– Все хорошо, – заверил ее мужчина. – Просто устал…

– Если устал, мы могли бы остаться дома. Ужин, между прочим, уже приготовлен! Я не имею ничего против ресторана, но не хочу, чтобы ты туда мучеником заползал!

Обычно она отличалась большей проницательностью, а теперь вот явно ни о чем не догадывается. Странная какая-то… Зато Эрик и Ева, судя по многозначительным взглядам, все поняли. Но эти-то понятно – та еще семейка!

– Я не буду заползать туда мучеником. Место хорошее, Даниил посоветовал…

– Опять Даниил, – закатила глаза девушка. – Иногда мне кажется, что ты в последнее время говоришь о нем чаще, чем обо мне!

– Если ты ревнуешь, то напрасно. Я по-прежнему не играю за радужную команду.

– Очень смешно! А Данила этот… жуткий!

– Разве? – удивился Марк. – Не заметил!

Здесь он был не совсем искренен: заметил, еще как. Взгляд у адвоката был тот еще, так ведь это нужно для профессии! В общении Даниил оказался обладателем весьма положительных человеческих качеств. Другой вопрос, что демонстрировал он их не всем, но Марк и не собирался настаивать на их с Викой обязательной дружбе. Ему, наоборот, казалось, что она хочет держаться подальше от всех этих судебных вопросов!

– Жуткий! – гнула свою линию Вика. – Держу пари, возвращаясь с работы, он съедает маленьких детей. С соусом. В темном холодном замке.

– Ай, перестань! Между прочим, у него жена и дети…

– …которые наверняка вылупились из коконов! – зловещим голосом продолжила девушка.

– Чем он тебе не угодил?

– Да ничем, если честно. Просто по-бабски ревную, что ты с ним в последнее время проводишь больше времени, чем со мной.

– Это ненадолго, неделю еще потерпи примерно. Осталось уладить некие формальности, и считай, что Беликов проиграл. Может, Данила и создает не самое приятное впечатление при первом знакомстве, но в суде это идет на ура! Юристы компании думали, что тут на год разбирательства затянутся как минимум. А он видишь как быстро все разрулил! Как только суд будет завершен, Максу мешать больше не станут, остальные члены совета директоров смирились с его скромной персоной на посту гендиректора.

– А сам он как?

– Да нормально он… Привыкает к роли большого босса. Думаю, он справится. Еще лет пять – и сможет уверенно обходиться без меня. Я, знаешь ли, все еще льщу себя надеждой открыть собственное дело.

Марк собирался добавить, что и здесь Даниил с его связями может и хочет помочь, но осекся. Вика странно на Вербицкого реагирует, лучше не обострять! Кто их поймет, этих женщин…

Тем более что сейчас гораздо большее значение имеет другая тема.

– Может, скоро сама захочешь Данилу в гости позвать, – продолжил он.

– Это с какого еще перепуга? Думаешь, весеннее обострение все-таки проявится?

– Нет, в качестве жеста благодарности – будет ведь повод!

– Какой же?

– Я рассказал ему о нашей ситуации с поиском жилья. А он как раз вспомнил, что продается дом по соседству с его собственным. Большой, хороший, в охраняемом поселке… Деревянный такой особнячок, я уже видел фото. Тебе должен понравиться!

При всем своем скептицизме по отношению к Вербицкому Вика была заинтригована – и не скрывала этого. Марк знал, что поиск дома ее утомил. Да и всех остальных тоже… Нужно было с этим поскорее заканчивать. А фотографии, которые показал ему Даниил, привлекали.

– Деревянный дом – хорошо, – рассудила девушка. – Но вот соседство…

– Ай, перестань! Он сам долго не жил в своем коттедже, переехал туда, когда дети родились. Посмотришь, жена у него вполне… человекоподобная… и перестанешь глупости про него болтать!

Она, как всегда, чутко уловила его раздражение и решила не обострять. Вика примирительно подняла руки перед собой:

– Ладно, ладно, не то что я твоего змеиного друга так уж не люблю! Конечно, посмотрим дом. В эти выходные получится?

– Да, Данила дал мне телефон риелтора, который занимается продажей. Давай это позже обсудим, мы уже приехали!

