"Надо же, он что, более сильного не знает? Или считает самым сильным? Ну ладно, получи".
- Да, я абориген. Ты мне карты дашь?
Внешне миролюбивый тон Гаора, казалось, остудил пыл Мажордома. Он отошёл к шкафу и открыл его. Гаор увидел заполненные коробками и коробочками, папками и пакетами полки. Да, шкаф книжный, но книг в нём нет. К сожалению. А может, и к счастью, а то пришлось бы ради книг налаживать отношения, а так у него руки свободны.
Мажордом взял с одной из полок большой конверт из плотной коричневой бумаги и протянул его Гаору.
- Держи.
- Спасибо, Мажордом, - очень вежливо сказал Гаор, беря толстый, плотно набитый конверт. - Стол в курилке есть?
Мажордом удивлённо посмотрел на него, и Гаор пояснил.
- Не в спальне же на кровати карты раскладывать.
- Где хочешь, - сердито, явно от растерянности, сказал Мажордом. - Повторяю, завтра с утра в гараже, а после обеда учи карты. Понял?
Гаор невольно улыбнулся: эк сволочь из кожи лезет, чтоб его слово последним было. Ладно, лёгкий укорот даден, если понадобится, повторим, а пока отойдём на уже освоенные позиции и закрепимся на них.
- Всё у тебя? - деловито спросил Гаор и, не дожидаясь ответа, повернулся к двери.
Мажордом молча дал ему выйти.
В спальне Гаора встретили сочувственно удивлёнными взглядами.
- Надо же, - вслух сказал кто-то, - чистеньким вернулся.
- Я ж не уголь грузил, - спокойно ответил Гаор, закладывая конверт на свободную полку в своем шкафу. - С чего мне пачкаться?
Раздался негромкий смех, и ему объяснили.
- По первости от него с фингалом выходят.
- А то и сразу на порку отправляются.
Гаор кивнул.
- Обошлось, - ответил он кратко.
Рассказывать, как он давал укорот Мажордому, не хотелось: мало ли, вдруг стукач слушает, и такой рассказ тогда плохо обернётся и для рассказчика, и для слушателей. И потому Гаор сразу перешёл к выяснению всяких житейских мелочей. Старший по спальне и остальные охотно просвещали его. Что от душа до спальни и в самом деле приходится в полотенце заворачиваться, но если Самого нет, то и голышом проскочишь. Что сигареты выдаёт Сам, пачка на две недели, а если тебе хозяин что дал, то пронести можно, но надо предупредить и показать, а уж Сам решит: можно или нет. Что для чистки обуви и одежды, мелкого ремонта и глажки есть специальная комната, а там и утюги, и столы с лампами, и прочее. Можешь, конечно, попросить кого из баб, но это... как попросишь да на кого нарвёшься. А то и Сам даёт мальчишку или девчонку в прислуги. Но это только тем, кто в господских комнатах работает, ну или подлизнётся удачно.
- Ну, я и сам не безрукий, - хмыкнул на это Гаор, быстро пришивая метку на нижнюю рубашку.
За разговором он разделся догола, надел опять штаны и рубашку и сел пришивать метки, чтобы скинуть бельё в грязное.
- А порет кто?
- Есть такие.
- По-разному.
- Бывает, из охраны.
- А бывает, Сам назначит.
- Это как? - насторожился Гаор.
- А просто.
- Построит всех, и выдернет двоих. Ты, дескать, пори этого.
- А бывает, - немолодой русобородый мужчина хмуро улыбнулся, - бывает, и сами вызываются. За пачку сигарет, за конфеты, да мало ли за что.
Гаор обвёл окружающих таким искренне изумлённым взглядом, что многие рассмеялись. Смех, правда, был невесёлым.
- Ладно, - Старший по спальне тряхнул головой. - Ладно, парень, как тебя, Рыжий? Всё сам увидишь, а сейчас в душ иди. Наш справа, понял?
- Понял, - встал Гаор. - Спасибо, мужики. Чего ещё не понял, потом спрошу. До отбоя сколько ещё?
- А как Сам крикнет, так и отбой.
- Услышишь.
В душ отправились многие, и Гаор пошёл в общей компании. Как все, сбросил грязное бельё в высокий ящик у двери в душевую, привычно захватил с собой носки, чтобы самому их выстирать, пока моешься.
- А сушить где?
- А в умывалке трубу видел?
"Ну, хоть в этом как у Сторрама", - решил было Гаор, и тут его ждало новое потрясение. Душевая была разгорожена на кабинки, а скамьи и шаек не было! Так что баньки ни под каким видом не устроишь. "Видно, так и задумано", - тут же подумал он. Перегородки, правда, не доходили до потолка, дверей не было, и зайти к соседу потереть спину вполне возможно, но...
