И еще сказал Иисус, что из всех соблазнов самый вредный — это соблазн гнева. Человек гневается на брата своего за грехи его и думает, что он этим гневом своим может исправить брата от грехов, а забывает то, что никто не может быть судьей брата своего, потому что каждый из нас полон грехов; и что прежде, чем исправлять брата, надо исправить самого себя. А то мы видим соринку в глазу брата, а не видим щепы в своем собственном. И потому, если считаешь, что брат твой поступил дурно, то пойди к нему, выбери такое время и место, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз, и тогда скажи ему кротко то, что имеешь против него. Если послушает тебя, то он вместо того, чтобы быть врагом тебе, станет твоим другом. Если же не послушает, то пожалей его и уже не имей с ним дела.

И один из учеников спросил: — А если он не послушает и опять обидит меня? Опять простить ему? А если он опять и опять обидит меня и в третий, и в четвертый, и в седьмой раз, неужели всё прощать ему?

И Иисус сказал: — Не то что семь раз, а семьдесят раз семь, без конца прощать надо, потому что, как прощает нам бог все грехи наши, если мы каемся в них, так и нам надо без конца прощать братьям своим.

(Мф. 7, 1–5; 18, 15–22).

И об этом сказал Иисус еще такую притчу. Он сказал:

Стал один богач считаться с своими должниками. И привели ему должника такого, что должен был тысячи рублей. И нечем было ему отдать. И мог богач за это продать и имение должника, и жену, и детей, и его самого. Но стал должник просить милости у богача. И богач помиловал его и простил весь долг. И вот пришел к этому самому человеку его должник, бедный человек, и стал просить о том, чтобы простил долг его. Но помилованный должник не помиловал своего должника, а потребовал сейчас же уплаты всего долга. И как ни кланялся и ни упрашивал бедный человек, не помиловал его помилованный должник и посадил бедняка в тюрьму. Увидали это люди и пошли к богачу и сказали, что сделал этот человек. Тогда позвал богач должника и говорит ему: я тебе весь долг простил, потому что ты умолил меня. И тебе надо было миловать должника своего за то, что я тебя помиловал. А ты что сделал? И подал богач в суд на должника своего.

То же бывает и с нами, если мы не прощаем от всего сердца всем тем, кто виноват перед нами. Всякая ссора с братом связывает нас и удаляет нас от отца. И потому для того, чтобы нам не удаляться от бога, нам надо прощать братьев своих и быть в мире и любви с ними.

(Мф. 18, 23–35; 18, 19).

И пришли раз к Иисусу фарисеи и стали спрашивать его, может ли муж оставлять одну жену и брать другую? И Иисус сказал им на это:

— Вы знаете, что дети могут родиться только от одного отца и одной матери. Так это установлено богом. И потому человек не должен нарушать того, что установлено богом. Если же человек нарушает то, что установлено богом, и отпускает жену и сходится с другою, то он делает тройное зло — себе, жене и другим людям. Себе делает зло тем, что привыкает к распутству. Жене делает зло тем, что, оставив ее, вгоняет ее в грех. Делает зло другим людям тем, что соблазняет их, подавая пример прелюбодеяния.

И сказали Иисусу ученики: — Слишком трудно жить с одной женой. Если так до самой смерти надо жить с одной женой, какая бы она ни была, то лучше уж вовсе не жениться.

И сказал им на это Иисус: — Можно и не жениться; но только, если кто хочет жить без жены, тот будь совсем чистый и не думай о женщинах. Хорошо, кто может прожить жизнь так, а кто не может этого, тот женись и живи до смерти с одной женой и не соблазняйся на других женщин.

(Мф. 19, 3–12).

