Жажда ощущений присуща наркоманам и людям, имеющим пристрастие к извращенным типам ласк. Их чувственность настолько гипертрофированна, что обычными способами ее уже невозможно удовлетворить, и действия, необходимые для ее удовлетворения, начинают наносить вред нормальной жизнедеятельности.

Жажда опасности присуща людям, получающим наслаждение от опасности, от близости смерти. К ним относятся некоторые альпинисты, гонщики, преступники и наемные солдаты. Выбросы адреналина в кровь возбуждают их сильнее, чем секс. Они привыкают к чувству опасности, как к наркотику, ведь со временем оно притупляется и для получения наслаждения требуются все большие дозы риска.

ЖАЖДА ОБЩЕНИЯ

Потребность в общении естественна для человека, но жажда общения, жажда общества – это ее патологическая форма, проявляющаяся в том, что человек начинает на улице разговаривать с незнакомыми людьми или подсознательно искать иные формы общения. Жажду общения можно часто наблюдать у одиноких старушек, заговаривающих с каждым встречным и поперечным, дающих советы и пространно повествующих о происшествиях с родственниками и знакомыми, а также о подробностях личной жизни.

Жажда общения часто свойственна актерам, чувствующим себя не в своей тарелке без толпы поклонников и рукоплесканий публики. Особенно это характерно для актеров с истерическим складом личности.

ЖАЖДА СПРАВЕДЛИВОСТИ, ИЛИ ЖАЖДА ЗАСТУПНИКА

Естественная потребность в справедливости перерастает в жажду справедливости, или, как ее еще называют, жажду заступника. В этом случае человек пытается изменить мир и окружающих людей, подсознательно стремясь к разрешению конфликта из-за несоответствия окружающего мира его личным представлениям о правильном устройстве этого мира.

Внутренний конфликт находит свое разрешение в эмоциональных взрывах и в действиях, которые, с точки зрения человека, обуреваемого жаждой заступника, позволяют навести порядок и восстановить справедливость. Такие люди часто наносят большой вред обществу и окружающим, несмотря на то что их поступки могут быть вполне оправданны и иметь под собой почву.

Жажда заступника свойственна террористам, чье желание исправить мир и восстановить справедливость настолько гипертрофированно, что заставляет их игнорировать любые гуманные побуждения и законы общества.

ЖАЖДА УПОРЯДОЧЕННОСТИ

Жажда упорядоченности – это жажда чиновника. Она пробуждает в человеке страсть упорядочивать и систематизировать все, что встречается на его пути. Его день расписан по минутам, а на его кухне каждая кастрюлька, тарелка или нож всегда находятся на своем месте. Такой человек педантично раскладывает все по полочкам, его раздражает даже неровно задернутая занавеска, едва заметный слой пыли на комоде или не очень аккуратно застеленная постель.

Не стоит путать людей, просто привыкших к порядку, с теми, кто одержим жаждой упорядоченности. Все зависит от способа удовлетворения потребности к упорядочиванию мира вокруг себя. Нормальное удовлетворение этой потребности выражается в том, что человек без излишнего напряжения планирует свой распорядок и аккуратно обращается с личными вещами.

Если же его начинает раздражать отсутствие порядка в жизни или действиях других людей, если он испытывает страдание или отвращение при виде чужой неубранной комнаты, оттого, что вещи не лежат на своих местах, это уже признак проявления жажды.

ЖАЖДА САМОЛЮБОВАНИЯ

Жажда самолюбования достаточно широко распространена, и в одном из своих проявлений она получила название «нарциссизм». В этом случае человек, совершая какие-либо действия, как бы оценивает себя со стороны, наслаждаясь своей мудростью, своим бескорыстием, своим благородством или, наоборот, своей агрессией, жестокостью и беспощадностью. Жажда самолюбования часто свойственна людям, любящим давать подаяние нищим, заботиться о бездомных или создавать благотворительные фонды.

Отличить эту жажду от естественной потребности в самоутверждении очень легко – человек с такой формой жажды резко отрицательно и агрессивно воспринимает безразличие общества и отдельных личностей к своей персоне и к своим действиям, которые он считает достойными уважения, восхищения или благоговейного ужаса.

