Малдер отчаянно изогнулся, но тесьма оказалась крепкой, как парашютные стропы. «Слабак! — подумал он, падая спиной на кровать. — Не сумел защитить ни себя, ни напарницу! И теперь вам конец!»

Но конец ли? Внезапно его осенила поразительная мысль. Повернувшись, насколько позволяла тесьма, Малдер ощутил в боковом кармане твердый предмет — тот самый пузырек с чудодейственной жидкостью, который дал ему монах. Если как следует потянуться, можно попробовать достать.

И это ему удалось. Притиснув к себе флакон, Малдер открыл крышку, и все пространство вокруг заполнил омерзительный запах тухлятины. «От этого кожа становится невкусной», — вспомнил Малдер слова юного монаха. Неловким движением он тряхнул пузырек горлышком вверх, стараясь залить себя как можно сильнее. Вонючая жидкость растеклась по груди, несколько капель попало на лицо и шею. Снова накатилась нестерпимая тошнота, но Малдер знал, что мучит себя не напрасно. Наверное, Пожиратель кожи в самом деле миф, но пусть его кожа пахнет как можно противнее. На всякий случай.

Внезапно послышались шаги. Малдер замер. Кто-то вошел в палату — хорошо еще, что носилки со всех сторон были загорожены ширмой. Малдер сунул пузырек под ногу и крепко прижал к носилкам.

Одна секция ширмы отъехала в сторону, и перед Малдером выросло настоящее привидение — долговязое, узкоплечее, с немыслимо длинными руками. Оно было облачено в стерильную форму, а лицо его, как и полагалось, скрывала плотная хирургическая маска. Привидение внимательно изучило свою жертвы глазами — холодными, со стальным отливом, точнее даже цвета пламени у самой поверхности костра. Малдер проглотил очередной комок и постарался изобразить на лице полнейшее спокойствие. Это далось ему невероятным усилием — взгляд этого человека ничем не отличался от взора чудовища. А что если это сам Эмайл Палладии?

Человек-привидение обернулся и отдал какой-то приказ — кому, Малдер не увидел, как ни старался. Руки в резиновых перчатках тут же протянули ему пластиковую кювету. Человек выбрал два инструмента и снова повернулся к Малдеру.

В правой руке он держал нечто вроде большого степлера, в левой — полоску какого-то органического материала, очевидно, только что вынутую из раствора-консерванта. По периметру материал был прошит П-образными скрепками. Малдер вспомнил, что ему рассказывал доктор Бернстайн. Именно такой степлер используют при трансплантации. Значит, кусок этой желтой дряни собираются пришить ему, Малдеру?'

— Остановитесь, — прошептал он одними губами. — Вы делаете большую ошибку. Меня будут искать…

Человек-привидение тряхнул трансплантант и бросил:

— Отключайте его. Поскорее.

Мгновение — и сильные ладони прижали к лицу Малдера наркозную маску. Малдер изумленно уставился в нависшее над ним грубоватое лицо с квадратным подбородком. Джулиан Кайл! Значит, он тоже здесь, в Таиланде?! Малдер забился, как пойманный зверь, — но стряхнуть ненавистную маску не удалось.

— Вдохните как можно глубже, — умиротворяюще прожурчал ему в ухо Кайл. — Вы ничего не почувствуете.

Малдер задержал дыхание. Бороться было бесполезно, но он боролся.

— Не упорствуйте, — прошипел Кайл. — Это глупо.

Через минуту перед глазами Малдера поплыли разноцветные круги — запас воздуха в легких кончился. Перестав сопротивляться, он вдохнул полной грудью — и почувствовал, как сладковатая газовая смесь, щекоча язык, заполняет легкие. Веки сами собой закрылись, но он не заснул и прекрасно слышал, как колдуют над ним эскулапы. Раздался треск разрываемой ткани, и его бедра коснулось что-то влажное. Малдер понял, что именно, но сопротивляться уже не мог. Оставалось одно — как можно дольше не отключаться.

Голоса звучали словно издалека.

— Теперь он нам не помешает, — сказал один.

— А его напарница? Повисла долгая пауза.

— С ней что-то не сработало. Мы совершили ошибку. Нельзя было посылать гуморобота первой стадии. Теперь придется давать задание Тьену.

— Джулиан, у нас нет времени.

