— Это почему?

— Строил из себя примерного сына.

Харли неодобрительно хмыкнула.

— Ты хочешь сказать, что, если человек веселится от души, он уже и плохой?

— Так считают мои родители.

— Интересно, откуда у них такая уверенность?

— Это их собственное мнение, и, к сожалению, их не переубедить, — Дункан пожал плечами.

— Глупости! Ты же взрослый человек и имеешь право жить так, как тебе хочется, а не по чьей-либо указке.

— Кто бы это говорил! Почему же ты сама так не поступила?

Дункан воспользовался ее замешательством и, понизив голос, решительно заявил:

— Харли, ты должна поставить Бойда на место, чтобы ему впредь было неповадно совать свой нос в твою жизнь.

— Мне кажется, я не смогу.

— А я говорю, что сможешь.

Пришла официантка и принесла им напитки. Харли, медленно помешивая соломинкой в бокале, произнесла:

— Тебе не кажется все это странным?

— Ты о чем?

— О совпадениях. Смотри, и тебя, и меня — нас обоих не устраивает то, как мы живем. Оба мы уже пытались как-то изменить свою жизнь: ты пошел работать, я устроила себе каникулы. К сожалению, наши надежды не оправдались. Все вышло не так, как бы нам хотелось и как мы планировали.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что и у тебя, и у меня остались прежние проблемы.

— А-а-а, — разочарованно протянул Дункан, — я-то думал ты скажешь, что мы в чем-то похожи друг на друга.

— Нет, мы разные люди, — Харли нахмурилась и недовольно заметила: — В этом я уверена.

— А может, ты ошибаешься?

— О чем ты говоришь? Ты вырос в одной среде, я в другой; ты получил одно образование, я другое. В конце концов, у нас совершенно разные взгляды на жизнь. Нет, мне кажется, что между нами мало общего.

— Однако нам обоим не везет, у нас вечно возникают какие-то проблемы — мы оба несчастные люди.

— В этом ты прав, — кивнула Харли. — Но в любом случае, у каждого из нас есть своя сокровенная мечта. Хотя и в этом мы отличаемся друг от друга, поскольку ты мечтаешь об одном, а я — совсем о другом.

Дункан быстро спросил:

— Ты уверена?

—Догадываюсь, — она пожала плечами. — Я всегда мечтала о карьере рок-певицы, а ты мечтаешь о… — здесь Харли на секунду запнулась. — А о чем ты мечтаешь?

— Не знаю, — этот вопрос застиг Дункана врасплох. — Раньше я никогда над этим не задумывался, — растерянно проговорил он. — Если честно, то я не помышлял ни о конкретной карьере, ни о профессии.

— Но это же ужасно! У каждого должна быть в жизни определенная цель.

— Ты думаешь?

— А как же иначе? У человека должна быть цель, к которой он должен стремиться. Ты что, сомневаешься?

— Ну-у-у, если ты так думаешь, то мне кажется, что… Подожди минутку! Вспомнил: я всегда мечтал о счастье. А разве ты об этом не мечтаешь?

— Да, но…

Не дослушав ее, Дункан продолжил свою мысль:

— Мы оба любим рок-музыку; наши вкусы совпадают и в отношении одежды. Ведь тебе нравятся черные кожаные куртки, разве нет?

Она удивленно спросила, откуда он это знает, но Дункан вновь перебил ее, не дав ей сказать и двух слов.

— У меня есть свои источники информации. Кроме того, тебе нравятся старомодные карусели, итальянская кухня, чизбургеры, шоколадные коктейли, танцевальные клубы — все то же, что и мне.

— Ты к чему клонишь?

Дункан встретился с ней взглядом и почувствовал, что волнуется. Собравшись с духом, он произнес:

— Что бы ты ни говорила, но мы с тобой родственные души.

— Даже если и так, ты ведь в любом случае отвезешь меня сегодня Бойду, — удрученно произнесла Харли, но в ее голосе слышалась слабая надежда на то, что он передумал.

— Да.

— Другого ответа я и не ждала, — она вновь отвела глаза.

— Пора нам что-нибудь заказать, — сказал Дункан.

Харли, пробежав глазами по меню, внезапно его захлопнула и отложила в сторону.

— У меня пропал аппетит.

