Она наткнулась на него буквально через двадцать шагов. Тропинка вывела ее к мостику через речку. А на мостике сидел мальчик лет десяти. И ревел, размазывая слезы грязными кулачками.
Сима подумала. Потом подошла и села рядом с ним на край мостика. Мальчишка перестал рыдать и поглядел на нее с подозрением.
- Чего приперлась?
Голос у него был хриплым, а в груди что-то клокотало и булькало.
Сима не поняла последнего слова. Но переспрашивать не стала.
- я шла мимо, - ответила она.
- Ну и иди, откуда шла, - огрызнулся мальчик. - Чего уселась, как на лавке?!
Сима помолчала. Подумала. И тихо спросила:
- Почему ты плачешь? Что случилось?
Мальчишка сверкнул на нее ярко-зелеными глазами.
- Твое какое собачье дело!? Приперлась тут, кукла крашенная!
- я просто хочу помочь, - мягко сказала Сима.
- Чем!? - мальчишка презрительно скривился. - Чем ты можешь помочь!? Никто помочь не может, понимаешь, никто!!! У мамки - рак!
- Рак?
Сима не знала, как может повредить кому-нибудь симпатичный обитатель речного дна. Цапнуть за палец? Но решила не уточнять. И верно. Мальчишка еще раз сверкнул глазами.
- Да! Рак крови! Там какое-то название жуткое... Как папка ушел - ей все хуже и хуже было. А он ей сначала изменял, я помню, я маленький был, они все время ссорились, а потом вообще ее бросил! Ушел к какой-то силиконовой кукле! А мама рыдала. Ей больно было! А после развода она стала бледнеть, худеть, у нее голова часто кружилась... Мы думали - это от нервов, а она однажды упала. Ее на скорой отвезли. А в больнице бабушке сказали, что полгода - и все. Она умрет.
- Обязательно умрет?
Лицо мальчика скривилось.
- Обязательно!? Говорят, нужна пересадка костного мозга! Бешеные деньги! Почти три миллиона рублей! Бабушке сказали! Даже если мы все продадим, у нас столько не будет. И мама умрет... Почему я еще маленький!? Вот если бы я был большим, я бы все отдал, лишь бы она жила! Я бы...
Мальчик опять разрыдался.
- а отец?
- А он нас давно забыл! Ему до нас нет дела! Никакого! - прорвалось сквозь слезы.
Сима смотрела на ребенка. И то, что она видела, наполняло ее душу тоской.
Мальчик был воином.
Прирожденным. Сильным и смелым. Благородным и великодушным. И когда-нибудь мог вырасти в генерала, идти в бой под командованием которого, будет честью для солдата. Но сейчас... сейчас душу ребенка корежило осознание своего бессилия. Словно у него за спиной методично ломали крылья.
Он забудет о благородстве. А весь талант мальчика пойдет на то чтобы добыть больше денег и больше власти. Бесплодный путь.
Он будет исполнять мечты обиженного ребенка, будет пытаться защитить своих родных - но кого?! Умершую мать!? Семью?! Но у него не будет семьи.
Будет женщина, рядом с которой он будет жить - не доверяя, боясь потерять близкого человека. И будут дети, которые не поймут его. Потому что "папаша нужен только, чтобы заработать бабки". А зачем еще? Он и не поймет, что на этом пути утратит душу. А крылья...
Крылья он утратит в день смерти матери...
Сима глубоко вздохнула. Собралась. И поглядела мальчику прямо в глаза.
Ребенок вздрогнул, но не отшатнулся.
- Как тебя зовут?
- Алексей. Алёша. А что?
- Возьми меня за руки, - попросила Птица. - Крепко.
Лёша послушался.
И в следующий момент - выгнулся и закричал. Не от боли. От восторга.
Ему показалось, что вокруг вспыхнул ослепительный свет. А сам он - летит! Летит сквозь облака и тучи, туда, где небо - потрясающе синего цвета. Такое же, как глаза этой странной девушки. Синие-синие...
Синяя птица взмахнула крыльями.
Сейчас именно птица, не Сима, Симы уже не было, разглядывала мальчика. Весь мир был пронизан мириадами нитей. Потянешь за одну ниточку - будет дождь. За вторую - и прохожий на улице улыбнется солнечному лучику, внезапно пробежавшему по лицу. За третью - и ребенок во дворе дома заплачет над сломанной игрушкой.
Ниточек так много...
Но ей нужны всего лишь две. Те, что имеют отношение к этому мальчику. Одна из них - ведет к его отцу. Вторая - к его матери. Так несложно дать им обоим кусочек удачи. Так легко...
Это не причинит никому вреда. Но Алёша сможет взлететь. А может, и его родители... кто знает?
Нити расправились под ее взглядом, налились синим цветом - и запульсировали.
Они оживали. И Сима знала - ей все удалось.
А теперь...
***
Алёша очнулся далеко не сразу.
Он по-прежнему стоял на мостике через грязный ручеек. И не было ни девочки, ни крыльев, ни полета...
Не было!?
Мальчик решительно расправил плечи.
Теперь он знал, что надо делать. И решительным шагом шел туда, где сможет изменить свою судьбу. Свою и своей мамы... Прирожденный воин будет сражаться до последнего. Пусть шансы невелики. Но они такие, какие они есть. Он - справится. И не сдастся. Уже никогда он не опустит голову ни перед врагами, ни перед обстоятельствами. Нет такой судьбы, которую нельзя было бы изменить! Все в его руках.
И иногда мальчику казалось, что за его спиной бьются невидимые белые крылья.
***
Тот же день, часом позже, телестудия "Зевс".
- Твою мать! И никаких новостей!? Нам даже в сетку поставить нечего!? Вы репортеры или ... и ...!? Придумайте, наконец, новости, если их нет!!! Вон отсюда, на улицу!!! И опросите людей, что они думают о налоге на презервативы!!!
Монолог взбешенного директора оборвало появление в студии ребенка лет десяти. Он запнулся на миг, а потом заорал еще громче.
- А это еще кто!? Кто пускает сюда детей!? Ты вообще чей, мальчик!?
Алёша (а это был именно он) демонстративно скривился. Смерил взглядом толстяка. И четко произнес.
- Здравствуйте. Меня зовут Карелин Алексей Германович. Я хочу поговорить с тем, кто делает телепередачи.
Директор на миг опешил. А мальчик продолжал, пока его не перебили. Он уже знал, что и как будет говорить. Часа, в течение которого он шел сюда, хватило и на обдумывание речи, и на подбор правильных слов. Мальчик знал - взрослые не будут слушать долго. Поэтому надо все сказать очень быстро и понятно. И плевать, что от холодных и равнодушных взглядов сжимается сердце. Сейчас он дерется за жизни своих родных.
