В начале февраля Самсонов вернулся в гитлеровскую разведку. Его опять долго и тщательно допрашивали, уточняя мельчайшие детали. Затем он был принят начальником абверкоманды майором Зингером. Самсонову было обещано денежное вознаграждение и десятидневный отпуск. Но не прошло и недели, как ему поручили новое задание: попытаться вместе с напарником, которого он может выбрать по своему усмотрению, установить местонахождение фельдмаршала Паулюса. Это задание было выполнить уже сравнительно проще. К тому времени Паулюс находился в плену.

Органы военной контрразведки сумели внедрить в штабы, разведывательные и контрразведывательные органы вермахта десятки смелых советских разведчиков. Эти люди, рискуя жизнью, добывали для советского военного командования ценнейшую информацию и помогали разрушать замыслы фашистских специальных служб.

Сотрудник управления контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта Матвеев, которому удалось проникнуть в абверовский орган, четыре раза направлялся в наш тыл с разведывательными заданиями. И каждый раз он успешно возвращался, снабженный органами «Смерш» и военным командованием сведениями, которые вполне удовлетворяли фашистскую разведку. За выполнение заданий гитлеровцы наградили Матвеева «Восточной медалью» и направили преподавать в разведывательно-диверсионную школу. Осенью 1944 года, когда под ударами советских войск гитлеровцы откатывались на запад, школу передислоцировали дальше в тыл. Матвееву было поручено возглавить эвакуацию личного состава, документов и имущества школы. Воспользовавшись этим, Матвеев разработал и осуществил такой план маршрута движения колонны машин, который привел к захвату школы советскими войсками без боя.

Об эффективности мер, принимавшихся органами советской военной контрразведки, свидетельствует и такой факт. Немецко-фашистский разведорган — абверкоманда-104 с октября 1942 года по сентябрь 1943 года забросил в тыл Красной Армии. 150 групп шпионов и диверсантов, от 3 до 10 человек в каждой, а задачу выполнили (по данным абвера) только две группы.

В результате повышения эффективности зафронтовой деятельности органов советской военной контрразведки намного увеличился объем военно-разведывательных сведений. Так, например, особый отдел Черноморской группы войск только за октябрь — декабрь 1942 года представил командованию группы войск 25 специальных сообщений, содержащих ценную информацию военно-разведывательного характера. В них содержались обстоятельные данные о дислокации войск, укрепленных узлов и огневых точек, о расположении аэродромов и дислокации на них авиачастей, о местонахождении складов боеприпасов, продовольствия и горючего, о маршрутах передвижения войск противника и т. д.

Особый отдел Южного фронта на основе данных, полученных в результате зафронтовой работы, представил заслуживающую серьезного внимания информацию командованию 56-й армии о войсках противника на ростовском направлении. Это были сведения о численности и дислокации пехотных частей, артиллерии и авиации противника вокруг Таганрога, о его оборонительных сооружениях, о местах скопления автотранспорта, точных координатах нахождения складов с боеприпасами, о расположении штабов ряда частей противника и т. д.

Особый отдел Юго-Западного фронта в 1943 году информировал командующего и Военный совет фронта о концентрации войск и техники противника против левого крыла Юго-Западного фронта, о скоплении войск и техники противника против переднего края фронта.

Большую работу вели органы военной контрразведки по дезинформации противника. В этих целях сотни немецких агентов, захваченных особыми отделами, работали под их контролем и передавали в центры абвера ложные сведения. Работа эта тщательно координировалась. Так, например, во время подготовки в декабре 1942 года удара Красной Армии на волховском направлении в целях маскировки действий советского военного командования и дезинформации противника ему передавали соответствующие сведения «его» же агенты из Тихвина, Бологого, Вологды, Ярославля, Рыбинска, Бежецка, Калинина, Москвы, Горького, Пензы и других городов. Перед Курской битвой аналогичная работа проводилась через девятерых захваченных в свое время немецких агентов, передававших свои сообщения с разных участков советско-германского фронта и из тыла.

Действуя в тесном контакте с Генеральным штабом Красной Армии и территориальными органами государственной безопасности, органы советской военной контрразведки систематически вводили врага в заблуждение относительно планов советского командования, передвижения войск и обстановки в тылу. Так, только в период с 1 мая по 1 августа 1942 года немецкой разведке были переданы ложные сведения о сосредоточении на разных направлениях стрелковых дивизий, танковых армий, танковых корпусов, танковых бригад, артполков, кавалерийских дивизий и армейских штабов. В январе 1943 года гитлеровская разведка через источники, которым она доверяла, получила ложные сведения о формировании в Горьком резервной армии, а также о выгрузке в северных портах самолетов и танков. Чтобы спутать планы противника на севере и привлечь туда как можно больше его сил, гитлеровцам были направлены дезинформационные материалы о сосредоточении на Карельском фронте значительных масс наших войск. Для передачи врагу ложных данных использовался ряд радиостанций немецкой агентуры, ранее захваченных в тылу Красной Армии.

Посредством разного рода оперативных игр советской военной контрразведке нередко удавалось выманить и захватить присланную непосредственно из центров немецкой разведки помощь работающей под нашим контролем немецкой агентуре деньгами, техникой и людьми.

Такая операция была проведена, в частности, через захваченную с радиостанцией группу немецких агентов, названную условно «Бандурой».

После ряда передач «Бандура» запросила подкрепление из-за линии фронта. Немецкий разведывательный центр согласился и предложил сообщить координаты места для встречи. Такое место было фашистам подобрано и сообщено. Это был перелесок в пяти километрах восточнее Велье в районе Андреаполя. Здесь их ждала оперативная группа управления контрразведки фронта из двадцати человек. Тут же находились и бывшие немецкие агенты, которым эта помощь предназначалась. Несколько дней прошло в ожидании. Не передумали ли немцы? Но вот 16 сентября от них получена радиограмма:

Костры зажгли заранее. В 12 часов ночи, когда они уже горели вовсю, появился самолет. С двух заходов он выбросил груз и людей. Встречу агенты отметили изрядной выпивкой.

Прибывшие на радостях благополучного приземления выговорились полностью. Сообщили они, в частности, и о новом привезенном для радиста шифре, и о поведении группы на случай провала. Затем вновь прибывшим пошли показать «базу», где они и были арестованы.

Через два месяца на том же самом месте и при том же составе встречающих операция повторилась. Теперь немецкий разведывательный центр прислал одного агента, но зато получено было значительно больше оружия, боеприпасов, обмундирования, продовольствия и медикаментов.

И еще долго потом под музыку «Бандуры» по нотам «Смерша» приплясывали гитлеровские спецслужбы.

Органы военной контрразведки совместно с политическими органами армии и под их руководством вели пропагандистскую и разъяснительную работу за линией фронта в формированиях противника, состоявших из бывших военнослужащих Красной Армии и лиц местного населения оккупированной территории. В результате этой работы некоторые части перешли на сторону Красной Армии.

Большая работа в этом направлении была проведена, например, в так называемой бригаде Каминского. Управление контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта подобрало, подготовило и переправило в эту бригаду через линию фронта несколько преданных Советской власти красноармейцев и командиров. Усилиями этих людей за сравнительно короткий срок некоторые подразделения бригады распались и практически как боевые единицы перестали существовать. Особо отличившиеся в этой операции наши военнослужащие были представлены к правительственным наградам.