— Но напарница…

— К черту напарницу! Посмотри на часы. Пора бежать в главную лабораторию. У нас короткий сеанс спутниковой связи, и за это время нужно успеть показать все в деталях.

— Как бы не совершить ошибку посерьезнее. Она ведь агент ФБР, вы забываете…

— Я же сказал — выбрось ее из головы и сосредоточься на главном!

Малдер почувствовал, что сознание ускользает. Он еще боролся, но сил практически не осталось.

— Все продумано, — продолжал незнакомый голос, — этот парень поможет нам замести следы. Я внимательно изучил его данные. Стойкая репутация человека со странностями. Федералы просто решат, что он окончательно свихнулся. Сделаем так, чтобы он собственными руками убил напарницу — и пусть ФБР охотится за ним. А мы под шумок спокойно завершим финальную стадию.

Рассыпающееся сознание Малдера полыхнуло гневом и угасло. На этот раз окончательно,

Скалли сидела на мокрых ступенях у входа в клинику и с тоской всматривалась в схему, разложенную на коленях. Вот уже два часа она безрезультатно искала Малдера. Обошла все закоулки, переговорила со всеми сотрудниками — единственное, что удалось узнать: Малдер ушел отсюда давно, тем же путем, каким и вошел, — через дверь. Подземный комплекс он, по-видимому, не обнаружил.

Но Скалли отлично знала способность своего напарника отыскивать несуществующее. Выйдя из клиники, она поспешила в ратушу. Копаясь в пыльном архиве, она впервые вспомнила, что в комнате у нее лежит труп. Следовало бы сообщить властям, но заниматься этим было просто некогда — труп вполне мог подождать. Главное — вовремя прийти на выручку Малдеру. Однако в том, что это удастся, она уже сомневалась.

Скалли довольно быстро нашла в архиве то, что искала — схему электроснабжения городка двадцатилетней давности. На эту мысль ее, как ни странно, навел труп незваного гостя. Если под больницей действительно существовали какие-то лаборатории, туда неизбежно должны вести электрические линии, в том числе и подземные!

Но понять это оказалось гораздо легче, чем разобраться в запутанной карте, испещренной тайскими письменами. Здания обозначались точками, все дороги — широкие шоссе и проселки — линиями одинаковой толщины. Город был опутан красной паутиной, каждая нить которой представляла собой линию электропередач. Поверх паутины проходило несколько кривых голубого цвета. Присмотревшись внимательнее, Скалли заключила, что это — дополнительные линии, ведущие от гидроэлектростанции, располагавшейся в полумили к северу от Альката, к основным объектам города.

Смахнув с карты крупного москита, Скалли провела пальцем вдоль главной дороги и остановилась на пересечении с улицей, проходящей совсем рядом с клиникой. Обиженно зажужжав, насекомое поднялось в воздух, оставив на схеме одну из своих многочисленных конечностей. Она лежала как раз на голубой линии, ведущей к больничному комплексу. Да, что-то здесь не так… Но Малдер-то сейчас где?! Нет, нужно бросать это дурацкое копание в бумажках и

срочно связываться с Вашингтоном, а потом, сразу же, с ван Эппсом. Как только узнают, что исчез агент ФБР, мигом пришлют сотрудников, и те перекопают здесь каждый дюйм, все перевернут вверх дном, но Малдера разыщут! Если успеют… И наделают при этом столько шума, что вести расследование «кожного дела» не будет уже никакого смысла.

В правом ухе раздалось жужжание — покалеченное насекомое, не желающее униматься, вознамерилось сесть ей на шею. Как и ящерка, оно было слишком примитивно устроено и не могло адекватно воспринимать реальную угрозу. Скалли занесла руку, чтобы сбросить надоедливую тварь… но тут ее ладонь застыла в воздухе.

Три голубых линии сходились неподалеку от клиники. Скалли наклонилась над картой, пытаясь определить точное местонахождение этого участка. Она даже не заметила, как жало москита вонзилось ей в кожу. Не веря своим глазам, Скалли подняла голову и изумленно уставилась на неказистое здание через дорогу. Это была заброшенная церковь, на которую они обратили внимание еще с Малдером. Не может быть! Несколько раз она переводила взгляд на карту и обратно. За это время москит успел досыта напиться крови и улетел, удовлетворенно гудя.