— А вы — Олаф? — скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал лейтенант. — Времени мало, поэтому начинайте выводить людей. Что за стрельба была недавно?

— Животные, сэр. Но сейчас они ушли. Детекторы показывают, что они прячутся в боковых зданиях.

— Непонятно… Хорошо, выделите двоих своих людей, пусть сядут за руль грузовиков. Остальные разместятся вдоль бортов, прикрывать заложников, если Чужие решатся на нас напасть во время транспортировки.

— Да, сэр, — ничуть не обижаясь на командный тон Казакова, ответил Берген и, быстро зайдя через пролом в холл нижнего этажа здания, скомандовал: — Мистер Во, Герберт, к машинам. Двигатели завести, но с места до моей команды не трогаться. Отозвать всех из дальних коридоров. Финнеган, дубина, следи, чтобы не было давки. Джентльмены, приказы господина лейтенанта, — Олаф ткнул пальцем в Казакова, — выполнять как мои. Приступайте.

За двадцать минут почти совсем стемнело. Свет давали лишь яркие фары броневиков и двух самосвалов, а люди лейтенанта периодически зажигали осветительные шашки. Это время потратили на вывод людей Айрон-Рока из здания — классический приказ всех спасательных операций «женщины и дети идут первыми» был выполнен, двое наемников по указанию своего сержанта помогали бывшим заложникам забраться через высокие борта в кузов и взяли под охрану машины.

Берген подошел к Казакову:

— Сэр, мы почти закончили. Удивляюсь, что пока все так гладко идет.

— Вам что-нибудь нужно? — спросил лейтенант.

— Я прошу подтвердить ваши слова, сэр, — спокойно сказал Берген. — Когда мы окажемся на аэродроме, я со своей командой улечу на «Шейхе», в смысле на «Олимпике»… без всяких препятствий с вашей стороны.

— Повторяю, я не полицейский, — невозмутимо ответил Казаков, наблюдая, как последних заложников сажают в машины. — Катитесь. Между прочим, с нашего корабля сообщают, что в пространство, окружающее Геон, вошли два военных корабля Европейского сообщества. Минут через тридцать—сорок они приземлятся.

— Черт. — Олаф нахмурился и, повернувшись к своим, выкрикнул: — Быстро! Все по местам! Казакова сзади за плечо тронула Маша:

— Сергей, проблема. Нельзя оставлять живых Чужих. Европейцы теоретически смогут их забрать с собой.

— Я помню приказ, — сквозь зубы ответил Казаков. — Пожалуй, до прилета военных мы сможем уничтожить базу. Не могу же я сейчас посылать людей в здания охотиться на тварей? Потери представляете? Наступает ночь, стемнело… Что-нибудь при думаем, но потом.

…Никто из людей не заметил, как Чужой, казавшийся в сумерках неясной черной тенью, перевалил через ограждение колонии и двинулся к «Цезарю». Зверь.быстро миновал летное поле, забрался, как и раньше, в гнездо шасси и притих. Мистер Пиквик чувствовал, что вскоре произойдет нечто очень нехорошее, но боялся подойти к созданию, говорившему с ним на языке Высших. Андроида окружали люди, а у них было оружие. Единственного человека, которому Пиквик хоть немного доверял, а именно Дугала, зверь не нашел.

«Гладко, все слишком гладко, верно сказал Олаф, — с беспокойством думал Казаков, забираясь в вездеход. Обер-лейтенант Эккарт, Бишоп и компьютерный техник из числа наемников минуту назад доложили ему, что детекторы и определители массы реагируют на Чужих, собравшихся в две группы справа и слева от центрального проезда. Но к счастью, наружу не выходят, предпочитая оставаться в опустевших зданиях. — Или зверюги уяснили, что нападать на нас бессмысленно, или… У них есть свой собственный план. Все равно надо ехать. Военные прибудут через несколько десятков минут… За это время нужно успеть полностью зачистить территорию от Чужих и смыться самим. Не резон светить нашу команду перед армией Европейского сообщества. А если мы позволим сбежать наемникам Олафа, то в глазах закона будем выглядеть соучастниками».

— Бишоп. — Казаков обернулся и нашел взглядом стоящего в тени, но чуткого и внимательного андроида. — Езжай на первом грузовике. Ты будешь там полезнее.

