– О нет, – охнула Кэйт. – Питер… нет…
Мистер Скокк тупо смотрел перед собой, лицо его исказилось гримасой боли.
– Извините меня, ваше величество, – сказал он и неуверенным шагом пошел к двери. Он открыл дверь, оглянулся на Кэйт и побежал вниз по лестнице так быстро, как позволяла ему раненая нога. Кэйт расплакалась. Значит, ее друг, которого она обещала не бросать, никогда больше не увидит ни своего дома, ни своей семьи, ни своего времени. А без машины она сама и отец Питера тоже закончат свои дни здесь. Королева в отчаянии смотрела на Кэйт.
– Что за ужасную новость я должна была рассказать вам! – горько воскликнула королева. – Но вы можете отправиться обратно в то время, когда Питер Скокк был в безопасности, разве не так? В то время, когда он был ребенком и возможность поездки в Америку даже не приходила ему в голову… Затем вы вернетесь домой с мальчиком Питером Скокком, и все будет так, как и должно быть.
Кэйт вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Антигравитационная машина сломалась, мэм. Мы не можем вернуться в 1763 год и даже не можем вернуться домой.
– Сломалась! – ужаснулась королева. – Да.
– Но нельзя ли ее исправить? Наверняка ее можно исправить!
– Не знаю… Это очень сложный механизм. Кто может понять, как ее починить?
– Мы должны ее починить! – воскликнула королева Шарлота. – Мы починим ее! Мы спросим совета у сэра Джозефа. Он ученый, президент Королевского общества, ни больше ни меньше! Пойдемте, давайте немедленно разыщем его!
Вера королевы в сэра Джозефа зажгла искру надежды в сердце Кэйт, и она подумала: «Вот и хорошо, ведь если мы не попытаемся починить машину, то наверняка не вернемся обратно». Мистер Скокк тоже шел к озеру. У воды он остановился и припал лбом к грубой коре шотландской сосны.
Кэйт старалась не отставать от стремительного шага королевы и все время пыталась представить себе, что должен чувствовать отец Питера. Сегодня утром он был таким радостным. Его нога зажила, и можно было начать поиски Питера и Гидеона. И вот всего через десять часов вихрем завертелись события, одно хуже другого. Они прибыли на двадцать девять лет позже; антигравитационная машина, их единственная возможность вернуться в двадцать первый век, сломана. Но самым ужасным было то, что Питер пропал, скорее всего умер лет двадцать назад… Бедный мистер Скокк, подумала Кэйт. И бедная Кэйт тоже. Будто шла какаято ужасная игра в шахматы, где фигуры падают одна за другой, и теперь, похоже, им поставлен мат.
Тем временем, не слыша пения птиц, сраженный новостью, мистер Скокк упал на колени перед стволом дерева. Если бы он знал, что сын, по которому он горюет, находится совсем рядом, что, держа в руках испачканную грязью лопату, сын занят беседой с сэром Джозефом! Они вдвоем выкапывали корни растений у края озера, чтобы освободить место для Angelica Atropurpurea. Сэр Джозеф рассказывал Питеру об ужасных проблемах, с которыми неожиданно встретился капитан Блай и его команда на «Баунти», плывя на Таити для сбора плодов хлебного дерева. Питер обожал рассказы сэра Джозефа, но сейчас он слушал его в полуха. Питер слышал, как подъехала карета, и понимал, что королева именно теперь рассказывает отцу о его исчезновении и предполагаемой смерти. Голова Питера было занята этими мыслями, и он не сразу осознал, что больше не слышит голоса сэра Джозефа, который уже шагал к большой сосне. И тогда Питер заметил фигуру светловолосого человека, скорчившегося у основания могучего дерева. Сэр Джозеф положил широкую руку на плечо этого человека, оставив на нем грязный отпечаток.
– Что с вами, сэр?
Мистер Скокк в испуге вскочил и обернулся к сэру Джозефу.
– Папа! – воскликнул Питер.
Его крик долетел до королевы Шарлоты.
– Сэр Джозеф! Мистер Скокк! – крикнула она. – Где вы?
Подошли раскрасневшиеся и запыхавшиеся королева Шарлота и Кэйт.
