Войска 6-й армии вели его с утра 28 октября. Бойцы прославленной 51-й дивизии В. К. Блюхера сбили противника с позиций и уже 29 октября захватили город Перекоп. К сожалению, им не удалось с ходу преодолеть укрепления Турецкого вала и ворваться в Крым…
Утром 29 октября в степные просторы Таврии рванулась и 1-я Конная. Во вражеском тылу она разделилась на две группы: северную, в составе 6-й и 11-й дивизий, и южную — 4-я и 14-я дивизии. РВС и полевой штаб армии вечером разместились уже в Аскании-Нова.
На следующий день действия конармейцев были столь же успешными, и штаб армии переместился в Отраду (в 50 километрах восточнее Аскании-Нова). После жаркого боя в пешем строю кавалеристы Буденного захватили станции Ново-Алексеевка и Сальково, перерезав последний путь отступления врангелевцев на Чонгарский перешеек. Судьба армии Врангеля могла решиться именно здесь, у Чонгара. Понимая это, Врангель, отказавшись от обороны в Северной Таврии, начал расчищать себе путь в Крым. Собрав все силы в кулак, оставляя за собой лишь заслоны, врангелевцы двинулись к югу. Единственной преградой на их пути были дивизии 1-й Конной, другие соединения красных не успели в достаточной мере помочь им. Находясь в тылу врага, буденновцы не дрогнули, но пришлось им нелегко.
С утра 30 октября ударная группа белых около Агаймана обрушилась на северную группировку 1-й Конной. Лучшее кавалерийское соединение врангелевцев — корпус генерала Барбовича, поддержанный танками и 21 броневиком, атаковал конармейцев. Многие из них никогда не видели танков — и побежали. Спасли положение начдив-11 Ф. М. Морозов и комиссар дивизии П. В. Бахтуров. Они остановили бойцов, повели их в атаку, отбросили врага… Но в бою погибли и начдив, и комиссар.
Не менее героически сражались и кавалеристы 6-й дивизии О. И. Городовикова, но все же белым удалось отбросить северную группу 1-й Конной на запад от Агаймана. Однако на их пути к Чонгару стояли 4-я и 14-я кавдивизии, и командование армии не думало уступать дорогу врагу без боя.
31 октября и 1 ноября отбивала атаки врангелевцев, двигавшихся вдоль железнодорожного полотна, 4-я дивизия Тимошенко. В районе Рождественки, окруженные с трех сторон, кавалеристы 14-й дивизии Пархоменко много раз ходили в атаку…
Полештарм (полевой штаб армии) 1-й Конной встретил врага к вечеру 31 октября в селе Отрада. При штабе находилась Особая кавбригада К. И. Степного-Спижар-ного — около тысячи человек при четырех орудиях да ординарческий кавдивизион. Буденный, предвидя близость основных сил противника, собрался в полки Особой бригады, которая расположилась на северной окраине Отрады. Командарму подали коня, но он решил еще заглянуть в штаб. У окна избы Ворошилов пришивал пуговицу к тужурке. Казалось, перестрелка, с каждой минутой приближавшаяся к Отраде, для него не существует.
— Ты что, не слышишь? — даже Буденный удивился.
— Что-нибудь случилось? — Ворошилов, откусывая нитку, совершенно спокойно взглянул исподлобья на командарма.
— Сейчас бой начнется, торопись!
— Куда же спешить, — засмеялся Ворошилов, — пуговицу успею пришить…
С тем и расстались. Бой этот, однако, мог быть и последним в жизни Ворошилова.
Кавалеристы Особой бригады отбили атаку врагов с севера, причем и сам командарм участвовал в рубке. Тогда врангелевцы пошли на село с юга, и полештарм оказался в самом центре боя. Во главе эскадрона Ворошилов схватился с белыми.
Горячая лошадь несет его вперед, прямо в гущу врагов. Навстречу, что-то крича, мчится всадник. Перекошенное от злобы лицо, пика направлена прямо в грудь ему, Ворошилову. Он стреляет в белого из револьвера — мимо. И в следующее мгновение — удар! Но воинское счастье не оставляет Ворошилова: пройдя на вершок от тела, пика застревает в толстой бурке, накинутой на плечи. Бросив пику, врангелевец хватается было за шашку, но выстрел сзади валит его с лошади. Стрелял ординарец Иван Шпитальный. Этот храбрец в июле под Ровно вынес из вражеского тыла тело убитого Олеко Дундича, а теперь вот спас жизнь Ворошилову…
Первый натиск врангелевцев удалось отбить, но к ночи на Отраду накатились основные силы врага: соединения 1-й и 2-й белых армий под командованием генерала Кутепова. Под напором превосходящих сил врангелевцев буденновцы оставляют Отраду. Прорвавшись к Сивашу, белогвардейцы спешат перебраться по мостам в Крым, а затем сжечь и взорвать их.
