На фоне этой искусительницы Сирена почувствовала себя одетой скучно и старомодно. Яркая голубизна блестящего шелкового платья придавала волосам Гретхен серебристый оттенок, почти как у Ригана. А в ее замысловатой прическе поблескивали бриллианты, соперничающие с блеском глаз красавицы-вдовы.

Когда Риган и Гретхен обменивались многозначительными оценивающими взглядами, Сирена чувствовала себя как последняя идиотка, но, слава богу, на помощь ей пришел дон Цезарь Альварес. Подойдя к Сирене, хозяин дома низко склонился, чтобы поцеловать ей руку, а затем быстро увел в другой конец зала, чтобы представить нескольким гостям с дальних островов. Новые лица мелькали перед ее глазами, а новые имена путались в голове, так как Сирена ничего не видела и не слышала и ревность кипела в ней: Риган и Гретхен, обмениваясь милыми улыбочками, покинули зал. Только усилием воли она заставила себя не последовать за ними.

Сеньор Альварес, будучи истинным джентльменом, ни на секунду не оставлял соотечественницу без внимания. Он являл собой образец гостеприимного хозяина, безупречно продумавшего программу бала и всячески заботящегося, чтобы гости не скучали. Музыка была веселой, вино превосходным, столы ломились от аппетитных закусок на любой вкус. Когда Цезарь на минутку оставил Сирену, чтобы проинструктировать слуг по поводу марочных вин, к ней поспешила подойти Хельга Клосс.

— Ты должна поделиться со мной секретом, дорогая, — выпалила она, запыхавшись. Ее маленькие круглые глазки сверкали от возбуждения. — Тебе, конечно же, дон Цезарь рассказал, какой сюрприз он приготовил! Ты должна поделиться со мной, иначе я умру от неизвестности.

— Я представления не имею, о каком сюрпризе идет речь, мефрау, — засмеялась Сирена. — Если, конечно, вы не имеете в виду удивительный наряд фрау Линденрайх.

На лице Хельги отразилось недоумение, прежде чем она сообразила, что имелось в виду. И тут же ее круглые щеки порозовели.

— О да! Ты уже видела ее? Ну конечно, разве такое можно не заметить?! — захихикала она. — Капитан Клосс просто возмущен! При появлении на горизонте фрау Линденрайх мой бедный муж не знает куда смотреть. Однако нет, Гретхен — это совсем не тот сюрприз, который Цезарь приготовил специально для гостей, съехавшихся на бал. Это что-то другое. Он весь вечер делал намеки. Разве ты не заметила?

Хельга озадаченно посмотрела на Сирену. Что случилось с девушкой? Мефрау Клосс всегда считала ее очень умной. Чем была занята ее голова, если она не слышала прозрачных намеков дона Цезаря о гвозде программы, эффектном зрелище и предстоящем сюрпризе?

Сообщив молодой испанке свою новость и пригласив ее в ближайшее время прийти на чай, Хельга удалилась искать своего мужа. Сирена почувствовала облегчение, оставшись одна. Шумное общество, музыка, пышные яркие наряды женщин немного утомили ее. Захотелось побыть наедине со своими мыслями, и она вышла на веранду.

Прохладный ночной воздух остудил ее пылающий щеки, а звуки музыки, доносившейся из зала, здесь, при луне, казались нежнее.

Через несколько минут она почувствовала, что не одна на веранде. Вечерний бриз донес до нее из-за больших кустов тихий женский смех. Сирена уже хотела было вернуться в зал, но замешкалась, и в этом смехе ей послышались знакомые нотки. Слегка надменный, переливчатый, хрипловатый, но молодой... Гретхен!

Сразу вдруг вспомнилось, как она ехала в грузовой повозке по пыльной дороге: солнце припекало спину через бумазейное черное платье, а густые темные волосы, растрепавшись, прилипли к вспотевшей, влажной шее. И отголоски смеха, издевательского и презрительного, и выглядывающее из кустов веселящееся, высокомерное лицо женщины, наслаждающейся жалким видом измученной несчастьями, жарой и дорогой испанки...

Приступ ненависти пронзил Сирену, и ее охватило неуемное желание залепить немке такую затрещину, чтобы ее пухлые, насмешливые губы раздулись и потекла кровь.

Не задумываясь, она пробралась сквозь кусты и увидела то, что и предполагала увидеть: Гретхен и Риган стояли крепко обнявшись.