Бишоп молча прошел к первой машине, ловко вскарабкался на крышу кабины и подготовил смарт — ему очень не нравилась царившая вокруг тишина. Как затишье перед бурей.

Вездеход Эккарта, стоящий у въезда в Айрон-Рок, должен был пропустить броневик Казакова, затем грузовики и замкнуть цепочку. Таким образом, заложников охраняли две боевые машины, способные открыть огонь по любому противнику. Люди Бергена заняли свои места на бортах кузовов. Маша сидела в транспортере рядом с местом водителя и настороженно поглядывала в иллюминаторы — не мелькнет ли где знакомая тень Чужого. Приборы, регистрирующие движения живых организмов, утверждали, что Чужие пока не пытаются покинуть закрытые корпуса базы.

— Берген? — позвал Казаков, поднося микрофон ко рту. — Три-четыре, поехали! Только очень осмотрительно.

— Постараемся, — коротко ответил Олаф и оборвал связь. Тотчас с новой силой взревели двигатели грузовиков, и машины, переваливаясь на обломках снесенного взрывом здания, одна за другой тронулись вперед. Предстояло преодолеть около двухсот метров по территории базы, миновать ворота, а за ними — около полукилометра открытого пространства до посадочной площадки.

Машины двигались медленно, установленные на кабинах дополнительные фары и небольшие прожектора были повернуты вбок, освещая дома справа и слева. Со стороны пустыни дул ставший вечером прохладным ветер. Казаков уже почти убедил себя, что ничего страшного не произойдет. Однако, зная привычки Чужих, нельзя было быть уверенным ни в чем.

— Движение в корпусе справа. — Ратников следил за детектором. — Группа животных перемещается с первого этажа на второй. То же самое слева. Идут всей стаей.

— На второй? — забеспокоилась Маша.

— Там на всех окнах щиты, — ответил Казаков и слегка увеличил скорость транспортера. — Прежде чем они сумеют их выломать, мы проскочим. Хотя… Черт возьми! Они вылезут на крышу!

Лейтенант схватил рацию и вызвал Бергена:

— Олаф! Жмите на газ! Быстрее! Смотрите нав… Ой, блин! Маша аж взвиз-гнула, когда на корпус вездехода обрушился мощный удар, ничуть, однако, не повредивший броневику.

— Что такое? — выкрикнула она, понимая: Чужие, выбравшись на крыши корпусов, начали прыгать сверху. Они не собирались позволять людям беспрепятственно покинуть территорию базы.

Семнадцать черных хищников — это много или мало? Наверное, слишком много. Пускай ты вооружен по последнему слову техники, под твоим командованием два десятка головорезов, способных в одиночку справиться с целым взводом, но невозможно противостоять массированной и жесткой атаке умных, хитрющих и крайне озлобленных тварей…

Чужие рвались вперед, чтобы убивать. Им не требовались носители эмбрионов или пища. Звери, как вывезенные со Сциллы, так и родившиеся уже здесь, на Геоне, мстили людям за то, что двуногие с присущей им наглостью вторглись не просто на чужую территорию, но в чужое сознание, за то, что пытались сделать из них, Чужих, примитивных рабов, выполняющих команды. Рабский бунт всегда страшен.

Ныне сидящий в тепле и уюте «Цезаря» доктор Гильгоф справедливо говорил о невероятно развитом общественном разуме Чужих и о неотвратимом наказании людям за бессмысленные эксперименты над тем, что невозможно понять. Атаковавшим колонну с заложниками животным было все равно, кто именно ставил опыты над ними и их сородичами. Прежде всего это делал Человек.И сейчас Чужие уничтожали человека как символ чужого ,непонятного и враждебного для них мира.

Твари разделились на три отряда. Первый, состоящий из трех особей, должен был сдерживать вездеход Казакова и не давать людям возможности выйти из машины, а заодно устранять опасность от пулемета — свалившийся на крышу транспорта Чужой мгновенно плюнул кислотой на толстые дула орудия, приведя их в полную негодность, и попытался добраться до сидящего в пулеметном гнезде рядового Семенова, но тот успел опустить на стекло иллюминатора толстую бронированную створку. Вездеход остановился, А видеокамеры наружного слежения показывали жуткую картину.