— Только на девять месяцев.

Я поцеловала его мокрую щеку.

— А теперь проваливай, — сказала я.

Шон выдавил вялую улыбку. Затем развернулся и снова убежал. На этот раз, добравшись до матери, он взял её за руку и потащил за трибуны, где ждал Джед.

Только услышав, как завелся двигатель и грузовик поехал, я спустилась по трибунам, убедившись, что вытерла слезы.

Специальный агент Джонсон выглядел сексуальным в костюме и при галстуке. Агент Смит тоже круто смотрелась в юбке и шелковой блузке. Стоя там вместе, в солнцезащитных очках и красивой одежде, они казались милой парой.

— Привет, — сказал я, подойдя к ним, — между вами происходит то же, что и в «Секретных материалах»?

Специальный агент Смит посмотрела на меня. Сегодня на ней были её жемчужные серьги.

— Я прошу прощения? — сказала она.

— Знаете, как Скалли и Малдер. Сгораете от страсти друг к другу, которую вам нельзя испытывать.

Специальный агент Джонсон посмотрел на специального агента Смит.

— Я женат, — ответил он.

— Ага, — сказала специальный агент Смит. — А я кое с кем встречаюсь.

— Ой. — Я почувствовала себя по-странному хуже. — Жаль.

— Итак. — Сспециальный агент Джонсон посмотрел на меня. — У тебя есть список?

Я кивнула.

— Да, я взяла его. Дадите слово, что никто не собирается пытаться остановить Шона и его мать в аэропорту?

Специальный агент Смит выглядела обиженной.

— Конечно.

— Или когда они доберутся до места?

Специальный агент Джонсон нетерпеливо сказал.

— Джессика, никого не волнует ребенок и его мать. Мы хотим список.

Я осуждающе посмотрела на него.

— Они волнуют меня, — сказала я. — И я уверена, что мистер О’Ханахан не будет слишком счастлив, когда узнает.

— Мистер О’Ханахан, — сказала специальный агент Смит, — это наша проблема, а не твоя. Список, пожалуйста, Джессика.

— И никто не выдвинет обвинений? — спросила я, просто чтобы убедиться. — Из-за всего произошедшего в Крэйне? Мне или кому-то еще?

— Нет, — сказал агент Джонсон.

— Даже насчет вертолета?

— Даже, — сказал агент Джонсон сквозь зубы, — насчет вертолета.

— Список, Джесика, — снова потребовала специальный агент Смит. Но на этот раз, она протянула руку.

Я вздохнула и полезла в задний карман. Группа запела банально версию «We're the Kids in America».

— Держите, — сказала я, и передала мятый лист бумаги в руки агента.

Специальный агент Смит развернула бумагу и просмотрела в нее. Она неодобрительно посмотрела на меня.

— Здесь только четыре адреса, — сказала она, протягивая бумагу своему напарнику.

Я высунула свой подбородок.

— А что вы хотели? — потребовала я. — Я не машина, а всего лишь ребенок. Не волнуйтесь, скоро будет больше.

Специальный агент Джонсон сложил лист бумаги обратно и сунул его в карман.

— Точно, — сказал он. — Что теперь?

— Вы сядете в машину и уедете, — сказала я.

— А ты? — спросила специальный агент Смит.

— Я буду на связи, — сказала я.

Специальный агент Смит прикусила нижнюю губу. Тогда она сказала, как будто ничего не могла поделать:

— Знаешь, всё должно было быть не так, Джесс.

Я посмотрела на нее, но не могла прочитать выражение ее глаз за темными очками.

— Нет, — сказала я. — Понимаете?

Специальные агенты обменялись взглядами. Затем развернулись и пошли к своей машине.

— Знаете, — крикнула я им вслед, — не в обиду миссис Джонсон, но вы двое действительно красивая пара.

Они продолжали идти.

— Это было давление, не думаешь? — спросил Роб, когда выполз из-под трибуны, где сидел всё это время.

— Я просто дразнила их, — сказала я.

Роб стряхнул пыль с джинсов.

— Ага, — сказал он. — Я заметил. Ты не просто дразнила их. Так ты расскажешь мне, что в том конверте?

— Том, что я дала Шону?

— Том, что ты дала Шону после того, как я забрал тебя от твоего отца. Который, кстати, ненавидит меня.

