— Да, ты прав… — маркиз вздохнул, — однако вопрос чести и долга — не совсем то, что мне хотелось бы обсудить с тобой. Мэттью, я тревожусь за будущее своей подопечной. Мне хотелось поговорить об этом, и потому я сделал вид, что верю в головную боль, на которую сослалась Джессика. В ином случае я не отпустил бы ее из-за стола, когда совместный вечер еще далеко не закончен.

Маркиз махнул рукой на стул, предлагая сыну снова сесть (тот невольно подумал о том, как исхудала рука отца и как выделяются суставы на тонких длинных пальцах), а сам уселся в глубокое кресло напротив. На столике, как обычно, стояла красивая коробка с сигарами, и маркиз потянулся взять одну.

— Присоединишься ко мне?

Мэттью отрицательно покачал головой, предпочитая без помех потягивать бренди. Маркиз не спешил зажечь сигару. Вместо этого он поднес ее к носу, аристократически прямому и тонко очерченному, чтобы глубоко вдохнуть запах превосходного табака.

— Итак, чувство долга мешает тебе выйти в отставку и окончательно поселиться в Белморе. Однако, мой мальчик, нельзя исходить только из этих соображений. Ричарда больше нет, и ты обязан принять это во внимание.

Маркиз достал серебряные щипчики и аккуратно обрезал кончик сигары. Мэттью зажег от пламени камина восковой фитиль на длинной ручке и дал одну прикурить. Когда облако душистого дыма заклубилось вокруг головы маркиза, тот продолжал:

— Ситон-Мэнор давно стал твоей собственностью, а Бел-мор… что ж, и Белмор скоро перейдет к тебе.

— Перестань, отец! Не говори так. Ты и сам вполне можешь заниматься делами поместья.

— Так ли это, мой мальчик? Я уже стар, заботы быстро меня утомляют, и потом, я частенько недомогаю. Если бы ты был готов обосноваться здесь и принять на себя все бремя дел, уже завтра утром я подписал бы необходимые бумаги, передав тебе права на владение Белмором. Поверь, хлопоты кажутся мне тяжким грузом, который все сильнее давит на старые плечи. Мне нужна твоя помощь, дорогой.

— Я помогу тебе пока, чем смогу.

Маркиз откинулся на спинку кресла и глубоко затянулся сигарой. На этот раз Реджинальд Ситон выдохнул дым длинной струей, заставив заколебаться пламя свечей в стоящем на столике подсвечнике. Казалось, он не решается начать.

— Повторяю, ты и Джессика — будущее Белмора. Знаешь, что я имею в виду, когда говорю это? Мое заветное желание, чтобы вы двое обвенчались.

— Что?! — вырвалось у Мэттью, и он вскочил на ноги, словно подброшенный. — Что за нелепость!

— Не вижу в своих словах ничего нелепого. Сегодня вечером ты познакомился с Джессикой и понял, конечно, что на всем свете нет создания более прекрасного. К тому же девушка умна и обаятельна. Она любит Белмор ничуть не меньше твоего.

Капитан так стиснул челюсти, что скрипнули зубы. Нечеловеческим усилием воли ему удалось удержаться от крика.

— Отец, я никогда не смогу жениться на твоей подопечной, — начал он негромко и раздельно, — хотя бы потому, что не свободен. Как тебе должно быть известно, леди Каролина и я давно пришли к обоюдному согласию. Мы знаем друг друга с детства, и хотя официального обручения еще не было, буквально все ожидают, что мы свяжем наши жизни…

— Особенно с тех пор, как ты стал моим наследником. Если бы титул переходил не к тебе, а к Ричарду, леди Каролина вряд ли так жаждала бы связать свою жизнь с твоей.

Мэттью счел за лучшее промолчать: если не во всем остальном, то в этом отец был абсолютно прав.

— Ну а почему ты выбрал леди Каролину? — спросил маркиз.

— Почему бы и нет? У Каролины Уинстон есть все, о чем только может мечтать мужчина, подумывающий о женитьбе: происхождение, богатство, влиятельная родня. Она хороша собой и получила превосходное воспитание. Мы подходим друг другу по темпераменту и склонностям. Должен заметить также, что ее отец собирается дать за ней целое состояние в приданое, в том числе земли, граничащие с Белмором. Все это практически решено.

— «Практически решено» не значит «решено». Ты еще не сделал официального предложения и потому вполне можешь жениться на Джессике. Я прошу тебя об этом.

