Эта неожиданная мягкость совершенно выбила ее из колеи. На глаза навернулись слезы, губы задрожали. Боже, все обернулось совсем не так, как она представляла!

— Мне не стоило приходить сюда… — едва слышно сказала Гвен, и слезинка прочертила влажную дорожку по нежной щеке.

Продолжая придерживать ее за подбородок, Сен-Сир коснулся влажного следа длинным смуглым пальцем.

— Да, это было неразумно. Но я рад, что вы так поступили.

Глаза его были очень близко — непроницаемые, полные серебристого лунного отсвета. А потом он наклонился и поцеловал ее. Это было едва ощутимое касание, легкое, как пушинка.

— Доброй ночи, леди Гвендолин.

— Доброй ночи, милорд! — пролепетала девушка и бросилась прочь, не осмеливаясь оглянуться, чтобы убедиться, что ее не преследуют.

Несмотря на воздушную легкость поцелуя, она ощущала на губах жар дыхания, ощущала даже вкус, которого не могла узнать! Там, где прикасалась его рука, кожа горела. Не замечая ничего вокруг, Гвен вихрем пронеслась через розарий и вскоре уже взбегала вверх по ступеням в свою комнату.

Ей почти удалось укрыться в этой безопасной гавани, но тут в коридоре появилась Джессика. У нее было очень тревожное выражение лица. Увидев подругу, графиня бросилась к ней:

— Гвен! Где ты была?

Та могла только смущенно отвести взгляд, зная, что на лице написана сумятица, царившая у нее в душе.

— Что-нибудь случилось? — не унималась Джессика. — Ты выглядишь очень бледной… и в то же время вся горишь!

Гвен вздохнула с досадой, чувствуя, однако, облегчение. Она знала, что подруга не отступит, пока все не выяснит. Да и кому еще открываться как не лучшей подруге?

— Это был Он! — выпалила Гвен, хватая Джессику за руку и втаскивая в свою спальню. — Вот, послушай, как бьется сердце! — Тут девушка с силой прижала руку подруги к своей груди. — Боже мой, я не знаю, как оно не выпрыгнуло наружу!

— «Он»? Надеюсь, ты говоришь не о Сен-Сире? Вес, что угодно, только не это, Гвен!

— О ком же еще могу я говорить? Разве есть еще кто-нибудь, кого можно назвать «Он»?

— Что верно, то верно. Я не встречала никого даже отдаленно столь опасного, как виконт Сен-Сир.

— Знаю. — Внезапно обессилев, Гвен со вздохом привалилась к двери. — Этот человек опасен, опасен тысячу раз, но Боже мой, Боже мой, как же он красив!

Джессика посмотрела в сияющие глаза подруги и молча покачала головой.

— Джесси, я просто не верю, что Адам настолько плох, как говорят!

— Так или иначе, он ни в грош не ставит брак. Поверь мне, виконт поклялся никогда больше не жениться.

— Вот и славно! Я тоже не хочу замуж.

— Это совсем не одно и то же, Гвен. Не пытайся делать вид, что не понимаешь.

— Хорошо, хорошо, пусть будет так! — воскликнула Гвен и нетерпеливо возвела глаза к небу. — Какая разница! Он всего лишь поцеловал меня, не больше.

— Поцеловал?!

— Ну да, и это был самый нежный, самый чудесный поцелуй, который только можно себе вообразить.

Некоторое время Джессика, нахмурившись, размышляла над полученной новостью.

— Странно… совсем не похоже на Сен-Сира… — Но потом она вскинула подбородок с самым решительным видом. — Думаю, совершенно не важно, как нежно этот человек поцеловал тебя. Тебе не следует больше встречаться с ним. Никогда. Обещай, что не станешь!

— Как нелепо с твоей стороны так вести себя, Джесси! Ты же знаешь, что я поступлю так, как сочту нужным.

— Ты заслуживаешь большего, Гвен. Найдется человек, который сделает тебя счастливой. Ты никогда не дождешься этого от Сен-Сира. Ради Бога, будь осторожной с ним. Обещай мне хотя бы это.

— Ну хорошо, обещаю.

Но едва слова были произнесены, как Гвен внезапно поняла с кристальной ясностью, что не хочет, решительно не желает быть осторожной. Если бы речь шла о ком-то другом, но с Сен-Сиром это было выше се сил. С ним ей хотелось стать смелой и предприимчивой, даже безрассудной, чтобы понять о нем все, а заодно и разобраться в себе. Интересно, последует ли он за ней в Лондон, как последовал в залитый лунным светом сад? Девушка и хотела, и боялась этого.

