Валлетта, столица Мальты, была окрашена лучами утреннего солнца, и улицы казались облитыми медом. Город был великолепен! В нем сочетались грация старины и изящество современных построек, выросших на месте разрушенных морскими набегами зданий.

Доминик и Кара осмотрели дворец и крепость, собор Святого Иоанна, сокровищницу древних рыцарей. Увидеть отдаленные уголки города они не смогли: судно отчаливало в половине первого. Захваченные романтикой Валлетты, они не замечали времени, а потому подбежали к сходням, за несколько минут до отплытия.

– Мы едва не опоздали! – Кара обернулась, заметив, что трап уже убирают.

– Я хотел, чтобы ты увидела как можно больше. В Сорренто у нас будет много времени.

– Ты и раньше бывал на Мальте?

Доминик помрачнел:

– Здесь я провел медовый месяц. – Он резко сменил тему: – Так хочется показать тебе Сорренто! Капри, Голубой грот, дороги Амафли... удивительное место. Это надо видеть собственными глазами.

Глаза Кары расширились от восторга. Доминик так говорил, что желание увидеть Сорренто стало невыносимым. Интересно, было бы ей также любопытно, если бы она была с Гилом?

На следующий день корабль стал на якорь в гавани Сорренто. Кара проснулась поздно. Доминик уверил ее, что у них впереди весь день, и она может не торопиться. Затем он таинственным образом исчез, объяснив, что у него важные дела.

Позавтракав на скорую руку, они сошли на берег. Доминик остановился на секунду и прижал руку Кары к своим губам. Девушка улыбнулась, чувствуя, что начинает возбуждаться прямо посреди пестрой толпы.

– Отправляемся на Капри и в Голубой грот. Там очень красиво. Ни в одном уголке мира ты не увидишь ничего подобного, обещаю.

Легкие касания языка к ее пальцам казались волшебной лаской. Любые жесты и слова Доминика возбуждали ее, а его прикосновения кружили голову. У них впереди всего один день и одна ночь. Может быть, ощущение близкой потери заставляло Кару так реагировать на этого мужчину?

Они прошли вдоль длинной череды катеров и забрались в тот, который собирал пассажиров. Доминик сообщил, что в Капри они сядут в многоместную моторную лодку до Голубого грота. Катер, на который он купил билеты до Капри, был быстроходным, на воздушной подушке, а потому летел по волнам как птица.

– Как здорово! – воскликнула Кара. Волосы ее разлетались от встречного ветра.

– Не так здорово, как то, что мы будем делать вечером, – загадочно пообещал Доминик. – Знаешь, чем мы займемся?

Кара смотрела на него, ожидая. Взгляд Доминика был таким интимным! Он смотрел на нее, сузив глаза и улыбаясь чуть заметно, словно, кроме них, на катере не было ни души.

– Для начала я расцелую каждый сантиметр твоего тела. – Он говорил негромко, так, что окружающие не могли слышать его слов за шумом мотора. – Затем стану ласкать твою грудь, спущусь ниже. Потом я проникну в тебя пальцами, и ты будешь извиваться подо мной и просить о пощаде. Но, я не дам тебе пощады и буду ласкать тебя языком и руками до тех пор, пока ты не закричишь от удовольствия. Мне так нравится смотреть на тебя в этот момент! Знаешь, что потом? Потом я посажу тебя сверху и... – Он не договорил, потому что Кара вскрикнула, потрясенная его откровенностью, и стоявшие на палубе люди обернулись.

– Боже мой, Доминик, мы же не одни!

– Знаю, – шепнул он ей на ухо. – И очень жалею об этом.

Кара придвинулась ближе к поручням, разглядывая открывшийся Капри. Город лежал, сверкая, между расступившихся гор, словно жемчужина в раковине. Сине-зеленые воды переходили в белый песок, из которого вырастали невысокие здания.

Кара и Доминик пересели в моторную лодку, едва катер причалил к берегу. Им предстояло короткое плавание вдоль побережья Капри до Голубого грота. Кара ощутила беспокойство, заметив, как сильно волнуется море и крепе становится ветер.

– Придется постараться, чтобы пересесть с моторки в шлюпки перед гротом.

– Шлюпки? Так лодка не входит внутрь?

Доминик засмеялся.

– Это было бы затруднительно, там довольно узко. Видишь вверху шлюпки? Их спустят на воду, и на них мы сможем заплыть в пещеру. Не волнуйся, все будет в порядке. Кстати, мы почти на месте. Смотри, сейчас справа будет грот, прямо в скале.