— Да почему, черт возьми? — вспылил Мэттью, не в силах больше владеть собой. — Мы даже не знаем друг друга!

— Я только что объяснил тебе почему. Я стар, очень стар и болен. Я чувствую себя ответственным за будущее Джессики. Я хочу устроить ее наилучшим образом, потому что она так же дорога мне, как и ты. Нужно, чтобы кто-то мог позаботиться о ней и после моей смерти. Став ее мужем, это сможешь сделать ты.

Несколько секунд Мэттью мог только молча качать головой. Происходящее напоминало дурной сон, и ему больше всего хотелось проснуться.

— Теперь, когда погода наладилась, леди Каролина переберется в Уинстон-Хаус. Я намерен нанести ей визит сразу, как только мне сообщат о ее прибытии. Позже, когда моя отставка будет принята, я официально попрошу руки леди Каролины, и…

— Я мог бы понять, — резко перебил маркиз, — если бы ты любил леди Каролину. Тогда твое неприятие Джессики как возможной супруги не удивило бы меня. Но ведь ты не влюблен, Мэттью. Ты едва упоминаешь имя леди Каролины.

— Любовь — последнее чувство из тех, которые я хотел бы испытывать к жене. Вспомни, ты любил мою мать и ее смерть почти свела тебя в могилу. Прошло двадцать лет, но ты по-прежнему оплакиваешь ее. Каролина и я хорошо подходим друг другу, и этого более чем достаточно.

Некоторое время маркиз молчал, только облако за облаком выпускал табачный дым.

— Мне кажется, вы с Джессикой тоже подойдете друг другу, — наконец заявил он.

— Да что же это такое, черт возьми?! — воскликнул Мэттью, вне себя от возмущения. — Настоящее безумие! Джессика Фокс — мегера! С тех самых пор, как мы впервые встретились, между нами не было сказано ни одного доброго слова! — Он перевел дух и вдруг злорадно усмехнулся: — Могу сообщить, отец, что последняя выходка обошлась твоей драгоценной Джессике дорого: я перекинул ее через коленку и надавал шлепков. Да-да, я отлупил ее так, как она того заслуживала, и, если девчонка не научилась себя вести, я не колеблясь повторю эту процедуру!

— Согласен, порой она может и святого вывести из себя, — кивнул маркиз с благодушным смешком. — У Джессики своенравный характер и… хм… некоторая склонность к тому, чтобы попадать в переделки. Потому-то я и считаю, что ей нужен сильный мужчина. Муж, который за ней присмотрит и сумеет с ней сладить. Такого человека она будет уважать и, поверь мудрости преклонных лет, станет ему хорошей женой.

К этому моменту возмущение Мэттью перешло в ослепляющую ярость, в бешенство, до того неистовое, что он едва нашел в себе силы говорить.

— Ты повторяешь ее слова, так ведь, отец? Как ей удается так вертеть тобой? Джессика заставила тебя поверить во всю эту чушь, потому что знает: как только тебя не станет, она может снова оказаться на улице. Вот что я скажу в ответ, после того как терпеливо тебя выслушал: это подросшее скопище пороков может одурачить тебя, но не меня, о нет! Я вижу ее насквозь! Она с самого начала точила зубки на твои деньги — и получила их! Теперь ей этого мало, мерзавка жаждет прибрать к рукам Бел мор, а с ним и титул. Отличный способ выбран для этого — выйти за меня замуж! Но чтобы я женился на дочери шлюхи!..

Лицо маркиза побледнело как мел. Капитан мысленно проклял свою несдержанность, неожиданную и совсем нетипичную вспышку ярости. Кроме того, граф краем глаза заметил что-то голубое, промелькнувшее за неплотно прикрытой дверью. Словно кто-то подслушивал и теперь бросился прочь.

Проклятие! Этого только не хватало! Вот чертовка! Мэттью посмотрел на окаменевшее лицо отца, на тонкие руки, стиснувшие подлокотники кресла. Бог свидетель, он сожалел о вырвавшихся словах!

— Ты глубоко заблуждаешься насчет Джессики, — произнес маркиз со спокойным достоинством, как только к нему вернулось самообладание. — Она понятия не имела о том, что я собирался сказать тебе. Просто я искренне верил, что, обвенчайся ты с Джессикой, для каждого из вас это было бы наилучшей судьбой.