В отношениях с людьми такой человек не способен на нормальное общение, а лишь старается произвести впечатление своей внешностью, богатством или эрудицией и, как паразит, питается эмоциями окружающих, немедленно оставляя тех, кто своими словами или действиями препятствует процессу наслаждения собственной неповторимостью и уникальностью. Типичный пример жажды самолюбования был описан в книге Д. Еникеевой «Как и почему пьют политики, бизнесмены и „новые русские“.

Отдыхая в Испании, она ежедневно наблюдала следующую картину. Типичный «новый русский», расхаживая в холле гостиницы, громко разговаривал по сотовому телефону якобы со своим деловым партнером. Он что-то приказывал, ругался, критиковал, поручал ему перевести астрономические суммы на счета каких-то фирм, поглядывая при этом на присутствующих, определяя, слышат ли они его «переговоры».

Подобную сцену он разыгрывал каждое утро и, заметив, что на него обращают внимание, все больше входил в раж, энергично жестикулируя свободной рукой, называя все большие суммы и демонстрируя, что он командует и диктует кому-то свою волю.

Персонал гостиницы недоумевал, почему он каждое утро орет в холле по своему телефону, тем более что звонить из номера было бы гораздо дешевле.

Жажда самолюбования тесно связана с демонстративными или истерическими чертами личности, то есть с навязчивой потребностью демонстрировать окружающим какие-то свои «необычайные» качества, «достоинства», способности и благодаря этому выделяться среди остальных «обычных» людей.

ЖАЖДА ЖАЛОСТИ К СЕБЕ

Жажда жалости к себе – еще одна форма жажды, выражающаяся в получении обостренного удовольствия от щемящих переживаний, возникающих в результате активизации патологических форм сексуальной энергии. Эта жажда выражается в том, что человек, более-менее обеспеченный всем, что необходимо для выживания, имеющий крышу над головой, обутый и одетый, живущий в относительно стабильном обществе, а не в зоне военных действий, тратит все свое время и силы на переживание собственных воображаемых несчастий.

Он страдает оттого, что живет в двухкомнатной, а не в трехкомнатной квартире, оттого, что у него зарплата меньше, чем у соседа, оттого, что окружающие не понимают и не ценят его, оттого, что автобусы приходят с опозданием, что хлеб, купленный в магазине, оказался черствым, а хорошее мясо он и вовсе не смог купить, и все эти несчастья сваливаются одно за другим на его хрупкие плечи, и некому пожалеть его и разделить с ним эту невыносимую боль…

Худшее оскорбление, которое можно нанести такому человеку, – это сказать, что он сегодня прекрасно выглядит или что ему в чем-то повезло. Он тут же возразит, что просто не может прекрасно выглядеть, поскольку его сердце терзают невыносимые страдания, а то, что со стороны может показаться везением, на самом деле подлинное проклятие, что вся его жизнь была ужасной цепью несправедливостей и горя и т.д.

Примером проявления жажды жалости к себе может служить народная сказка, в которой невеста накануне свадьбы начинает безудержно рыдать и на вопрос, что случилось, она отвечает примерно следующим образом:

– Я представила, как мы поженимся и будем очень счастливы, и у нас родится сын, прелестный и здоровый мальчик, он вырастет очень умным, сильным и здоровым, все его будут любить, и вот он пойдет за водой к колодцу, поскользнется, упадет в колодец и утонет, мой дорогой сыночек, и я не смогу пережить такого горя…

В Испании я была знакома с очень обеспеченным даже по западным меркам человеком, который, вместо того чтобы наслаждаться свободой и возможностями, предоставляемыми ему деньгами, непрестанно страдал, считая себя чуть ли не нищим.

Он регулярно представлял себе, что случится, если он неизлечимо заболеет, или попадет под машину и останется инвалидом, или случится что-то с его родителями и ему придется потратить все свое состояние на лечение и т.д. Подобные печальные размышления, с одной стороны, регулярно погружали его в депрессию, но, с другой стороны, они давали ему необходимое количество «пищи» переживаний и впечатлений, которое он недобирал в своем общении с внешним миром.