– Нет! Даже не думай, знаю я твои костюмчики. Нэд, он в прошлый раз мою маму чуть до инфаркта не довел. Заявился к нам в новых шортах с разрезами, в рубашечке белой и в галстуке. А на нем, между прочим, восемь зайчиков в позах индийской Камасутры такое вытворяют…

– Нет, с зайчиками я не могу, – поспешил согласиться мало что понявший крестоносец.

– Короче, так пойдешь. Почему нельзя? Сейчас все можно, всем все по фигу. Если менты из-за меча не прицарапаются, то вполне сойдет. Слушай, чуть не забыла… у тебя же конь в гараже! Покатаешь нас?

– Разумеется, леди Илона, почту за честь.

На улице восторженная детвора облепила рыжего рыцаря так же, как до этого его коня. Пока Нэд кое-как от них отвязался, дав подержать щит, пока отвел в сторону Бреда, а освобожденные жулики пали на колени, рыдая и бормоча, что в гараж их загнала вон та черная зверюга. Пока седлали коня, пока соседи советовали позвонить «02», пока дети просили простить плачущих дядей. В общем, пока они выехали со двора, прошло не менее получаса. На коне сидели все втроем, могучего Бреда это нисколько не смущало. Впереди Нэда боком сидела Илона, позволив рыцарю деликатно поддерживать себя за талию. Позади покачивался друг Валера, нежно обнимая за пояс предмет своего нового увлечения. Прохожие провожали их смехом и беззлобными шутками, а некоторые девушки – плохо скрываемой завистью. Роскошными кудрями, благородным лицом Нэд Гамильтон производил впечатление и в своем времени. То есть там, где рыцарские доспехи и прекрасный конь не были овеяны столь романтическим ореолом, а уж здесь, в двадцать первом веке… Гордая Илона едва удерживалась от того, чтобы не показывать распиравшее ее удовольствие от завистливых девичьих взглядов. Валера Люстрицкий – тот вообще делал вид, что ничего не замечает вокруг, а сам тайком пару раз поцеловал край волнистых кудрей рыжего рыцаря. Ехали они шагом, дорожных правил не нарушали, однако один любопытный постовой все же задержал их на минуточку, но Илона быстро уладила все формальности. Да, артисты. Да, из драмтеатра, у нас праздничное выступление в рамках репетиций ко Дню города. Да, доспехи, естественно, картонные, меч деревянный, все сплошная бутафория… Нет, вот конь как раз настоящий. От них отстали… Благородный сэр Нэд Гамильтон-младший в разговор не встревал, никакой явной опасности он не чувствовал, обид рыцарской чести не наблюдал и оскорбления прекрасной дамы тоже не ожидалось, зачем же вмешиваться? Нэд понимал, что он в гостях, и не впадал в крайности. Средневековые люди далеко не так просты и наивны, как обычно их изображают писатели-фантасты. Им так выгоднее, смешнее и проще.

Офис фирмы «Мрак познания» находился во дворе одного из старых, еще купеческих, зданий. Черная металлическая дверь вела в подвальное помещение. Друзья позвонили. Им открыла тощая блеклая особа неопределенного возраста, в тусклых очках, с ремешком на лбу. Она молча указала следовать за собой. Илона решительно шагнула первой, рыжий рыцарь за ней, коня он привязал у входа, копье и щит взял с собой. Последним вошел Валера, несмотря на мистический полумрак, демонстративно надвинув темные очки. Их привели в комнату с обшарпанным диваном. Напротив дивана – стол и новое кожаное кресло. На столе горели свечи, стояли хрустальный шар на подставке, икона Пресвятой Казанской Богоматери, маленькая гипсовая статуя Будды и деревянная подставочка для индийских ароматических палочек.

– Вы должны осветлить свою энергетику, сядьте здесь, расслабьтесь и ждите. Магистр примет вас, как только ваша аура очистится до приемлемого уровня. – Сопровождающая особа ушла, подпалив зажигалкой пару палочек и щелкнув кнопкой скрытого магнитофона. Комнатку заполнила нудная медитативная музыка.

– Ах, я от нее просто балдею… Душа в нирване, мысли гуляют по Шамбале, а в подсознании дрожат образы предыдущих инкарнаций…

– А меня так просто тошнит! – огрызнулась Илона. – Нэд, с тобой все в порядке?

– Голова кружится… немного. Мне доводилось бывать в шатрах арабских предсказателей по внутренностям, там такой же запах.

– Нэд, душка, ты ведь не хочешь сказать… что там вскрывали… птичек?

