- Ни с места иначе я убью ее!

Спецназовцы остановились и замерли. Один из них осторожно поднял руку и тихонько сделал шаг по направлению к нам.

- Спокойно! Если ты ее отпустишь, мы не сделаем тебе ничего плохого! Положи пистолет и отпусти девушку, - вкрадчивым голосом стал говорить тот человек.

- Стоять на месте! Иначе я за себя не отвечаю! – опять крикнул негр. Положите оружие! Положите оружие! – стал кричать он в неистовстве.

Признаться, я вдруг поверила в то, что он может меня убить. Мое сердце заколотилось, лицо исказила гримаса ужаса. Видимо, нападающие увидели мое состояние и безоговорочно поверили Самюэлю и мне, положив перед собой свои короткоствольные автоматы.

Но те, кто еще был вне дома, не могли знать, что происходит внутри него, так как в тот момент, когда вошедшие внутрь замерли, входная дверь под напором современного стенобитного орудия разлетелась в щепки. В дом вбежали еще несколько человек в таких же черных костюмах.

- Все замерли! – заорал спецназовец, который начал переговоры с негром. – У него заложница! У меня все под контролем!

Вошедшие через дверь застыли, словно подключились к веселой игре «замри».

Секунды тикали, минуты бежали. Я в глубине души радовалась каждой прошедшей минуте, понимая, что каждая из них дает больше шансов Виктору и Стасу уйти от погони. Только тогда я догадалась и оценила план негра.

- Что ты хочешь?! – спросил террориста старший из группы захвата.

- Мне нужен миллион и свободный выход! – выкрикнул Самюэль

- У меня с собой таких денег нет! Подожди! Я должен связаться с начальством!

- У меня тоже нет времени! Быстро решай! Иначе я убью ее! – продолжал орать негр.

- Успокойся. Мы все решим. Дай мне пять минут.

- Время пошло! У тебя пять минут! Положи на пол пушку!

- У меня нет другой! Вот он лежит!

- Пихни его ногой ко мне!

- Хорошо, хорошо! – спецназовец пнул пистолет ногой в сторону негра и тот проскоьзнул по полу, остановившись в метре от моих ног. – А теперь, я могу переговорить с начальством?

- Иди! – скомандовал Самюэль.

Переговорщик отошел вглубь коридора и стал шепотом разговаривать с руководством по портативной рации. Разговор был тихим и до нас долетали только отдельные слова, из которых мы не могли понять, о чем они говорят.

Прошло еще несколько минут. У меня было такое чувство, будто в моем мозгу работали часы. С момента проникновения спецназа в дом прошло уже десять минут. Виктор уже должно быть вошел в коридоры. Еще, еще немного дать ему времени! Тяни, Самюэль, тяни! – мысленно просила я негра.

Переговорщик вернулся на свое прежнее место. Все его движения были плавными, такими, чтобы не заставлять нервничать террориста, удерживающего заложницу.

- Через пять минут деньги принесут, - огласил он результат своего разговора с руководством. – Только спокойно, не причини вреда девушке!

В коридоре вновь воцарилась тишина и покой. Только снаружи мы слышали шум толпы, крики карабинеров, приглушенные завывания сирен.

Прошло еще семь минут. У спецназовца заработала рация. Он приложил руку к уху и послушал. Потом он сделал успокоительный жест Самюэлю.

- Спокойно, сейчас деньги принесут. Аккуратнее! Не бойся, человек входит…

Что произошло потом, я не очень поняла. Прозвучал хлопок, и хватка Самюэля мгновенно ослабла. Рука, удерживающая мою шею, соскользнула вниз. Металл, прижатый к виску и нагретый моим телом, куда-то исчез, а огромный мужчина, стоявший сзади меня, рухнул на пол. Я же так и осталась стоять посреди коридора, ничего не понимая.

Ко мне бросились люди, прикрывая своими телами, они окружили меня и повели вон из дома. Я попыталась оглянуться и краем глаза увидела, как другие люди с оружием в руках стали по очереди открывать двери в комнаты и осматривать пустые помещения. Я остановилась, пытаясь дождаться, когда кто-нибудь из них откроет дверь в подвал. Но мне не дали задержаться надолго и насильно вывели из дома. Но, тем не менее, я успела увидеть, что дверь в подвал открыли и через секунду закрыли, не обнаружив там ничего криминального.

