке. Он, не глядя отправлял в рот еду, попутно подробно рассказывая о результатах последнего осмотра. Впервые в жизни Джейсон понял, какие чувства испытывает шеф-повар ресторана, которому возвращают розовый бифштекс, требуя зажарить его дочерна, и просят вместо спаржи жареную картошку.

Возможно, Анна пригласила зануду в гости просто из вежливости. Но тогда чем объяснить роскошное, вызывающее платье и тщательно подобранный макияж?

Джейсон яростно доскреб со стенок миски взбитые сливки. Может, любовь и вправду слепа, но он не может позволить Анне попусту тратить время на осла вроде Ораса.

Он поставил две тарелки с муссом на поднос и понес его в столовую.

Анна улыбнулась ему. В мягком свете свечей ее глаза приобрели завораживающий блеск. Неужели у нее так сверкают глаза из-за бессвязных рассказов этого напыщенного болвана? Конечно же, нет! В конце концов, он не просто прислуга в ее доме. Он ее защитник!

— Доктор Суонн, — Джейсон почтительно остановился за его стулом с высокой спинкой. — Надеюсь, я вам не помешал?

— О, нет, нет! — Толстый доктор порывисто взмахнул рукой.

— Вообще-то я собирался задать вам один личный вопрос. — Джейсон увидел, как Анна удивленно подняла брови, но не обратил на это внимания. — Видите ли, все мои родственники страдают колитом. Интересно, обязательно ли и мне тоже передастся это заболевание?

Суонн немедленно принялся расспрашивать его о симптомах; подобный разговор явно был неуместен за обеденным столом. Джейсон добросовестно отвечал на все вопросы, с сожалением отметив про себя, что Анна почти не притронулась к десерту. Его мучили угрызения совести, но, с другой стороны, гастроэнтеролог и до его появления толковал примерно о том же!

— Кстати сказать, я как раз занимаюсь случаями наследственного колита. — Суонн жестом пригласил Джейсона сесть. — Расскажите мне о своей семье…

Мысленно попросив прощения у мамы, Джейсон пустился во всех подробностях расписывать ее проблемы с кишечником, все время чувствуя на себе испепеляющий взгляд Анны. В конце концов, он поступает так ради ее же блага.

— Почему бы нам не перейти в гостиную? — Анна встала.

Джейсон медлил, но Орас взял его под руку и потащил за собой.

Оказавшись в гостиной, гастроэнтеролог тут же вытащил блокнот. Следующие полчаса он буквально засыпал его вопросами. К тому времени Анна уже с трудом подавляла зевоту. Наконец Орас поднялся, чтобы уходить. Он потряс руку Джейсона, поблагодарил за прекрасный вечер, бегло попрощался с Анной и растворился в ночи.

Что ж, подумал Джейсон, глядя на разъяренную Анну, дело зашло немного дальше того, чем он ожидал, но все же он одержал маленькую победу.

— Очень мило, — сказала она.

Джейсон молча ждал продолжения.

— Это дополнительная бесплатная услуга или вы потребуете прибавки за то, что развлекаете моих гостей? — Анна явно не понимала, что руки, скрещенные на груди, подчеркивают безупречно женственную грудь, а приподнятый подбородок делает ее губы такими желанными!

Нет, сказал он себе, нельзя поддаваться искушению — иначе она мигом вышвырнет его на улицу, следом за добрым доктором Суонном.

— Мне, правда, очень жаль. — Джейсон постарался изобразить раскаяние. — Понимаете, я все время думал о своей проблеме, а он, кажется, заинтересовался, но я не ожидал, что целиком захвачу его внимание. — Истинная, правда, зачем же чувствовать себя виноватым! Он не стал бы выгонять человека, достойного ее. Но Орас Суонн безусловно таковым не являлся.

Джейсон не мог представить Анну в объятиях этого тучного, одышливого зануды. Ни на секунду не мог он поверить в то, что доктор Суонн способен шептать ей на ухо ласковые слова, целовать ее нежную шею или ласкать языком ложбинку между грудями, или…

Боже! О чем он думает?!

Вдруг Джейсон осознал: Анна больше не смотрит на него. Она опустила голову, прикрыла рот рукой, изо всех сил стараясь сдержать смех.