День разлетелся так же, как наличность, растворившись в улицах, в дороге, в лицах, в кожаном сиденье "Эклипса" и руках Мэла, лежащих на руле. Я поймала себя на том, что начинаю привыкать к городской сутолоке и вечной спешке, к частоколу зданий, тянущихся в поднебесье, и к нескончаемым караванам габаритных огней машин.

       Мэл подкатил к институту, когда окончательно стемнело, и вдоль дорог зажглись фонари, а окна альма-матер засияли путеводными звездами для студентов, охочих до сессии. Парень с неизменной вежливостью помог мне выбраться из машины. Во время поездки он поначалу открывал дверцу и перед Вивой, но руку не подавал, а позже девица стала выпрыгивать из машины, не дожидаясь жеста учтивости.

      - Ждать не буду, мне некогда. Звони, если что, - сказала Вива и направилась к калитке.

      Мэл доставал из багажника пакеты с улыбочкой, не сходящей с лица.

      - Что смешного? - нахохлилась я.

      - Женщины меняются после посещения магазинов, - поделился он наблюдением. - У них и взгляд, и выражение лица становятся другими.

      - Интересно, на основании чего такие выводы? И сколько женщин ты возил по магазинам и таскал за ними пакетики? Отдай, сама донесу, - попыталась вырвать, но Мэл не послушался.

      - Эвка, ты смешно ревнуешь, - засмеялся, а я огляделась по сторонам, не слышал ли кто.

      - И вовсе нет. Ни капельки.

      Держи карман шире. Не признаюсь, но заочно ненавижу всех особ, которых парень когда-либо катал на машине и оплачивал их расходы. А при мысли о способах, коими его подружки вытягивали деньги, у меня вообще в глазах потемнело, и захотелось выплеснуть необъяснимую агрессию.

      - Пошли, провожу, - потянул Мэл, не заметив моей пасмурности.

       На аллее навстречу нам попались студенты, смотревшие с тем же интересом, что и утром, а с институтского крыльца спустился Дэн, отделившись от кучки парней, и поздоровался с Мэлом рукопожатием, а мне вежливо кивнул.

      А ведь они оба - и Дэн, и Мэл - провели бессонную ночь, разыскивая меня после апокалипсиса в "Вулкано", - вспомнилось вдруг. И не из-за бывшей подружки Мэл объявил ультиматум отцу и едва не лишил жизни человека, а из-за меня! И беспокоился не о какой-то драной египетской кошке, а о моей безопасности. И волновался за мое здоровье, а не за Изабелкино.

      Я постараюсь примириться с бурным прошлым Мэла, но приложу все усилия, чтобы в настоящем и будущем парня осталось место лишь для меня.

      Мэл проводил до швабровки и поставил штабель пакетов у двери.

      - Не вздумай никуда пропасть и собери всё необходимое, - велел, поцеловав. - Лабораторка закончится в восемь, но постараюсь сдать пораньше. Зайду за тобой, и поедем. И прихвати что-нибудь из того, что купила, - показал на пакет с женским силуэтом из магазинчика дамского белья. - А лучше возьми всё. Буду заценивать твой показ мод.

      Я рассмеялась, пытаясь скрыть смущение.

      - Завтра экзамен, а у меня ни строчки в голове. Придется ходить на пересдачи, - вздохнула, констатируя факт, потому как за сегодняшний день успела смириться, что матмоделирование процессов станет провальным предметом в этом семестре.

      - Не придется, - заверил парень. - Ты сдашь.

      Его бы слова да удаче в уши. Остается надеяться, что преподаватель внезапно заболеет или уедет на сверхважную конференцию, и экзамен перенесут.

      Мэл отправился на лабораторную работу по снадобьеварению, а я закружилась по комнате. Отличный день, и начихать на задолженности и прочие проблемы! Мэл рядом, и всё остальное неважно. Точнее, важно, но теперь всё по плечу.

      Покупки были разложены на кровати, и я примеряла обновки на себя, порхая по комнате, как вдруг зазвонил телефон, перепугав высветившимся на экране именем абонента - буквой "М" со знаком вопроса.

      - Егор? Что случилось?

      - Ничего. Вышел в коридор и звоню. Собираешься?

      - Да, потихоньку, - соврала, разглаживая косые воланы на платье.

      - Это хорошо, - сказал парень и рассоединился.

      Подумав, я стерла в телефоне старую надпись и набрала: "Егор". Снова подумала и переправила на: "Гошик". Посидела немного и добавила: "мой", после чего вернулась к любованию покупками.

      Надо бы ресницы накрасить и подрисовать брови, как сумею. А еще придумать, куда складировать косметику. Не в пакетах же ей томиться.

      Увлекшись покупками в переулке Первых Аистов, мне было недосуг вспомнить и о плечиках для обновок, а также о том, куда их вешать. А теперь в связи с увеличением барахла назрел вопрос приобретения шкафа или, на худой конец, комода.

      Кружевные и прозрачные комплекты перекладывались из одной стопки в другую и обратно, сердце пело, и я вторила ему, напевая незамысловатую песенку собственного сочинения. На моей станции сегодня остановился состав со счастьем!

      В дверь постучали.

      Кто это? Аффа? Радик? Капа? Или Мэл примчался с лабораторки? Он может, не сомневаюсь.

      На всякий случай сгребла покупки в сторону и накрыла одеялом, чтобы парень не подумал, будто я шмоточница.

      За дверью стояла стройная женщина в длинной шубе - выше меня на голову, ухоженная, лощеная. Деловая висоратка.

      Наверное, она ошиблась адресом.

      - Здравствуйте. Эва Карловна?

      По спине пробежал холодок.

      - Да.

      - Пригласите войти? - осведомилась женщина любезным тоном.

      Кто она? Разве мы знакомы? Имеет отношение к отцу? Может, дама, чей муж вился на приеме около дочери свеженазначенного министра экономики, позабыв о супруге? Журналистка? Пресс-атташе премьер-министра? Родственница Снегурочки или Пети?

      Молода, чтобы быть матерью взрослого сына, но и не юна, чтобы приходиться мне ровесницей.

       - Видите ли, я здесь по поручению Артёма Константиновича. Отца Егора.

      Она вошла и остановилась у двери. Конечно же, мне некуда усаживать гостей. Единственный стул едва держится на шатких ножках, а кровать предназначена для того, чтобы на ней спали, и к тому же завалена покупками.

      Снова затренькал телефон, и на экране высветилось: "Мой Гошик".

      - Думаю, стоит отключить его, чтобы мы поговорили, не отвлекаясь, - сказала женщина, осматриваясь. Заметила убогую обстановку, общую неприбранность, нарисованное голубое дерево в углу, но не подала виду. Просто занесла в протокол и перешла к следующему пункту.