Когда друид достиг стен обители Кадастров, из тени выступил Килтер и грозно выставил вперед ядовитые щупальца.

– Абет! – жизнерадостно объявил Абракадабр, поднимая сверток еще выше.

Страж прищурился, поводил головой из стороны в сторону, словно принюхиваясь, и медленно отплыл, освобождая дорогу. Это был самый опасный момент операции: если бы Килтер разглядел сущность волшебника под зеленым панцирем, самозванца ждали бы неприятности. Но видимо, рачок приходил в Канцелярию не раз, и страж не стал усердствовать, узнав гонца.

Юркнув в широкий коридор, Абракадабр обнаружил, что внутри посетителей в несколько раз больше, чем снаружи. Значит, ниши во внешней стене были только первым редутом обороны. В самой Канцелярии бардак творился с утроенной энергией. Протискиваясь между томящихся в ожидании приема рыб и моллюсков, волшебник пытался вспомнить внутреннее устройство заведения. Вдруг из бокового прохода высунулся коралловый краб и гневно упер клешни в бока.

– Эй, Джидик!

Абракадабр покосился на него и собрался семенить дальше, но на редкость неприятный даже для краба тип ухватил его за хвост:

– Ты куда собрался, каракатица?

– Абет для главного Кадаста! – провозгласил волшебник.

– Ну, а я кто, по-твоему? Совсем помутился? Живо в мой кабинет! – рявкнул краб и пополз в проход.

Абракадабр сиганул следом, отмечая про себя, что, если бы не случайная встреча, сам бы он ни в жизнь не нашел адресата. Внешний вид служителей и расположение помещений Канцелярии за прошедшие тысячелетия поменялись кардинально. Краб впустил волшебника в просторную пещеру, задвинул входной камень и уселся на кресло-ракушку.

– Что так долго? – недовольно проскрипел он, вытирая клешню о щетинистую ногу.

– Течения здесь сильные, – своим голосом ответил Абракадабр. – Чуть в сторону не смыло.

Краб удивленно зыркнул на волшебника:

– Ты какой-то странный сегодня. Простыл?

– Отнюдь. – Волшебник отложил сверток в сторону. – Здоров, как никогда. Только нервы шалят. – С этими словами он превратился в окуня.

– Что это-о… – изумленно протянул краб.

– А когда у меня нервы шалят, – невозмутимо продолжил волшебник, – я могу так разнервничаться, что не приведи Эпос кому мне под руку попасться.

– Я не понял. – Краб с ногами залез на кресло и вновь упер клешни в бока. – Ты кто такой?

– Я Главный Друид Эйлории, – грозно расправляя спинной плавник, ответил Абракадабр, – волшебник пятьдесят шестого уровня и магистр мирохранения! Что вы здесь устроили? Что за бардак? Почему я не могу попасть в Канцелярию по наиважнейшему делу?

– Тебе запрещено применять магию! – воскликнул краб. – Я сейчас позову Килтера!

– Зови, таракан, зови. – Окунь раздулся, и его чешуя почти встала дыбом. – Сколько он сюда будет плыть сквозь толпу горемык, которых ты тут изводишь своими порядками? У тебя даже будет время выбрать новый образ. Кем ты хочешь стать, морским клопом или личинкой? Окуни едят и тех и других.

– Ты не имеешь права, тебе запрещено!

– Но я ведь уже нарушил правила, не так ли? Почему бы мне не получить еще одно удовольствие?

Краб замер, потом попятился и спрятался за креслом.

– Что тебе надо? – поинтересовался он из-за ракушки.

– Вверенный мне мир находится на краю гибели. Через два дня произойдет битва с демонами, и мне нужна помощь. Я хочу получить Расторжение Протокола.

– П-по какому поводу?

– По поводу затопления в Эйлории Средних Земель. Когда-то мы опустили материк на дно, а теперь я хочу поднять его обратно.

– На каких основаниях? – Краб опасливо выглянул наружу.

– Я Главный Друид, я самолично топил континент по предварительному согласованию с Эпосом.

– Тогда надо заполнить заявление…

– Ты что, не понял? – взорвался Абракадабр. – Если ты не выдашь мне Расторжение, вся Эйлория полетит к демоновой бабушке, у меня нет времени на писанину. Я требую от тебя исполнения твоих обязанностей!

