— Я понял, — деревянным голосом сказал Казаков. Одновременно он посмотрел на Машу и прочел в ее глазах согласие.

— Замечательно. — Адмирал Бибирев как-то по-детски хлопнул в ладоши. И вдруг он хищно и быстро наклонился вперед и, уставившись на Казакова ледяным взглядом серо-голубых глаз, спросил очень жестким голосом: — Что вы скрыли? Я имею в виду, какие подробности вашего чудесного приключения на LV-426 неизвестны следователям ООН и даже мне?

Сергей Казаков от неожиданности стал выглядеть так, будто столкнулся лицом к лицу с очковой змеей, размерами превосходящей динозавра. Адмирал застал его врасплох, да и Маша напряглась. Она прекрасно понимала, на что намекает грозный и всемогущий предводитель имперской госбезопасности.

— Ну…— протянул лейтенант. — В общем ничего.

— Врете, Сергей Владимирович, — перебил Бибирев. — Сразу вижу, что врете. Послушайте, ооновцам вы могли вешать на уши любую лапшу. С различными приправами. В конце концов, вы принимали присягу, в отличие от госпожи Семцовой (у Маши екнуло сердце), и обязаны…

— Я знаю свои обязанности, — неожиданно зло рыкнул Казаков. — Да, по общему уговору мы умолчали некоторые детали. Кроме того, на нас оказали серьезное давление люди генерального секретаря ООН. Насколько я понимаю, им были нужны рычаги, способные повлиять на «Уэйленд-Ютани» и доказать виновность Компании в действиях, противоречащих кодексу Организации.

— И вы не стали посвящать посторонних в свои тайны, — вздохнул адмирал, снова коснувшись губами многогранной рюмки. — Нехорошо-с… Понимаю, что полная откровенность перед международным судом или ооновским генсеком могла привести к определенным последствиям, и вердикт, гарантировавший вам, лейтенант, дальнейшую службу и карьеру, а госпоже Семцовой денежную премию, выглядел бы несколько по-иному. В этом я вас не виню. Но почему вы, — Бибирев молниеносно переводил взгляд с Казакова на Машу, похоже спрашивая их обоих, и взгляд этот не сулил ничего хорошего, — почему вы предпочли говорить неправду, даже когда вернулись в Россию? Вы, господин лейтенант, и вы, госпожа Семцова, откровенно лгали моим сотрудникам, расспрашивавшим об инциденте с «Патной». Почему вы стерли большинство видеозаписей, когда находились без присмотра на Сириусе? Отчего был поврежден «черный ящик» челнока?

— Я расскажу, — не выдержала Семцова. — Я понимаю, что вы, адмирал, имеете в виду. Да, по общему уговору выживших членов экипажа «Патны» мы должны были рассказать только половину правды.

— Обычно, — холодным тоном сообщил адмирал, — такие действия именуются чуть более неприглядно — сговор. Вы продолжайте, это я так, к слову.

— Я продолжу, — вмешался Казаков. — Честно признаться, ваше высокопревосходительство, мы очень боялись, что какое-либо из правительств Земли… не буду скрывать, включая правительство Его величества, захочет использовать полученные нами сведения в… не слишком благовидных целях.

— Биологическое оружие? — любезно улыбнулся Бибирев.

— Да, — без лишних слов согласился Сергей. — Самое разрушительное и опасное за всю историю человечества. Способное принести гибель даже его владельцу.

Адмирал стрельнул глазами на Машу:

— А вы что скажете?

— Я боялась именно того, о чем сказал лейтенант, — подтвердила она.

— Идиотизм, — как-то очень сокрушенно покачал головой адмирал флота, он же начальник имперской ГБ. Затем Бибирев поднял глаза к потолку с истинно страдальческим выражением на лице и проговорил: — Знание об опасности, замечу — чужой опасности ,делает нас вооруженными и защищенными от малоприятных неожиданностей в будущем. И мы не собираемся использовать полученные сведения для, как вы только что выразились, «неблаговидных целей». Боюсь, господа, вы перестраховались. Аналитики центра эпидемиологии достаточно долго сидели над вашими отчетами… Отмечу, не совсем правдивыми, но хорошо написанными. Специалисты отлично поняли, с чем вы имели дело на Фиорине и LV-426. Я не решусь предложить императору разработку подобной биологической программы. Это чистое самоубийство.

