Кабрильо бросил взгляд на антикварный хронограф на краю стола.

— Либо я вам очень нравлюсь и вы не можете и минуты прожить без меня, либо вы поспорили, кто из всей команды побеспокоит меня первым.

— Ни то, ни другое, — ответил Мерфи, поправляя бумаги в руках.

— Может, все-таки первое? — усмехнулся Хуан.

— Как вам угодно.

Они сели на напротив Хуана, а тот убрал кипу бумаг со стола.

— Итак, что мы имеем?

— С чего вы хотите начать? С похищения или с досье компании? — поинтересовалась Линда.

— Пожалуй, начнем с вводной информации, чтобы мне знать, с кем мы имеем дело, — ответил Хуан, устраиваясь поудобнее. Он закинул руки за голову и уставился в потолок. Линда приступила к отчету. Возможно, это было оскорбительно — не смотреть ей в глаза, пока она исполняла свои обязанности, но такова уж была одна из причуд Хуана — это помогало ему сконцентрироваться.

— Джеффри Меррик, пятьдесят один год. Разведен. Имеет двух взрослых детей, которые только и делают, что спускают отцовские деньги. За ними всегда охотятся папарацци. И они часто светятся в таблоидах. Бывшая жена — актриса, в настоящее время проживающая в Нью-Мексико, в базе данных о ней информации больше нет. Меррик окончил Массачусетский Технологический Институт с докторской степенью, прямо на один день моложе, чем был Марк, когда получал свою степень. Далее он совместно с другим умным малым основал «Меррик и Сингер» — компанию по испытанию материалов. За последние двадцать с половиной лет они зарегистрировали свыше восьмидесяти патентов на произведенные ими открытия, а компания разрослась от двух небольших взятых в аренду помещений на окраине Бостона до научного городка в Женеве, Швейцария, с персоналом в сто шестьдесят человек. Как вы уже знаете, самое значимое из сделанных ими открытий — это органическая система фильтрации дымовых выбросов тех заводов, что работают на угле, которая призвана на девяносто процентов снизить концентрацию серы в окружающей среде. Через год после этого оба ученых проснулись миллиардерами, получив широкую известность во всем мире. Но уже тогда шло немало пересудов по поводу эффективности созданной ими системы, и это продолжается и по сей день. Экологи бьют тревогу об опасности, что таят в себе работающие на угле заводы, и требуют немедленно их свернуть, так как система Меррика и Сингера не зарекомендовала себя с положительной стороны. Против них завели немало судебных дел, которые пока находятся на стадии рассмотрения. И это еще не конец.

— Могли ли экологи похитить Меррика? — перебил ее Хуан.

— Швейцарская полиция уже проверяет эту версию, — ответила Линда. — Но, скорее всего, они здесь не при чем. Да и какая им от этого польза? Теперь вернемся к досье: десять лет спустя, когда они уже выставили акции своей компании на финансовый рынок, отношения между Мерриком и его партнером начали ухудшаться. До того времени они были просто не разлей вода. На пресс-конференциях появлялись только вместе. Но через пару месяцев Сингер, казалось, превратился в совершенно другого человека. Его часто стали видеть с защитниками окружающей среды, что и возбуждали дела против их же компании, и, в конце концов, он вынудил Меррика выкупить его часть акций, что на тот момент составляли два с половиной миллиарда долларов, и Меррику пришлось поднатужиться, чтобы раздобыть такую кучу денег. Он едва не обанкротился.

— Совсем как Каин и Авель, — вставил Марк.

— Между тем, ссора между двумя самыми близкими друзьями заняла первые полосы всех финансовых газет.

— А чем занимался Сингер?

— Когда от него ушла жена, он перебрался в Мэн, недалеко от места, где прошло его детство. Там он провел около пяти лет, оказывая поддержку экологам в их многочисленных процессах против промышленников. На это и ушла большая часть его состояния. Но затем вдруг обвинил ученых в жульничестве, заявив, что все они стараются только лишь для собственного кармана, не принося никакой реальной пользы планете. Это дело еще проходит проверку, только вот Сингер залег на дно.

— То есть он ударился в отшельничество?

— Нет, просто не показывается на публике. Когда я собирала информацию по компании, у меня сложилось впечатление, что Меррик и Сингер были не совсем равноправными партнерами, по крайней мере, внутри компании. Фактически управлял Меррик, тогда как Сингер был мозгами. Меррик лично знал практически всех из администрации на Капитолийском Холме, равно как и в Берне, когда форма переехала в Швейцарию. Одевался он в дорогие, в тысячу долларов каждый, костюмы, пока Сингер носил джинсы в сочетании с неумело завязанным галстуком. Меррик любил привлекать внимание к своей персоне, а Сингер держался в тени. Думаю, уйдя из компании, Сингер окончательно забрался в свою скорлупу.

— Да, не скажешь, что он способен организовать похищение.

— Я такого же мнения. Он просто ученый с толстым кошельком.

— Значит, мы имеем дело с похищением с целью получения выкупа — или есть какая-то другая причина организованной охоты на Меррика?

— После ухода Сингера дела в компании шли хорошо.

— Чем они все-таки занимаются в настоящее время?

— Сейчас они не работают с правительством, занимаясь, в основном, исследованиями, спонсируемыми Мерриком. И хоть они продолжают получать по несколько патентов в год — ничего выдающегося. Какой-нибудь новый клей с улучшенной формулой для некоторой секретной организации или пена, жароустойчивость которой на десятки градусов выше той, что уже имеется на рынке.

— Может, что-то могло заинтересовать промышленных шпионов?

— Мы ничего не раскопали, но, возможно, они и ведут какие-то секретные разработки.

— Хорошо, будем иметь это в виду. Теперь, что у нас насчет похищения как такового?

Марк выпрямился на своем стуле.

— Охрана сообщила, что видела, как Меррик и одна из его сотрудниц по имени Сьюзен Донливи беседовали друг с другом, направляясь к выходу. Было это в главном здании в семь часов вечера. У Меррика на восемь был заказан столик в одном из ресторанов, где должна была состояться одна встреча. Донливи проживает одна, и, видимо, никаких планов у нее не было. От «Меррик и Сингер» они отъехали на разных машинах: Меррик — на «мерседесе», Донливи — на «фольксвагене». Их машины были найдены в полумиле от научного городка. Полиция, изучив следы от шин автомобиля похитителей, сделали вывод, что, скорее всего, это был микроавтобус, и, по всей видимости, он заставил обе машины съехать к обочине на большой скорости. В «мерседесе» сработали подушки безопасности, в «фольксвагене» — нет. Предположительно, микроавтобус ударил первым «мерседес» и лишь затем «фольксваген». Окно со стороны Меррика было заблокировано, чтобы не дать открыть его снаружи, а в машине Донливи автоматическая блокировка отсутствовала, поэтому ее попросту вытянули из окна.

— Но как полиция узнала, что это похитители, а не какие-нибудь добрые самаритяне, что просто отвезли их в больницу? — перебил его Кабрильо.

— По той простой причине, что ни в одной больнице их нет. Это и навело полицию на мысль, что они заперты в подвале какого-нибудь доброго самаритянина.

— Это верно.

— До настоящего времени никаких требований выкупа не последовало, а все предпринятые попытки отследить микроавтобус оказались безуспешны. По всей видимости, они должны найти его у какого-нибудь аэропорта, ведь перевозят-то Меррика и Донливи самолетом.

— Вы уже проверили чартерные рейсы, вылетевшие из Женевы прошлой ночью?

— Эрик как раз этим и занимается. Их более двадцати, поскольку только что завершился экономический форум, и большие шишки возвращаются домой.

— Да, они все хорошо продумали, — вставила Линда.

— Это точно.

— Пока полиция не знает, что предпринять в сложившейся ситуации. Поэтому они заняли позицию наблюдения и ожидания, пока похитители не предъявят свои требования.

— А не может ли быть все дело в Донливи, а не в Джеффри Меррике? — предложил Хуан.

Марк покачал головой.