Ее лицо было очень бледным, и на нем особенно четко проступили очаровательные веснушки. Нервно постукивая пальцами по твердой обложке меню, она откинулась на спинку стула.

—Тебе обязательно надо что-нибудь поесть, иначе к полуночи у тебя совсем не останется сил, — мягко сказал Дункан.

— Меня немного мутит.

— Ты нервничаешь перед выступлением в клубе?

— Да.

— Представляю, как тебе должно быть страшно, — кивнул Дункан. — Ты будешь петь новые песни перед совершенно незнакомой публикой. Тебе придется выступать в новом амплуа, а имиджем Джейн Миллер ты, к сожалению, воспользоваться не сможешь.

— Да, — ответила Харли, разглядывая рисунок на пластиковом столе.

— Однако раз ты отважилась сбежать от Бойда и от Джейн Миллер, то тебе нечего бояться. Поверь мне, у тебя было гораздо больше причин для того, чтобы нервничать той ночью, когда ты одна в поздний час очутилась на улицах огромного города, — успокаивал ее Дункан.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ты в этом уверен?

— Я это знаю. Вот увидишь, сегодня в «Сюрреалистик Пиллоу» у тебя все пройдет отлично. После выступления ты будешь смеяться над своими страхами. Ты, прежде всего, артистка. Что такое сцена — не мне тебе объяснять. Ты знаешь, как надо держаться на эстраде, как завести аудиторию, какой реакции можно от нее ожидать. А когда ты удрала из «Ритца», ты абсолютно не знала, чем закончится твоя отчаянная проделка.

— Да, — мрачно кивнула Харли

— Вот видишь, получается, что в тот вечер в твоей судьбе было больше неизвестного и опасного, чем сейчас. А раз так, то тебе надо подкрепиться.

Поначалу, услышав столь неожиданный вывод, она удивленно захлопала ресницами, а затем рассмеялась. У нее был приятный грудной смех, от которого у Дункана сладко защемило сердце.

— Ты добрый человек, Дункан.

Дункан от смущения покраснел. Он молил Бога, чтобы Харли этого не заметила. Уткнувшись в меню, он сказал:

— Лично я советую заказать чизбургер, а на десерт банановое мороженое с орехами.

Харли с трудом осилила половинку чизбургера, но выпила почти весь молочный коктейль из шоколадного мороженого. Однако этого оказалось достаточно, чтобы в ее глазах засверкала решимость, и она вновь обрела боевой дух.

— Останемся здесь или пойдем в какое-нибудь другое место? — спросил Дункан после того, как с десертом было покончено.

— Извини, ничего не получится, — ответила Харли. — Мне надо попасть в отель, чтобы переодеться, и заодно я хочу подумать, какие песни включить в свое выступление.

— Хочешь подготовить речь?

— Нет! — возмущенно воскликнула Харли. Сидевшие за соседними столиками начали бросать на них любопытные взгляды. Харли вспыхнула и поспешила сказать: — Конечно же, я тебе благодарна за предложение, но мне действительно надо побыть одной. Мы встретимся уже в клубе после моего выступления, договорились?

Дункану такой план совсем не понравился.

— С моей, профессиональной, точки зрения перед выходом на сцену рядом с тобой должен находиться кто-нибудь, кто смог бы поддержать тебя в трудную минуту.

— Еще раз спасибо, Дункан, это очень мило с твоей стороны, но я вынуждена отказаться. Когда я сбежала от Бойда, то думала, что все это затеяла просто ради того, чтобы устроить себе каникулы и хорошенько отдохнуть. Но теперь-то я понимаю, что на самом деле я хотела совсем другого: мне нужно было убедиться в своих собственных силах. Я не знала и до сих пор еще не знаю — смогу ли я прожить сама, без чьей-либо помощи в этом мире.

Дункану, конечно, было жаль расставаться с Харли на несколько часов, и он опять попытался было возразить, но она его опередила:

— Я надеюсь получить ответ на этот вопрос сегодня вечером. Мне бы хотелось сделать это без посторонней помощи, даже если ее предлагает такой галантный и благородный кавалер, как ты.

— Ты меня принимаешь за кого-то другого, — покачал головой Дункан. — Столько всего хорошего обо мне еще никто не говорил, — ему даже стало неловко. — Ну хорошо, если ты хочешь нести свой крест в гордом одиночестве, то не буду тебе мешать.