– М-м… в основном это были обезьяны, – подумав, припомнил рыжий рыцарь. – Маг входил в транс, поил животное смесью вина и собственной крови, потом под пение вскрывал ему живот ритуальным ножом, вываливал все внутренности на стол и уже по содержимому…

– По чему?! – прикрывая рот, едва выдохнула Илона.

– По запаху, по цвету, по месторасположению…

– Уп! – Валера резко побледнел, так же, как и его соседка, прикрыв ладошкой рот.

Нэд недоумевающе переводил взгляд с одной на другого, но в этот момент всколыхнулись занавеси и в комнату шагнул высокий лысеющий мужчина с черной бородой и пронзительными глазами.

– Ты не забыл о моей маленькой просьбе, Щур?

– Как можно, господин… – Карлик суетливо полез в кожаную сумку и достал потрепанный свиток. Раскатав его на столе, он показал на двойной круг, расчерченный на градусы, с замысловатой геометрической фигуркой посередине. – Вот он.

– Гороскоп моей матери, – удовлетворенно отметил Валет, склоняясь над столом.

– Его составлял еще мой предшественник, казненный за неугодные предсказания. Все его бумаги были сожжены, чудом уцелело немногое.

– Я разбираюсь в этом весьма поверхностно, однако даже при беглом взгляде видно, что расположение ее звезд вполне благополучно. Общий контур фигуры устойчивый, рисунок напоминает распустившуюся розу или вспышку пламени. Основные планеты очень сильны, находятся в выгодном градусе, они успешно поддерживают и дополняют друг друга. Власть, сила, защита, оккультные знания – все просто великолепно! Исключение может являть разве что градус дома. Увы, хрупкость семейных уз всегда была слабым местом нашей семейки.

Карлик только качал головой, вслушиваясь в «поверхностные» объяснения молодого господина.

– Хотелось бы обратить ваше внимание, вот – взгляните.

– Волосы Вероники?

– Да, да… обычно это самое тихое и мирное созвездие, к тому же одно из самых красивых, – согласился карлик. – Однако здесь они как бы стягиваются в петлю.

– И сюда же приходится градус разрушения! Это… означает насильственную смерть.

– Не только. Это может обозначать и прогрессирующие умственные расстройства, интриги, перевороты, бесславную кончину и даже самоубийство.

– Замечательно, но при чем тут Нэд Гамильтон?

Чернобородый маг некоторое время молча разглядывал сидящих друзей.

– А… мы, собственно… – решилась Илона, но мужчина остановил ее причудливым жестом:

– Молчите! Не говорите ничего, я сам о вас все расскажу. Я чувствую вас, я вижу ваши ауры, мне почти ясна ваша неровная карма. Молчите! Смотрите! Слушайте!

Илона недоверчиво сощурилась, Валера капризно надул губки, а рыжий рыцарь смотрел на происходящее, как ребенок в цирке – с верой и восторгом. Маг Феофан Рваный левой рукой вцепился в висящий на шее медальон, а правой истово крестился на православную икону, бормоча индийские мантры. Потом он подхватил одну из тлеющих палочек и начал рисовать непонятные фигуры над головами наших героев. Те послушно молчали.

– Вы! – Недобрый, горящий взгляд вперился в Илону. – Молчите, я сам скажу. Вы студентка! Да?! Да! У вас есть тайные устремления, скрытые в самой глубине души… так глубоко, что вы сами боитесь на них взглянуть. О, я вижу… Я вижу их… Любовь, страсть, кровь! Обжигающий, всепоглощающий вулкан бушующих страстей таится в вашей юной груди… Вы в большой опасности, вам не справиться с этим безумием любви. Вы можете умереть… Я помогу вам, – важно закончил маг и прежде, чем девушка успела вставить хоть одно слово протеста, переключился на следующую жертву: – Вы! Нет, не вы, а ваш друг слева. Молчите, ради всего святого, молчите! Я не приказываю вам, я умоляю вас! Мне бы не хотелось этого говорить… Более – я не хотел бы этого видеть, но цвет вашей ауры свидетельствует о серьезных, даже катастрофических, нарушениях кармы. Кто виноват? Ответ нужно искать в вашем прошлом… Ага, вот оно! Ваша прапрабабушка по материнской линии совершила страшный грех… Усиленный поколениями ваших нераскаявшихся предков, он стал фатальным! Вы в большой опасности… Вы тоже студент?! Да? Да! Вы можете умереть… Я помогу вам.