Я заметила остатки пыли на его черной футболке. Это дало мне хороший повод прикоснуться к его груди, когда я стряхнула пыль.

— Мой папа не может ненавидеть тебя, — сказала я. — Он тебя даже не знает.

— Он вел себя так, словно ненавидел меня.

— Это все из-за конверта.

— В смысле?

— Я положила туда те десять тысяч, которые получила за нахождение Оливии Марии Д'Амато.

Роб присвистнул.

— Ты дала малышу десять штук? Наличными?

— Ну, ему и его маме. Им же надо на что-то жить, пока она не найдет новую работу и прочее.

Роб покачал головой.

— Это только часть того, что ты сделала, Мастриани, — сказал он. — Хорошо. Так вот что было в конверте. А что было на листке бумаги, который ты передала федералам?

— Ох, — сказала я. — Просто адреса некоторых из разыскиваемых Америкой людей. Я сказала, что дала их в обмен на снятие обвинения против миссис О’Ханахан.

— Правда? — удивленно спросил Роб. — Я думал, что ты не хочешь принимать участие в этом.

— Я и не хочу. Вот почему я дала им адреса только тех парней из альбома, которые мертвы.

Медленная улыбка поползла по лицу Роба.

— Подожди. Ты...

— Я не лгала. Они действительно найдут тех парней там, где я сказала. Ну, или то, что от них осталось. — Я сморщила нос. — У меня чувство, что это будет не очень хорошее зрелище.

Роб снова покачал головой. Затем он протянул руку и положил её мне на плечо.

— Джесс, — сказал он, — ты заставляешь меня гордиться тем, что мы отбывали наказание вместе после уроков. Знаешь это?

Я радостно улыбнулась ему.

— Спасибо, — сказала я. Тогда я посмотрела на одинокую фигуру, которая ещё сидела на трибуне, высоко над нашими головами.

— Пошли, — сказала я, беря Роба за руку. — Нам ещё многое нужно сделать.

Роб посмотрел на парня на трибунах.

— Кто это? — спросил он.

— Кто? А, парень, который спасет меня.

Глава 22

Я, вероятно, не должна рассказывать вам остальное. Уверена, что вы уже читали об этом, или видели в новостях. Но на всякий случай, вот:

Статья вышла на следующий день на первой странице «Индианополис Стар». Роб и я должны были забрать у Денни копию недалеко от дома его матери. Мы заказали завтрак в «Грэнд Слэм» и ели, в то время как читали.

«ДЕВУШКА, ПОРАЖЕННАЯ МОЛНИЕЙ, УБЕЖАЛА ОТ ПРАВИТЕЛЬСТВА», гласил заголовок. Ниже была история обо мне, и как я трагически потеряла свои способности поиска людей.

Вот что я сказала репортеру в тот день на трибунах. Он был так рад сенсации, что съел каждое слово, почти не задавая вопросов.

По моим словам, я только проснулась, и обнаружила, что способности исчезли. Я снова нормальная.

Конец истории.

Ну, это, конечно, не конец. Потому что репортер задал мне много вопросов о том, что произошло в Крэйне. Я заверила его, что все это недоразумение, что ребята из «Ангелов Ада» на самом деле мои друзья, и что после того, как моя особая сила исчезла, я затосковала по дому, и поэтому позвонила им, и они приехали, чтобы забрать меня. Я понятия не имела, почему вертолет взорвался. Но ведь хорошо, что в нем никого не было, не так ли?

— А что насчет мальчика O'Ханахана? — спросил репортер. — Что случилось с ним?

Я сказала, что не имею представления. Что слышала, что мать Шона по ошибке выпустили из тюрьмы. И я могла себе представить, как разозлится мистер О’Ханахан. Но, где бы ни были Шон со своей мамой, сказала я репортеру, я желаю им успехов.

Репортер, казалось, так не считал, но ему льстило, что именно он расскажет миру мою историю. Моим единственным условие было, чтобы он не упоминал имена Роба или его матери.

Репортер не подвел меня. Он написал историю именно так, как я хотела, и даже внес несколько цитат людей из Крэйна, которым он позвонил после встречи со мной. Доктор Шифтон, как сообщалось, почувствовала облегчение, когда узнала, что со мной всё в порядке. Нет ничего необычного в том, сказала она, что моя таинственная сила исчезла так же внезапно, как и появилась. Так часто случалось с жертвами удара молнии.