Ему не хотелось проводить этот вечер в обычном ресторане. Даже если место дорогое, все равно это большое помещение с кучей столиков, за которыми каждый болтает о своем. Плюс имеется риск сидеть в зале с пьяной компанией или визжащей малолеткой, которую «папик» впервые вывел в приличное место. А Марку хотелось уединения.

Поэтому он и обратился за советом к Даниилу, который знал город гораздо лучше него. Марк мог бы обратиться и к кому-то другому, но друзей в России у него было не так много. Вербицкий снова не подвел.

Ресторан располагался на верхнем этаже бизнес-центра. Более того, ему принадлежала и крыша, на которой находились стеклянные беседки – по одной на каждый столик. Здесь можно было наблюдать за ночным городом, приглушив свет, или наслаждаться окружением цветов, выставленных у стен беседки. В теплую погоду, если верить информации на сайте, на цветах можно было увидеть тропических бабочек, однако март в этом году не баловал высокими температурами.

Впрочем, в их беседке одно живое украшение все же нашлось. Как только они вошли, небольшие птички в белой клетке встрепенулись и перелетели поближе к решетке.

– Еду клянчат, – Вика провела пальчиком по клетке. – Но как же красиво! Вообще не слышала про этот ресторан… Хотя много ли я по ресторанам ходила?

– Что, бывший муж не сильно приглашал? – не удержался Марк.

– Сальери, что ли? Он мог меня в какой-нибудь полулегальный притон пригласить, кислоты хлебнуть – и это максимум! Не принимай мое ворчание близко к сердцу… Я рада, что я здесь с тобой.

Он улыбнулся – надеялся, что получилось достаточно правдоподобно. А рука уже по привычке скользнула в карман, чтобы почувствовать под пальцами теплую бархатную коробочку.

Официант был под стать ресторану: приятно поражал. Он мелькал рядом с ними улыбчивой тенью, говорил ровно столько, сколько нужно, и появлялся всегда вовремя. Марк был благодарен ему за это. Несмотря на расслабленную обстановку, напряжение внутри него сохранялось. Он хотел дойти до самого важного момента как можно быстрее…

– Надеюсь, что этот дом так хорош, как говорит твой адвокат, – задумчиво произнесла Вика, поднося к губам бокал вина. – Квартира у нас сейчас нормальная, но… хочется своего собственного, не съемного жилья.

Марк не ответил. У него вообще не было желания говорить – а только смотреть на нее, на то, как очерчивал ее контуры приглушенный свет. В этом полумраке ее зеленые глаза казались непривычно темными, как море перед грозой, – но мягкая улыбка не давала обмануться относительно ее истинного настроения.

– Ты чего вдруг такой молчаливый стал? Решил, что пора все-таки вздремнуть, раз уж ты в тепле и с дамой?

– С дамой как раз не вздремнуть, – нервно засмеялся Марк. Получилось не слишком естественно. Как ни странно, говорить с ней сейчас было сложнее, чем выступать перед враждебно настроенной аудиторией. – А вообще я с тобой согласен.

– По поводу дома?

– Не только, по поводу всего. Во всем хочется своего. Я к этому уже делал шаги… Настало время еще для одного.

Тут он понял, что переоценил ее наивность: в зеленых глаза мелькнуло понимание. Все она знала… или, по крайней мере, догадывалась. Но не хотела этим знанием портить сюрприз, и Марк был благодарен за это.

– Я рад, что у меня получилось наладить контакт с Евой. И я безумно счастлив, что нашел тебя. Вы – это семья, о которой я всегда мечтал. Я не хочу, чтобы какие-то ссоры и конфликты становились между нами. Мы, может, и не слишком давно знакомы… Но в этом своем решении я уверен уже очень давно.

Она не говорила и не смеялась, только молча смотрела на него. Черный шелк платья подчеркивал белизну кожи, ярко-рыжие волосы уже спадали ниже ушей – она все же решила отращивать их. Марк привык к ней. Не хотел никого другого в своей жизни – никогда…

Бархатная коробочка сама скользнула в руки, словно только этого момента и дожидалась в кармане пиджака. Может, следовало стать на колено, однако копировать традиции американских фильмов Марк не собирался. Делал так, как ему казалось нужным.