Один раз подошли к Петру сборщики податей на храм и спросили его: — Что учитель ваш заплатит, что полагается? — Петр сказал, что заплатит. И, услыхав это, Иисус сказал Петру: — Как ты думаешь, Петр, царь с кого берет подати — с сыновей своих или с посторонних? — Петр сказал: — С посторонних. — Так вот, если мы сыновья бога, то нам незачем платить подати. Но чтобы не соблазнять их, отдай им, но не потому, что мы обязаны платить, а только для того, чтобы их не ввести в грех.

В другой раз фарисеи сошлись с царскими чиновниками и подошли к Иисусу, чтобы уловить его в словах, откажется ли он от обязанности перед царем. Они сказали ему: — Ты вот учишь всему по правде, скажи нам, что мы обязаны платить царю подати или нет? — Иисус сказал им: — Покажите, чем вы платите царю подати? Они показали монету. На монете было царское изображение. И Иисус указал на это изображение и сказал: — Царю отдавайте царское; только божье, душу свою, никому не отдавайте, кроме как богу. Деньги, имущество, труд свой, всё отдавайте тому, кто будет просить их у вас, но ни для кого не делайте того, что противно закону бога.

(Мф. 17, 24–27; 22, 15–22).

Случилось раз, что зашли ученики Иисусовы в деревню и попросились переночевать. Но никто не пустил их. И пришли ученики к Иисусу и рассказали про это и сказали: — Такие дурные люди стоят того, чтобы громом их убило за это.

И Иисус огорчился и сказал: — Всё вы не понимаете, какого вы духа. Я учу не тому, как губить, а тому, как спасать людей. Разве можно желать зла ближнему? Во всяком человеке живет тот же дух божий, какой и в вас, и потому вы не должны желать зла тому же, что в вас самих.

Другой раз книжники и фарисеи привели к Иисусу женщину, взятую в прелюбодеянии, поставили ее перед ним и сказали: — Учитель, эта женщина взята в прелюбодеянии, а по закону Моисея таких надо побивать камнями. Ты что скажешь?

Говорили они это, искушая его. Если бы он сказал, что надо камнями побить женщину, то это было бы противно его учению о любви ко всем; если же бы сказал, что этого не надо делать, то сказал бы противное закону Моисееву. Но Иисус ничего не отвечал им, а только, наклонившись низко, чертил пальцем по земле.

Они еще раз спросили его о том же. Тогда он поднял голову и сказал им: — Вы говорите, что по закону надо побить ее камнями, — так и сделайте, но только пусть первый бросит в нее камень тот, кто не знает за собой греха. — И сказав это и опустив голову, опять чертил пальцем по земле. Обвинители же стали уходить один за другим, и остался один Иисус и женщина.

И Иисус поднял голову и, не видя никого, кроме женщины, сказал ей; — Видно, никто не осудил тебя? — Она сказала: — Никто, господи! — Так и я не осуждаю тебя, — сказал Иисус. — Иди и впредь не греши.

(Лк. 9, 52–56; Ин. 8, 3–11).

Иисус учил людей тому, что все люди одного отца дети, и потому весь закон бога — в любви к богу и ближнему.

И один законник, зная это, хотел изловить на словах Иисуса и показать ему, что не все люди одинаковы и что люди разных народов не могут быть одинаково сынами бога. И он спросил Иисуса:

— Ты учишь тому, что надо любить ближнего. Но кто мой ближний?

И Иисус ответил ему на это притчей. Он сказал:

Был один богатый иудей. И случилось так, что когда иудей этот возвращался домой, напали на него разбойники, избили, ограбили его и бросили на дороге. Проходил иудей священник и видел избитого иудея, но не остановился, а прошел мимо. Проходил и другой иудей левит и тоже видел избитого и тоже прошел мимо. И проходил по той же дороге человек из чужого народа, самарянин. И увидел этот самарянин избитого иудея и не подумал о том, что иудеи считают самарян не ближними, а чужими людьми и врагами, а пожалел иудея, поднял его, свез на своем осле в гостиницу, обмыл, перевязал его раны, заплатил деньги за него гостинику и только тогда уехал, когда уже был не нужен избитому.