Кара вглядывалась в сплошную стену камня, но никакой пещеры не видела.

– Я ничего не...

– Вон там, – указал Доминик. – Небольшое отверстие у самой воды. Это и есть вход.

– Ты, должно быть, шутишь, – недоверчиво спросила Кара. – Туда даже простая шлюпка не пройдет!

Внезапно лодка замедлила ход. Экипаж засновал по палубе, спуская шлюпки. Затем по громкоговорителю раздался голос капитана, призывавший пассажиров приготовиться к путешествию по гроту. Десяток пассажиров направились к сходням. Доминик потянул Кару за руку.

Людей сажали по двое в каждую шлюпку, качавшуюся на волнах, словно ореховая скорлупка. Доминик и Кара, были последними. Девушка колебалась, боясь промахнуться и упасть в воду. Ее спутник ободряюще улыбнулся ей и подтолкнул вперед.

В шлюпке, она сидела сжавшись от страха. Волнение было таким сильным, что казалось нереальным, чтобы маленькая лодка проскочила внутрь, не разбившись о гладкие скалы. Но управлявший шлюпкой моряк уверенно вел ее к гроту, явно зная свое дело. Свод пещеры был таким низким, что Кара едва не закричала от страха.

– Мы должны лечь, чтобы не задеть головами потолок, – потянул ее вниз спутник.

Моряк на веслах тоже пригнулся, и шлюпка беспрепятственно проникла в углубление в скале.

В тот же миг волнение воды почти стихло, Кара выпрямилась и ахнула. Отовсюду лился сияющий голубой свет. Стены пещеры сверкали так, что рябило в глазах, вода под лодкой отражала синеву, и казалось невозможным разобрать, где кончаются своды грота и начинается поверхность воды. Каждый выступ сбоку и сверху отливал своим собственным оттенком, и все это, вместе взятое, вызывало какой-то священный трепет. Девушка смотрела во все глаза на окружающее великолепие, пытаясь запомнить. Воспоминание о гроте она тоже бережно положит в свою сумку с воспоминаниями, чтобы потом доставать и рассматривать украдкой, когда жизнь покажется слишком пресной.

– Что скажешь? – спросил Доминик. Сам он видел Голубой грот множество раз, но выражение лица Кары заставило его по-новому взглянуть на приевшееся чудо.

Кара повернулась к нему. От восторга, у нее слезы наворачивались на глаза.

– Это... просто потрясающе! У меня нет слов! Я даже представить себе не могла, что все будет так светиться! – Она вздохнула. – Спасибо тебе, я никогда не забуду этого.

– Я тоже, – улыбнулся Доминик, наклоняясь к ней за поцелуем.

Моряк на веслах весело крутил головой, рассматривая стены пещеры, и делал вид, что не замечает своих пассажиров. Доминик воспользовался этим, чтобы прижать к себе девушку. Он целовал ее так, словно в гроте они были вдвоем, и Кара отвечала ему не менее жарко. Доминик задал себе вопрос, отдавалась бы она ему так страстно, если бы знала, что он сделал. Как она отреагирует, когда все откроется?

Кара чувствовала, что мириады синих лучей, пляшущие в воде и на стенах, пьянят ее не меньше, чем ласки Доминика. Когда они покидали Голубой грот, девушка ощутила невероятную печаль. Она молчала всю дорогу до Сорренто. Сказка кончалась, и остановить мгновение было не в ее силах. У них оставалась последняя ночь, и Кара не могла скрыть грусти.

Возможно, все к лучшему. Продлись ее сон чуть дольше – и горечь расставания стала бы нестерпимой. В конце концов, ей здорово повезло, что ее мечты вообще сбылись, пусть и на такой короткий срок. Большинство людей живут, так и не соприкоснувшись с чудом, которого ждут всю жизнь. Если бы у Кары был шанс остаться с Домиником немного дольше, она никогда бы уже не смогла быть довольной своей жизнью, в которой ему не было места.

Когда катер подплыл к берегу, девушка молча направилась к причалу, где гордо высился «Одиссей», но была остановлена своим спутником. Он взял ее за локоть, подвел к сверкающему белому «мерседесу» и открыл дверцу. Похоже, он арендовал машину заранее, пока они были еще на корабле. Кара, не противясь, села в удобное кожаное кресло салона, а Доминик занял место водителя. Только когда «мерседес» поехал в глубь побережья, она забеспокоилась: