– Хорошо, а если губернатор найдет кого-нибудь, чтобы ее охранять, или вообще отложит рейс? – спросил Рене, на взгляд которого не все нюансы были учтены.

– Не, – мотнул головой Сиплый, – не найдет, потому как никого подходящего сейчас на Оранже не отирается, и не отложит, потому что золото должно быть на Бельфоре не позднее пятнадцатого, а сегодня уже тринадцатое. Так что готовься, сегодня вечером пойдешь на абордаж.

– Да я всегда готов, – пожал плечами Рене. Сиплый ему отчего-то нравился. Наверное, своей неторопливостью и основательностью, и даже отсутствие чувства юмора совсем не портило его в глазах Рене. Интересно, сколько Сиплому лет, вдруг подумал он. На вид не меньше пятидесяти, по крайней мере выглядит он гораздо хуже покойного отца или того же дяди Бернара. Но на самом деле пират, наверное, моложе, потому что двигается явно легче, чем они оба, вместе взятые. – Только у меня оружия нет. Может, выделите какую-нибудь заточенную железяку, чтобы я без дела не стоял?

– Железяку-то? – с удовольствием переспросил Сиплый. Видно было, что желание новичка получить оружие было ему приятно. – Железяку дадим, даже две, вот такую, как эта. – Он отцепил и бросил Рене свою саблю.

Тот поймал, примерился. Пиратское оружие показалось ему не слишком удобным, короткое, тяжелое.

– А шпаги у вас нет? – спросил он, крутя саблей из стороны в сторону. Его как благородного дворянина учили обращаться с благородным оружием, а не с этим выкидышем рапиры.

– Да зачем тебе? – удивился Сиплый. – Для абордажа такая сабелька – самое то, шпагой ты там много не намахаешь. Ну да сам увидишь, что без толку рассказывать. А вот пистолета ты не получишь, даже и не проси. Хотя если повезет, то сам себе добудешь. У нас правило такое – кто первым на абордаж идут, те себе потом любое оружие выбирают, какое глянется.

– Это потому, что они самые храбрые? – наивно спросил Рене.

– Это потому, что их мало в живых остается! – хмыкнул Сиплый. – Ты думаешь, там, – он кивнул куда-то в сторону моря, – сильно хотят с нами деньжатами поделиться? Не-е. Наоборот, как достанут пистолетики, да залпом по нам, залпом! Особенно по тем, кто первым лезет. Ну как, сопли еще не потекли?

– Нет, – вызывающе глянул на него Рене. – А если я не соглашусь идти первым?

– Да кто ж тебя спрашивать будет? – искренне удивился Сиплый. – Согласишься, куда ж ты денешься! Иначе зачем ты нам тут нужен?

На это возразить Рене было нечего. Глупо было надеяться, что пираты оставили его в живых исключительно из благих побуждений. Ладно, как любил говаривать отец Жером, на все воля божья. А это значит, что без воли всевышнего и волос не упадет с головы Рене. От этой мысли мимолетный страх, против воли охвативший Рене, отступил. Бог не допустит, чтобы он погиб, не призвав к ответу предателей-братьев. Ибо не годится, чтобы такие, как они, поганили собой божий свет.

В очередной раз уверив себя, что все будет хорошо, Рене вернулся к облюбованному им месту на палубе между двумя пушками по левому борту, улегся там и заснул.

Правда, долго поспать ему не дали. Примерно через час злопамятный Хвост разбудил его невежливым пинком пониже спины. «Скромница», которую они ждали, наконец появилась на горизонте.

– Вставай, соплежуй!

Рене поднялся, протирая глаза и ощупывая подбородок. Проводил взглядом Хвоста, раздумывая над тем, когда ему лучше навешать за неуважение – сейчас или после абордажа. Решил, что лучше после, и принялся искать глазами Сиплого. Нашел не сразу, потому что народа на палубе заметно прибавилось, и в связи с этим вокруг царила нервная суета. По подсчетам Рене, всего пиратов было не больше сотни.

Сиплый стоял у правого борта, рядом, как понял Рене, с капитаном – высоким мужчиной, единственным из всей пиратской братии одетым прилично и даже щегольски. Они поочередно смотрели в подзорную трубу и что-то обсуждали. Конечно, с вопросом об оружии можно было обратиться к любому из пиратов, но Рене, упрямо выдвинув подбородок, направился прямиком к Сиплому. Не к лицу дворянину тушеваться перед кем бы то ни было.