На какое-то мгновение Сирена остолбенела. Гнев затмил в ней всякое благоразумие. Она только видела, как слились в поцелуе губы Ригана и Гретхен. Одна его рука поглаживала ее твердые круглые ягодицы, а другая проникла в глубокий вырез переливчатого голубого платья.

В мгновение ока рассвирепевшая супруга напала на застигнутую врасплох парочку. Отрывая их друг от друга, она, как шипящая и царапающаяся кошка, выплеснула на Гретхен всю накопившуюся ненависть.

— Так как вы склонны выставлять свое тело напоказ, фрау Линденрайх, — прошипела Сирена, — пусть ткань вашего платья не разделяет вас с моим мужем!

Быстрым кошачьим движением она схватила платье за край выреза и разорвала почти до подола.

Вдова с удивлением восприняла атаку Сирены, но тут же пришла в себя и выпустила свои когти. Ругаясь и рассыпая проклятия, она попыталась схватить испанку за волосы, но верткая мефрау уклонилась от цепких рук немки. Женщины стояли друг против друга, как две обезумевшие кошки, готовые схватиться, чтобы разорвать соперницу в клочья.

— Я давно уже хотела стереть с твоего лица усмешечку! — продолжила Сирена. — А теперь я еще выцарапаю тебе и глаза!

Она произнесла это негромко, но в голосе прозвучала такая угроза, что Риган поразился. Он никогда не предполагал, что его сдержанная жена способна на такое! Скорее из желания получше рассмотреть Сирену, нежели защитить Гретхен, он встал между ними. Мгновенно его действия по-своему были истолкованы обеими женщинами.

— Отойди в сторону, Риган! Ты уже позабавлялся с этой немецкой шлюхой, теперь моя очередь! — глаза мефрау сверкали злобой. Она примерилась и выгнулась, как кошка, готовая к прыжку. — Если ты собираешься защищать ее, то я тебя предупреждаю: я уберу тебя с дороги и все равно доберусь до нее!

Вдова внезапно испугалась: взбесившаяся испанка обещала выцарапать ей глаза, и, глядя на нее, Гретхен нисколько не сомневалась, что эта дикая кошка выполнит свое обещание. Поэтому, когда Риган встал между ними, немка расплакалась: до нее вдруг дошло, что натворила с ней эта испанская богомолка.

— Мое платье! — запричитала Гретхен. — Посмотри, что она с ним сделала! Оно теперь уже ни на что не годно! — вдова шагнула к любовнику, надеясь на его защиту, и в этот миг что-то хрустнуло у нее под ногами. — Мои украшения! Она разорвала их! Риган, помоги мне их собрать, они стоят целое состояние! — ползая на коленях, она стала искать крошечные бусинки, которые были пришиты к ее платью.

Сирена взглянула на немку, ползающую по земле в поисках рассыпавшихся бусин, и увидела, что груди фрау Линденрайх очень непривлекательно вывалились из разорванного платья, а волосы, недавно уложенные в изысканную прическу, растрепались и рассыпались по спине.

Риган тоже взглянул вниз и, увидев смехотворную позу Гретхен, громко расхохотался. Однако брошенные на него убийственные взгляды обеих женщин, охладили его веселье, а смех застрял у него в горле.

Послышались шаги, и на веранде появился дон Цезарь. Его присутствие несколько разрядило накалившуюся атмосферу.

— Цезарь! — рыдала вдова, вскакивая на ноги. — Посмотри, что она сделала со мной!

— Я вижу... Гретхен, — сказал спокойно испанец. — Однако у нее это потрясающе получилось!

Немка, обескураженная его реакцией, широко раскрыла глаза от удивления. Она уже собралась было сказать в ответ что-нибудь оскорбительное, но, перехватив взгляд Альвареса, брошенный на Сирену, осеклась: в его глазах светилось неподдельное, искреннее восхищение. Обернувшись к пострадавшей, он произнес:

— Ты можешь обогнуть веранду и пойти в мою спальню. Там надень один из моих халатов, чтобы было в чем добраться домой. Я прикажу своему кучеру подогнать коляску к задней двери. Ты сможешь уехать так, чтобы никто тебя не увидел. Полагаю, ты не очень хочешь щеголять перед гостями в таком виде.

— Мне плевать, если меня увидят! — выпалила она в сердцах.