– Ах, – сказала королева отцу Питера, – мистер Скокк. Я счастлива, что нашла вас. Мисс Дайер объяснила мне, что ваша машина сломана, и я пришла сказать, чтобы вы не отчаивались. Сэр Джозеф – он перед вами – это человек великих знаний и президент Королевского общества. Вы можете рассчитывать на его помощь.
– Машина сломана?! – воскликнул Питер, который как раз подошел к ним, выражение его лица выдало охвативший его ужас.
Кэйт подозрительно оглядела Питера. Какое ему дело до их беды, этому незнакомцу?
– Да, она сломана, – ответила Кэйт. – А это вы приезжали в дом пастора пару дней назад? Думаю, именно вы и взяли мою банку кокаколы…
Питер не ответил, поскольку в этот момент его отец обернулся и стал его разглядывать. Во рту у Питера пересохло, и тут же заболел живот. Он сжал кулаки, пытаясь унять дрожь. Узнает ли его отец? Ему хотелось, чтобы не узнал. Но в глубине души он страстно надеялся, что отец всетаки узнает его. Питер ждал. Сердце его бешено колотилось. На какойто момент глаза мистера Скокка впились в его глаза, и Питер усмотрел в них проблеск сомнения, движение памяти в глубинах сознания. Но потом, ни с того ни с сего, будто выключили свет, взгляд отца стал менее напряженным, контакт был нарушен, и Питер с горечью понял, что первое его желание было исполнено: отец принял его за незнакомца.
– Вы тот самый мистер Сеймур, который приезжал разыскивать нас в МиддлХарпенден?
Питер готов был заплакать, но он не мог себе этого позволить. И он всего лишь не произнес ни звука. Королева Шарлота пристально посмотрела на сэра Джозефа, внушая ему, что он должен хранить молчание. Кэйт и мистер Скокк обменялись взглядами – кто этот человек? А взрослый Питер Скокк в отчаянии посмотрел на свою королеву, которая тут же поняла, что у него не хватает смелости и она должна прийти к нему на помощь.
– Это действительно Джошуа Сеймур, брат Гидеона Сеймура, который всегда с такой добротой относился к Питеру.
Мистер Скокк выступил вперед и крепко пожал руку Питера.
– Так, значит, вы знали моего сына?
Питер сглотнул комок в горле и както выдавил из себя:
– Да, знал, сэр, и очень хорошо.
Кэйт тоже шагнула вперед и протянула руку. Она мельком видела Джошуа в Тибурне, когда должны были повесить Гидеона, но теперь она его не узнавала. И все же было чтото знакомое в этом красивом человеке, хотя она никак не могла сообразить, что именно.
– Вы помните меня, мистер Джошуа? Правда, мы виделись лишь мельком…
Когда Питер увидел, какая она юная, и подумал, как долго он ждал, что она его спасет, он сморгнул слезу.
– Я помню, помню вас, – сказал он. – Как я мог вас забыть?
Они пожали друг другу руки. Ее рука мягкая и беленькая, его – сильная и уже с признаками возраста. Но когда они в рукопожатии прикоснулись друг к другу, то оба в потрясении отступили назад. Будто сильный электрический разряд проскочил между ними. Как странно, подумала Кэйт. Откуда здесь это статическое электричество?
– Мой дорогой сэр Джоз, – шептала королева Шарлота сэру Джозефу на обратном пути в коттедж, – я должна просить вас, чтобы вы не дознавались ни до причины нашего общего обмана, частью которого вы невольно стали, ни до происхождения этого механизма. Вам нужно лишь понять, что механизм сломан и что жизненно важно – уверяю вас, жизненно важно! – чтобы он был исправлен. Я рассчитываю на вас как на ученого, который может найти решение этой проблемы, и верю, что могу положиться на вашу осторожность.
Машину установили за китайской ширмой в Комнате Пикников. Озадаченный сэр Джозеф скрылся за ширмой минут на десять, в то время как остальные, будто взволнованные родственники, ожидающие диагноза доктора, прохаживались внизу.
– Ваш сын рассказывал мне такие потрясающие подробности о двадцать первом веке, – сказала королева Шарлота мистеру Скокку, стараясь разрядить атмосферу. – У меня в голове сложились живые картины с самолетами, больницами, телефонами… и с полицейскими машинами. Часто мне бывало трудно хранить в себе эти познания. Питер даже учил меня имитировать полицейскую…