Краб вновь спрятался, потом что-то пробубнил и наконец обреченно вздохнул:

– Это против всех правил, но если Эпос в курсе и…

– Избавь меня от своих размышлений.

– Хорошо, – сдался краб. – Давайте череп.

– Какой еще череп? Ты в своем уме?

– Череп доступа. – Краб вновь уселся на кресло и, подождав и не получив ответа, продолжил: – Последние пять веков для всех волшебников действует правило, следуя которому они обязаны предоставить нам все бумаги, подтверждающие их прошлые свершения. На основе этих бумаг мы изготавливаем индивидуальный череп ставриды. Ну, муляж, конечно, – пояснил Кадастр. – В нем заключается вся информация о волшебнике и его делах. Каждый такой череп имеет уникальную форму. Достаточно вставить его в Ячейку, и можно быстро…

– Зачем? – взвыл Абракадабр. – И кто придумал это правило?

– Я, – скромно потупил взгляд Кадастр. – С позволения богов, – быстро добавил он.

– Это самая дикая дичь, что я когда-либо слышал.

– Это было сделано для удобства…

– Заткнись.

– Извините?

Абракадабр закатил глаза, сделал глубокий вдох, потом выдох и расслабил плавники:

– Сделай мне этот череп и дай Расторжение Протокола.

– Хорошо, – покорно кивнул краб. – Давайте бумаги.

– Какие?

– Вы континент топили? С Эпосом согласовывали? Значит, должна быть бумага – договор с жителями континента…

– Не морочь мне голову. Может, она и была когда-то, но где ее сейчас искать, я не знаю. Давай без нее.

– Никак невозможно.

– Почему?

– Дело в том, что мы реорганизовали нашу картотеку. Попасть в нее теперь можно только при наличии доступа. В вашем случае это череп ставриды. А череп можно создать только на основе предоставленных бумаг, это происходит без нашего участия в коробе…

– Дай мне Расторжение. – Абракадабр стал увеличиваться в размерах и покрываться пупырчатой шкурой. – Я тебя последний раз предупреждаю…

Окунь перестал быть окунем. Поддавшись эмоциям, Главный Друид Эйлории превратился в гигантского акуло-осьминога. С головой рыбы, круглым телом и с дюжиной покрытых шипами щупалец. Едва умещаясь в кабинете главного Кадастра Промежуточной Канцелярии, он навис над оппонентом и ощерил громадные кривые зубы.

– Вы можете меня сожрать или идти жаловаться Эпосу, но никто ничего не сможет изменить. Система такова, и я бессилен вам помочь, не имея бумаг. – Краб на всякий случай прикрыл голову клешнями. – Правда.

Абракадабр обессиленно выдохнул и сдулся обратно в окуня:

– Расписку давай.

– Какую?

– Я тебе обед принес. От шеф-повара.

– А… разумеется. – Краб, кивая, развернул упаковку, достал оттуда маленькую бумажку, подписал ее и протянул Абракадабру.

– Вот так. А теперь сиди тихо, жуй и скажи Килтерам, что я скоро вернусь.

– А приборов не было?

– Что?!

– Ничего, извините. Вырвалось.

Зигмунд прибыл в Кронвейр в состоянии сильного душевного напряжения. Все уверения Джулианса в том, что убитые на острове служители секретной химерской организации не являлись людьми, были не более чем словами совершенно незнакомого королю человека. Падающая официантка с торчащим из головы топором мелькала перед взором Зигмунда до тех пор, пока Владыка Мурляндии не опустошил графинчик успокоительного напитка. Только после этого нервная дрожь покинула короля. Зигмунд подробно рассказал обо всем происшедшем Кричеру, на что секретарь мудро посоветовал дождаться прибытия амазонок и Джулианса в город, после чего охотника за секретной информацией можно будет спокойно допросить.

– Собственно, – Кричер медленно шагал по кабинету с видом утомленного учителя, – если у нас возникнут какие-то сомнения в правдивости этого типа, мы легко можем проверить его искренность с помощью магии или порошков.

– Да, – неуверенно кивнул Зигмунд. – В конце концов, ну убил я пару пусть даже человек, ну и что с того? Не первый и не последний раз…

– Совершенно верно, – кивнул секретарь.