— Покойный мистер Хиллиард, — как бы невзначай заметила Маша, — придерживался другой точки зрения. Он полагал, что справится с Чужими. Или по крайней мере сумеет исследовать их универсальный организм.

— Хиллиард был гением, — покорно кивнул адмирал, — но слегка сумасшедшим, как и большинство ученых. Не в обиду вам, Мария Викторовна… Думаю, вам не нужно объяснять действие вируса, враждебного нашему виду, — Человек разумный. Так вот, пообщавшись с чужими тварями, вы наверняка могли понять, что такое разумный вирус. Я, конечно, несколько преувеличиваю, но… Ваши выкладки и привезенная с LV-426 информация повергли в ужас не только биологов всех стран мира, но и политиков. Понимаете? Если кто-нибудь, например, столь же умный, но не столь знаменитый, как Рональд Хиллиард, найдет способ клонировать этих чудовищ, а что самое страшное — управлять ими… Мне договаривать?

— Не надо. Нет, — в один голос произнесли и Маша, и Казаков.

— Но…— Семпова несколько по-детски, будто в школе, подняла руку. — Ваше высокопревосходительство, позвольте спросить?

— Слушаю, — участливо нахмурился адмирал.

— Мы, а вернее, я и лейтенант Казаков уничтожили находившийся на LV-426 инопланетный звездолет. Именно там было основное гнездо чужих существ. Их больше нет. Вы же сами знаете, Николай Андреевич, что мы использовали, пусть и без разрешения, ядерное оружие. Уничтожены все Чужие. Насколько я слышала, та звездная система объявлена запретной зоной для посещения земных кораблей…

— Дальше? — невозмутимо поднял бровь Бибирев.

— Дальше? — Маша чуть запнулась, но продолжила говорить связно: — На нашем челноке с LV-426 были привезены три трупа чужих существ. Ни одна клетка в их организмах на момент прибытия челнока к Сириусу не функционировала. Мертвая органика, понимаете? Соответственно, клонировать их невозможно. Угроза полностью ликвидирована. Почему вы нас расспрашиваете?

— Да потому, — вдруг рассердился адмирал, — что все три экземпляра были переданы ООН для исследований. Организация старательно замалчивает результаты экспертиз и все данные по Чужим. А я знаю, что один из трех трупов чужих существ, мягко говоря, необычен. Во-вторых, почему ни на одной видеозаписи нет изображения чужого существа со светлой окраской? Только ради Бога, не говорите мне, что это был единственный экземпляр или случайная мутация!

Маша несколько секунд помолчала, затем отхлебнула из бокала немного апельсинового сока и полезла в сумочку за сигаретой. Похоже, сейчас придется говорить правду. Настоящую правду, а не то ее подобие, которое было представлено следственной комиссии ООН. Однако вначале следует узнать истинные мотивы, побудившие адмирала Бибирева вызвать Марию Семцову и лейтенанта Казакова в Зимний дворец.

— Да, — медленно и осторожно начала Маша. — Мы вынуждены были скрыть от ООН и от… скажем так, специальных организаций (Казаков чуть фыркнул, услышав столь дипломатичное название ведомства, возглавляемого адмиралом Бибиревым) некоторые подробности.

— И вы не ждали, что рано или поздно мы раскопаем упомянутые «подробности»? — вежливо осведомился пожилой адмирал. — Вспомните мудрость древних: «Все тайное рано или поздно становится явным».

Незнамо почему Мария Семцова решилась:

— Мы доложили ооновцам, а точно так же и вам, только об одной разновидности Чужих. О темноокрашенных крупных хищниках, обнаруженных еще американцами почти шестьдесят лет назад. Слышали такое название — «Ностромо»?

— Безусловно, — подтвердил Бибирев. — Грузовой корабль, потерпел аварию на LV-426. из всего экипажа выжила только уорент-офицер Эллен Рипли. Затем она около шести десятилетий пролежала в дрейфующей по космосу криогенной капсуле. Ее спасли, затем включили консультантом в состав исследовательской экспедиции на Ахеронт… Кажется, там она и погибла?

— Нет, — поправила адмирала Маша. — Рипли умерла на Фиорине. Это планета-тюрьма, население которой уничтожил Чужой. Спустя три недели на эту планету прилетели ооновцы и мы… В отчетах все сказано.