- Это он нас того... цивилизует, - объяснил Гаору мывшийся рядом Беляк.
- Понятно, - хмыкнул Гаор, подумав, что если бы он попал сюда не после Сторрама и Дамхара, а сразу в свой первый рабский год, то... то даже бы и не понял, чего в душе не так.
Наоборот, мешало бы отсутствие двери и необходимость вытираться при всех. Да, а чего ж раздевалка общая? Уж цивилизация - так до конца, там тоже тогда кабинки нужны. Но об этом пока промолчим. А так-то понятно. Раз всё поселковое - дикарство, то всё понятно. Но откуда такая злоба к своему у прирождённого? Был бы Мажордом обращённым, тогда понятно. А так? "Галчонок"? Нет, здесь что-то не то. И Гройна в том посёлке не хотела, чтобы он называл ее "по-поселковому" матерью. Так что это? Ладно, всё это потом. Поживём - увидим.
В спальне вернувшиеся из душа ходили голыми, только в шлёпках. Полотенца развешивали в изножье кровати.
- К утру большое высохнет, - объяснил ему сосед слева - звали его Зимняком и работал он во дворе, - в шкаф уберёшь, а личное, ну, маленькое, как умоешься, сохнуть оставишь.
- Понял, спасибо, - кивнул Гаор.
Он проверил на завтра одежду - с утра ему в гараж - и достал конверт с картами. Пока не погасили свет, надо, в самом деле, посмотреть, где гараж, чтобы с утра не плутать.
- Ты это чего? - заинтересовался Зимняк.
- Где гараж, смотрю, - ответил Гаор, разворачивая большой лист карты-плана "Орлиного Гнезда", дом поэтажно он посмотрит завтра, сейчас ему службы нужны.
- А чо водишь?
- Хозяйскую машину.
- А чью?
Гаор недоумённо поднял голову, придерживая пальцем найденные квадратики гаражей.
- Хозяев-то много, - пояснил Зимняк. - Ты личный или на всех?
- Меня Фрегор купил, - настороженно ответил Гаор.
Дело принимало совсем новый оборот.
- А, это Второй Молодой, - отозвался Старший со своего места. Он уже лежал, но ещё не спал, разглядывая потолок.
- Тогда это третий въезд, паря, - сказал ещё кто-то. - Они там свои тарахтелки держат.
- Понятно.
Гаор вернулся к карте. Да, вот, даже надписано. Правда, не полностью, только заглавная буква "Ф". Ну-ка, проверим.
- А сколько их всего?
- Хозяев-то?
- А считай. Старый хозяин.
- Ага. Первый Старый. Кто ему служит, те в бордовом.
- Это личные. Лакеи, горничные, подстилки разные.
- У каждого свой цвет.
- Да двое сыновья его.
- Ага, наследник и младший.
- У Первого Молодого синий цвет. У Второго - зелёный.
- Да ещё брат хозяйский.
- Ага, Второй Старый. Он в северном крыле живёт. Его цвет - жёлтый.
- Да жены ихние. У Первого Старого и Первого Молодого.
- Они не в счёт, только своими командовают.
- Командуют, обалдуй, сколько учить тебя.
- Да пока ему Сам не влепит, не научится.
- Ну, и малец ихний.
Выяснить, чей малец и имена хозяев, Гаор не успел. Возле двери раздался щелчок, и, подняв голову, Гаор увидел, как на железной коробке у косяка загорелась красная лампочка. Селектор? Голос Мажордома подтвердил догадку.
- Старшие по спальням, включить ночной свет. Полная тишина. Всем спать, - отчеканил Мажордом.
Снова щелчок, и лампочка погасла. Старший встал и подошёл к двери, щёлкнул переключателем. Погасли лампы-плафоны под потолком, и зажглась маленькая синяя лампочка над дверью.
"Надо же", - усмехнулся про себя Гаор, складывая карту и убирая её в конверт. Ни тебе "отбой" не приказали, ни "спокойной ночи" не пожелали. Ни дисциплины, ни культуры. Где ж цивилизованность? Ладно, это тоже прибережём. Он уложил конверт в шкаф, разобрал постель - ему для этого свет не нужен - и лёг. Спальня потихоньку заполнялась сонным дыханием и храпом множества мужчин. Ну, всё, первый день кончен. Посмотрим, каким второй будет. И все последующие. Вляпался он, конечно, капитально, но... это ещё не самое страшное. Спи, сержант, перед боем надо выспаться.