ЭПИЛОГ.

Прошло больше месяца с того дня, как закончились мои полные драматизма приключения. Я ехала на красном «феррари» по трассе А1 в направлении Неаполя. Стрелка спидометра не отклонялась вправо от деления, обозначающего цифру 180. Я не задумывалась над тем, что это означает. Нога неуклонно жала на педаль акселератора, но как только скорость переваливала за установленное мной деление, я ослабляла давление ноги. Выбранная мной скорость, конечно, не была пределом «феррари», но я считала, что мне спешить некуда. Тем не менее, попутные машины уступали мне дорогу, принимая вправо на параллельную полосу движения. Играла музыка и Джи-Джи выводил своим приятным голосом написанные им же мелодии. Миновав Казерту, я свернула на трассу А3 и продолжила движение в том же скоростном режиме.

Громко включенные динамики не мешали мне думать. Вообще всю дорогу мой мозг словно отстранился от управления автомобилем. Руки и ноги выполняли необходимые действия автоматически, без сигналов центральной нервной системы. Она же была занята совсем иным.

Да. Прошло много времени, но ни одно событие не изгладилось из моей памяти. Я помнила все и в мельчайших подробностях.

Самюэля, вернее его тело похоронили далеко от Рима, на кладбище, где хоронят преступников, не имеющих родственников, неопознанные трупы, внезапно умерших эмигрантов и других несчастных, за которых некому вступиться даже после их смерти. Я никогда там раньше не была. Кладбище оказалось очень большим. Тело моего чернокожего друга хотели захоронить без указания имени, но я не позволила этого и через две недели после погребения установила на его могиле памятную плиту только с его именем, так как не знала о нем ничего больше. Я наняла его соплеменницу ухаживать за могилой и заплатила той на год вперед.

Адвокат, телефон которого мне дал Корецки, прилетел к особняку через полчаса после моего звонка. Он живо навел порядок, заявив, что его клиентка не желает больше видеть ни одного спецназовца и карабинера. И хотя у них на руках были все необходимые судебные документы, каким-то образом он убедил их покинуть особняк. Обыск всех помещений особняка, произведенный до приезда моего юридического защитника, никаких результатов не дал. Разыскиваемые интерполом лица, отсутствовали. Шустрый адвокат постарался все свалить на неуравновешенного негра. Который, якобы, имея умысел на незаконное обогащение, сфальсифицировал нахождение преступников в доме, вызвал полицию и при их появлении взял в заложницы хозяйку дома, таким образом рассчитывая на получение одного миллиона евро.

Кроме того, на следующий день после операции адвокат подал иск к правоохранительным органам Рима о возмещении ущерба, причиненного их неправомерными действиями. Не дожидаясь судебного рассмотрения, муниципалитет отремонтировал все, что пострадало при операции.

Дом, автомобиль «феррари» и счет на кругленькую сумму в одном из римских отделений банка «Юникредит» оказались оформлены на мое имя. Все документы составлены без нарушений и никем не оспаривались.

В сейфе я нашла миллион евро и пятьсот тысяч долларов США наличными. Новенькие, упакованные в пачки, купюры аккуратно лежали стопками на полке. Кроме них я нашла в сейфе еще запечатанное в конверте письмо, адресованное мне. Содержание одного лишь листочка белой бумаги, исписанного мелким убористым почерком, я не хочу излагать здесь. Оно предназначалось только для меня и в настоящее время я не готова делиться им с другими. Скажу только, что выучила его наизусть. Когда мне становится особенно тоскливо, я шепчу его себе под нос. Оно служит мне своего рода мантрой любви и нежности, «уравновешивает противоположности, вносит гармонию в мою одинокую жизнь, успокаивает все еще воспаленный мой ум».

Как и разрешил мне Виктор, я написала эту книгу, после того, как мы с ним расстались. Публикуя ее, я не нарушаю наших с ним договоренностей. Согласна, что изначально эта книга была задумана несколько иначе, чем получилась в итоге. Но что получилось, то получилось. Я отдаю себе отчет в том, что вряд ли история, описанная мной на этих страницах, может заинтересовать бульварную прессу. Но менять что-либо здесь в угоду различного рода редакторам, я не собираюсь.