Последние из гостей покинули Белмор-Холл на следующий день. Джессика приняла все возможные меры, чтобы маленькая Сара не попалась никому из них на глаза. Только Гвен и леди Бейнбридж она сочла возможным познакомить с девочкой, и обе тотчас прониклись симпатией к белокурой малышке.

— Неужели Сара и в самом деле не разговаривает? — недоверчиво спросила Гвен. — Я имею в виду — не говорит ни единого словечка?

— Никогда.

— Но можно утверждать, что она все понимает. — Понизив голос, Гвен едва заметно кивнула в ту сторону, где девочка сидела в креслице-качалке, тихонько покачиваясь.

— Конечно, понимает! Мы общаемся на удивление живо, несмотря на эту маленькую странность. К сожалению, у Мэттью это получается намного хуже. Он ведь почти не имел дела с детьми, откуда же ему набраться опыта? Мне кажется, муж чувствует себя неуютно в присутствии Сары.

— Зато ей Мэттью нравится. Когда он в комнате, девочка следит за каждым его движением, буквально глаз с него не сводит.

— Может, это оттого, что он часто делает ей подарки и порой берет с собой на конюшню посмотреть на лошадей. Но разговаривать с ней Мэттью не умеет… да и вообще он не слишком разговорчив. В этом они с Сарой похожи.

— В таком случае они, возможно, общаются между собой намного лучше, чем тебе кажется.

— Возможно.

Женщины стояли в дверях детской, наблюдая за тем, как малышка играет с тряпичной куклой, которую смастерила для нее Виола. После слов подруги Джессике невольно пришло на ум, что, каким бы скудным ни было общение Мэттью с девочкой, все же он понимал ее лучше, чем собственную жену.

— Такая крохотная и такая милая, — задумчиво продолжала Гвен. — Надо же, ее волосы даже светлее, чем твои. Поразительно! Вы, все трое, светловолосые и синеглазые… Скажу положа руку на сердце, что ребенок вполне мог бы сойти за вашего. Со временем можно будет смело выдать Сару за вашу дочь, хотя и не знаю, как это устроить.

— Со временем, когда она привыкнет. Пока мне трудно загадывать на будущее. Как раз по этой причине я приложила столько усилий, чтобы девочка не попалась на глаза гостям. Сара и без того слишком скованна, не хватало, чтобы кто-нибудь напугал ее еще больше.

— Знаешь, Джесси, а ведь у меня было счастливое детство… до того дня, как мама вторично вышла замуж. Я совершенно не помню отца, он умер, когда я была совсем маленькой, но долгие годы я представляла его себе в виде могучего рыцаря в сверкающих доспехах. Если бы не это, я могла бы легче приспособиться к жизни с лордом Уорингом. — Гвен подавила вздох и перевела взгляд с ребенка на подругу. — Мне хорошо известно, что значит подвергаться жестокому обращению, и я могу понять Сару, как немногие другие. Ей очень повезло, что судьба столкнула се с тобой и лордом Стрикландом. Теперь девочке ничто не грозит.

— А как насчет тебя, Гвен? — Джессика порывисто стиснула руку подруги. — Что сделает с тобой лорд Уоринг за бегство из дома? Ты ведь нарушила его запрет, приехав в Белмор.

— Кто знает! — Гвен постаралась, чтобы это прозвучало беспечно, но тревога сквозила во всей се фигуре. — В последнее время отчим только и делает, что таскается по притонам. Может быть, леди Бейнбридж и впрямь сумеет отвести от меня грозу.

— Ты все время повторяешь, что не выйдешь замуж. Разве замужество не лучший выход из этой ситуации?

— Для меня замужество станет всего лишь сменой одного хозяина на другого, а я хочу сама распоряжаться своей судьбой. Не волнуйся, Джесси, со временем я придумаю, как обрести свободу.

Джессике от души хотелось верить, что эти мечты могут сбыться, но она лучше знала жизнь.

Несколько часов спустя Джессика помахала в ответ на прощальный жест подруги, которую уносил в Лондон элегантный черный экипаж леди Бейнбридж, и не вернулась в дом до тех пор, пока тот не скрылся из виду. Как ей хотелось изобрести какой-нибудь — любой — способ, чтобы помочь Гвен! Но что она могла сделать в сложившихся обстоятельствах? Наверху, в детской, ждала ее возвращения маленькая Сара, и Джессика подумала о том, как приятно помочь хотя бы одному человеческому существу. Теперь, когда последние гости разъехались, можно проводить больше времени с девочкой.