За укреплениями, прикрывающими перешейки, врангелевцы надеются отсидеться до весны, а там., видно будет! Но командование красных не намерено задерживаться на зиму. Бойцы и командиры Красной Армии полны решимости — пора кончать гражданскую войну!
Приближается третья годовщина Октябрьской революции. И в десять часов вечера 7 ноября 1920 года, утопая по колено в соленой грязи Сиваша, идут на штурм Литовского полуострова полки 15-й и 52-й дивизий… Наступает туманное утро 8 ноября, и к Турецкому валу катятся штурмовые волны 51-й дивизии… 8, 9, 10 ноября, не считаясь с потерями, атакуют красноармейцы люто защищающихся белых. В ночь на 11 ноября по узкому, хлипкому мостику бросаются на Чонгарские укрепления полки 30-й дивизии И. К. Грязнова…
К вечеру 11 ноября белые не выдерживают, ворота в Крым распахиваются, и тогда вслед за проложившими им путь пехотинцами вырываются кавалеристы 1-й и 2-й Конных армий. 13 ноября освобожден Симферополь, 15 ноября бойцы 1-й Конной и 6-й армий вступают в Севастополь… Спасаясь от неудержимых кавалеристов, бегут на кораблях десятки тысяч врангелевских офицеров, солдат, просто беженцы. Для красных героев наступает пора поздравлений и наград.
30 декабря 1920 года в приказе РВС Республики сообщалось «о награждении Почетным революционным оружием… члена Реввоенсовета Конной армии тов. Ворошилова Климента Ефремовича за то, что, лично участвуя во всех боях Конной армии на Южном фронте, он неустанно воодушевлял войска на подвиги, приведшие к полному разгрому армии Врангеля».
Да, Врангель был разбит, но это еще не значит, что бойцам и командирам 1-й Конной можно сложить оружие в арсеналы: существует еще немало врагов Советского государства, не желающих прекратить борьбу. На Украине главный из них Махно.
По окончании боев в Крыму 1-ю Конную перебросили в Екатеринославскую губернию, где продолжали бесчинствовать махновцы. Не следует думать, что после успешных сражений с регулярными войсками белых и поляков конармейцам ничего не стоило покончить с махновцами. Борьба с бандами — особый, нелегкий вид военных действий, требующий и специальных методов, и немалых усилий. К тому же и бандитский «батько» Махно был недюжинным противником. С конца ноября 1920 года буденновцы неотвязно гонялись за махновцами, окружали, громили, уничтожали, брали в плен, но неизменно сам Махно с ближайшими соратниками уходил. Через несколько дней вокруг него вновь собиралась немалая банда, и все начиналось сначала…
12 декабря 1920 года по инициативе Ворошилова был проведен первый съезд бойцов 1-й Конной. Делегаты съезда обсудили вопросы усиления боевой и политической учебы, обязались участвовать в налаживании мирной работы.
О борьбе с бандитизмом, о социальных причинах, порождающих его, Ворошилов и Буденный разговаривали с Лениным 22 декабря 1920 года в Москве на VIII Всероссийском съезде Советов. Поздравив конармейцев с победой над Врангелем, Ленин поинтересовался, как идет ликвидация банд Махно. Ворошилов и Буденный ответили, что это очень трудное дело, так как Махно, кроме кулачества, поддерживают и некоторые средние крестьяне, недовольные продразверсткой.
Уже тогда вождь Советского государства обдумывал, вырабатывал новый подход к вопросам экономики. Встречи с местными партийными работниками, беседы с ними помогали Ленину уяснить, выработать принципы новой политики, которая призвана была покончить и с экономическими трудностями страны, и с бандитизмом.
Между тем на Украине погоня за Махно продолжалась, и в этой погоне красноармейцы нередко несли потери. Об одной такой жертве Ворошилов и Буденный узнали сразу же по возвращении в 1-ю Конную: 3 января 1921 года вместе с группой командиров погиб от руки махновцев начдив-14 А. Я. Пархоменко. Это была невосполнимая утрата, особенно для Ворошилова, с которым Пархоменко бок о бок прошел все испытания гражданской войны. Сколько раз, презирая смерть, шел этот храбрец в огонь, и вот теперь… Очевидец рассказывал, что, услышав о гибели боевого товарища, Ворошилов схватился за голову и долго сидел, повторяя шепотом:
