- Понимаешь, мой шеф курирует прокуратуру... Твою районную в том числе. Прокурор его человек, он сам садил его на это место.
- А кто ваш шеф?
- Не важно. Но он в чине генерала... Я не только директор группы "Ах!" - он достал из кармана удостоверение с тесненным гербом -СССР на обложке и покрутил им перед моим носом.
Значит, я не ошибся. Гони знают о ходе моего дела.
- Хорошо, позвоните мне вечером. Условимся о времени и месте. Вы понимаете, что мне не приходится выбирать...
Мы пожали друг другу руки, и он исчез в конце аллеи. Я бросился на стоянку такси и через полчаса, запыхавшийся, сидел перед следователем. Он с интересом на меня смотрел.
- Ты кое-что передумал? - спросил он с надеждой.
- Мне нужна встреча с прокурором,- сказал я.
- С генеральным СССР? Ты ведь такой известный человек, я думаю, на меньшее не претендуешь...
- Не надо шутить, Замковец,- я впервые назвал его по фамилии,- вы сами сказали, что в вашем кабинете никто еще,, не шутил. Мне нужно к вашему прокурору по очень важному делу.
Он развел руками:
- Я не могу просить его об этом. Милости прошу в приемную на вто-ром этаже.
- Большое человеческое спасибо,- сказал я. И поднялся, чтобы уйти.
- Если на меня жаловаться, то бесполезное дело,- в его глазах сверкнули искорки,- уже многие ходили, а теперь знаешь, где все они ...
Я поднялся на второй этаж. Прошел мимо секретарши.
- Вы куда, молодой человек?
- Меня вызвал прокурор. Моя фамилия Распутин.
Через секунду я стоял перед полным седым человеком. Он с удивлени-ем смотрел на меня из-за толстых стекол.
- Я Распутин, надеюсь, слыхали,- сказал я.
- Да уж, приходилось,- он снял очки и отложил их в сторону.- Что вас привело ко мне?
- Не жалоба на Замковца. Он сказал, что все, кто жаловался, давно живут в тюрьме... У меня заявление...
Я рассказал ему о разговоре с Жекой. С каждой минутой лицо проку-рора все больше багровело.
- Вам это все не померещилось? - спросил он, когда я закончил.
- Несмотря на беседы с Замковцом, психика моя вполне нормальная.
- Хорошо, приносите деньги... Я свяжусь с милицией . . .
Их пометят.
- Но у меня нет сейчас такой суммы...
- Ничего ... Я думаю, что он возьмет и меньше. Скажите, что на время.
К вечеру я привез в прокуратуру дипломат с деньгами, написал заяв-ление.
- Приедете завтра утром. Все будет готово... Позвоните ему, на-значьте встречу.
Я набрал номер телефона Жеки.
- Все в порядке,- сказал я.- Но завтра только половина. Остальное через два дня.
Я слышал, как Жека вздыхает, ему это явно не понравилось. Но он все же согласился:
- Хорошо, я потерплю... Кстати, с прокурором была беседа. Твое дело днями будет закончено. Завтра в двенадцать на старом месте. У Хрущева...
- Идет.
Я повесил трубку, сказал прокурору:
- Оказывается, с вами уже была беседа... Завтра в двенадцать на Новодевичьем. Постарайтесь не спугнуть его. Он человек опытный. Так мне показалось... Как-никак чекист...
Прокурор сказал, чтобы в десять я пришел за деньгами. Остальное - не моя забота.
Я иду по аллее кладбища. Вокруг бронзовые лики некогда святых правителей. Никогда не думал, что кладбище такое большое, сколько же уместилось на нем земных богов? Десятки, сотни? Жека поднимается мне навстречу с деревянной обшарпанной скамейки. Он молодчина, он спокоен, на лице у него ни тени волнения...
Ноги у меня начинают дрожать, руки тоже. Я протягиваю Жеке дипло-мат. Он цепко принимает его. И тут из-за металлических носов, глаз, губ мгновенно появляются живые люди. Жека пытается отбросить дипломат, но его хватают за руки, надевают наручники... Я сижу на какой-то скамейке, мимо идут люди, едут машины. Меня тошнит, и я блюю прямо перед собой. Я весь в дерьме -руки, ноги, голова... Я стараюсь опереться о скамейку, но ничего не получается.
И тут из расплывчатого марева прямо на меня выкатывает желтый "Запорожец", он проскакивает сквозь поток машин, для него не существует преград. Он все ближе накатывает на меня, и я вижу лицо шофера со стадиона... Он улыбается мне, глаза его светятся радостью. Неужели я не при чем? Я не виноват в его смерти, в его исчезновении... А тогда в чем моя вина?