– Эй, Сиплый! – требовательно окликнул он нового приятеля. – Ты обещал мне саблю.

Тот обернулся и молча смерил его заинтересованным взглядом. Похоже, наглость новичка произвела на него впечатление. Капитан тоже обернулся.

– Это еще что такое? – недовольно поинтересовался он.

– Это наш новенький, – объяснил Сиплый. – Беглый раб. Вчера ночью забрался на корабль и спрятался под шлюпкой. Хвост нашел его только утром. Я его взял, лишним не будет.

Капитан пробежался по Рене оценивающим взглядом.

– Саблей владеешь? – без особой надежды спросил он. – А впрочем, все равно. Сиплый, дай ему оружие, раз уж он у тебя его требует, – приказал он и снова уставился в подзорную трубу, потеряв к Рене всякий интерес.

– Ну пошли, сопляк. – Сиплый сделал приглашающий жест рукой. – Покажу тебе, где у нас сабли.

Сабли оказались недалеко. Здесь же, на палубе, засунутые стоймя в три небольших бочонка. Правда, пираты их уже почти все разобрали, но Рене для выбора тоже оставалось немало.

Сиплый, однако, радости от их количества не испытывал.

– Эх, сколько наших зазря полегло, – сокрушенно вздохнул он, глядя на бочонки. – Еще недавно перед абордажем все разбирали. – И прибавил уже другим тоном: – Чертов губернатор!

Его широкая добродушная физиономия при этом стала такой зверской, что Рене решил про себя, что этого человека лучше не иметь в числе врагов.

Он не стал расспрашивать старого пирата о том, как случилось, что они потеряли большую часть своей команды, – не его это дело, да и время неподходящее. Вытащил наугад пару сабель и несколько раз взмахнул, примериваясь. Непривычно, но сойдет. Если бы он не вкалывал на плантациях месье Тульона, ему бы, наверное, долго пришлось привыкать, а так… Рене взмахнул саблей еще пару раз, сделал выпад, потом еще один. Нет, нормально. Прямо впору поблагодарить покойника.

Осмотрев еще несколько сабель, Рене остановил свой выбор на двух самых приличных, с удобными рукоятками и без зазубрин. Наблюдавший за ним с одобрительной ухмылкой Сиплый молча отцепил один из своих кривых ножей и протянул ему со словами:

– После боя вернешь, – чем заставил несколько воспрянуть духом. По крайней мере один человек на корабле будет надеяться, что он сегодня останется в живых.

Коротко поблагодарив, Рене прицепил ножны к поясу и почувствовал себя вполне готовым к любой передряге.

– А теперь слушай сюда, – сказал ему Сиплый. – Скоро наша «Скромница» подойдет поближе, и мы двинемся ей наперерез. Они нас сейчас не видят, и наш капитан будет тянуть до последнего, потому что идут они что-то очень уж прытко. Может, ветер хорош, а может, губернатор приказал им оставить часть груза. В любом случае долго гоняться за ней нам не резон. Так вот, когда мы подойдем вплотную, ребята начнут бросать крючья. Ты в это время вперед не лезь и под ногами не путайся, мал еще для таких дел. Но вот когда они подтянут борт ихнего кораблика поближе, тогда выходи вперед и прыгай туда с теми, кто решил быть первым. Ну а там уж руби всякого, кто попадется. Тут никакой науки не требуется, одна удача. Золото тоже не лезь искать, без тебя найдут. Да, и еще. Никакой добычи даже не думай утаивать – за это у нас голову отрежут, и соплю утереть не успеешь!

– Ничего себе! – удивленно присвистнул Рене. – А я думал, что у вас каждый сам за себя!

– Да, это верно, каждый за себя, но добыча – одна на всех! – наставительно поднял вверх палец Сиплый. – Это главное пиратское правило. Эх, сопляк, – он глянул на Рене с некоторой жалостью, – ничего-то ты не знаешь. Ладно, – вдруг резко отрубил он, словно приняв для себя какое-то решение, – если жив останешься, так и быть, научу тебя, что такое – быть настоящим пиратом, по всему видно, что выйдет из тебя толк. Так постарайся уж не сдохнуть сегодня!

– Ладно, – кивнул Рене. Это обещание он бы и сам выполнил с большой радостью.

– Ну тогда бывай, – кивнул ему Сиплый и пошел к капитану, который все еще стоял у правого борта с подзорной трубой в руке.