Серёга спустился во двор, как всегда хмурый. По случаю лета он был не в спортивном костюме, как обычно, а в шортах. Шорты чудом держались на его тощей заднице, открывая для обозрения волосатый живот. Тоже тощий. Сколько Серёгу не корми, он не поправляется, за что Катя имеет постоянную молчаливую претензию от своей свекрови. Серёга взял из багажника сумки и поплелся к дверям парадной. Хоть бы футболку или майку надел, а то перед соседями неудобно. Катя подхватила остальные пакеты и поспешила следом.

– А меня только что пытались ограбить, – сообщила Катя в хмурую спину супруга.

– Неудивительно, – пробурчал Серёга, не останавливаясь.

– Это почему же это? – возмутилась Катя.

– Потому, что ты ведешь себя неприлично, привлекаешь к себе внимание, – Серёга зашел в лифт и развернулся.

– Как же я себя неприлично веду? – это было что-то новенькое. В смысле не то, что Катя сама во всем виновата, а её неприличное поведение. Она изловчилась, нажала кнопку нужного этажа и заглянула мужу в глаза. Глаза были, как всегда, несколько бессмысленные. Кате всегда было удивительно, как это у кандидата наук могут быть такие бессмысленные глаза. Может от того, что кандидат наук устроен не как обычный человек? Может быть, одна часть его мозга занята разговором с собеседником, а другая силится в этот момент вычислить нечто не вычисляемое? Хотя, скорее всего Серёгин мозг в составе обоих полушарий обычно занят компьютерной битвой с пришельцами, от которой Катя Серёгу сейчас оторвала своими сумками.

– А ты посмотри на себя, – Серёга кивнул головой в сторону жены.

– Что-то не так? – удивилась она и завертелась, оглядывая себя. Может, порвалось чего-нибудь, а она и не видит?

– Всё не так.

Лифт остановился, и семейство вместе с сумками выгреблось на лестницу. Дверь в квартиру была открыта нараспашку. Просто заходи и забирай, что хочешь. Хорошо соседи люди честные и богатые, им Катино непосильным трудом нажитое ни к чему.

– У тебя, Катя, – между тем продолжил Серёга свою нотацию, – по костюму видать, что деньги в твоем кошельке имеются. Я уж не говорю про туфли твои и сумку. Это ж просто – «грабь сюда» называется. Нельзя свой достаток так выпячивать. Это неприлично.

Катя заглянула в зеркало в прихожей и ничего неприличного там не обнаружила. Костюмчик летний, конечно, прехорошенький, но никакой не «Босс» и не «Шанель», и тем более не «Эскада». Даже близко. Он, конечно, тоже немецкий, но совершенно из другой категории. Эконом-класс. Туфли и вовсе испанские, как и сумка. Разумеется, всё это не три рубля стоит, но и не тысячи долларов. Скромненько, но со вкусом. Видно, опять же, что не с рынка гардероб. Катя ж не продавщица из овощного ларька. Менеджер, как-никак, хоть и среднего звена. Ничего, она еще и ТОПом станет, а в этом процессе без приличного гардероба никак нельзя. ТОП просто обязан на работу в хорошем костюме являться.

– Дурак ты, Серёга. Нашел тоже достаток. Мне что ли в спортивном костюме на работу ходить? Или в рваных джинсах?

– Катя, я устал тебе уже это повторять – ты живешь не по средствам! Вечно в долги какие-то влезаешь. Да и ведёшь себя, как будто ты не рядовой начальник планового отдела, а важная руководящая шишка. Телефон, вон, у тебя постоянно разрывается. Надо же! Незаменимая какая. Опять трубы не те, насосы горят, компрессор полетел и так далее, – Серёга махнул рукой и исчез в глубине квартиры. Наверное, пошел к себе в кабинет продолжать компьютерную битву за Землю. Ну, как кандидату наук без кабинета? Переносить пакеты в кухню он предоставил Кате.

Катя скинула туфли, надела тапки и стала переносить провизию. Пока готовила ужин, думала о Серёгиных словах про долги. Интересно, как он себе представляет их жизнь без долгов? Это без квартиры, без мебели, без машины и без телевизора, что ли? Можно подумать, Катя в долг берёт, чтобы костюмы да туфли себе покупать. И кто, интересно, эти долги потом отдает? Не она разве? Уж точно не Пушкин!

Ужинали они молча. А о чем говорить? О трубах, Гадецком, Ковальчуке и Волгоградских проблемах Серёге неинтересно, да и Кате, честно говоря, его стоны про убитую отечественную науку и козни профессора Капитонова тоже уже порядком надоели. Капитонов, конечно, прохвост, кто спорит? Но где бы Серёга был, если б не этот прохвост Капитонов. Попробуй финансирование для лаборатории в наших условиях выбить, если ты не прохвост. Катя смотрела на начинающего лысеть вечно чем-то недовольного мужа, скучала и думала, что завтра у неё будет не менее скучный день рожденья. Разве что Павлушу с дачи привезут. По случаю лета он находился у свекрови в садоводстве. По сыну Катя очень скучала, и на выходных обязательно старалась увидеться с ним.

А хорошо бы было отмечать где-нибудь в ресторане, чтоб не драить с утра всю квартиру и не стоять полдня у плиты. И чтобы обязательно танцы были. И какой-нибудь танцующий рыцарь джедай, и лучше не какой-нибудь, а вполне даже определенный. Можно и без лазерного меча. Главное, чтоб кожаные штаны были и волосы длинные. Катя представила, как хорошо, наверное, танцевать с джедаем. Интересно сколько ему лет? Вроде с виду столько же, сколько Серёге. Лет сорок, никак не меньше. Надо же, и Ковальчук тоже, похоже, Серегин ровесник. Плюс, минус год или два. Один волосатый, второй лысеющей, а третий лысый, как бильярдный шар. Катя где-то читала, что чем в мужчине больше мужских гормонов, тем меньше у него на голове волос. Следовательно, из всех троих самый мужиковатый мужик – это Ковальчук. Ну да, он еще и басом разговаривает, скрипит, как несмазанная телега. Катя, конечно, ни разу не слышала, как эта телега скрипит, но подозревала, что в точности, как Ковальчук. Получается, что по этой логике, Серёга должен говорить нормально, а джедай должен пищать, как девочка: «Пи-пи-пи-пи». Однако из радио он вещает вполне себе даже приятным баритоном. Можно сказать, практически бархатным. Иначе б его и в радио не взяли. Может, у него парик? Катя попробовала представить джедая без волос лысым, как Ковальчук. Картина получилась ужасающая. Лысина почему-то делала джедая похожим на небритую обезьяну. Интересно, встречаются ли в природе бритые обезьяны?

От этих занимательных мыслей Катю отвлек требовательный звонок мобильника. Телефон у неё всегда под рукой. На всякий случай.

– Ну, вот, что я говорил! – заворчал Серёга. – Незаменимая наша. Не иначе, как страшный метеорит летит в сторону Питера, и МЧС готовит отряд по спасению с Петровской во главе. Там не министр Шойгу тебе звонит? Нет, что это я? Сам президент на проводе, не иначе!

Звонил Гадецкий.

– Петровская! Что там у нас с Волгоградом?

– «Не у нас, а вас», – захотелось сказать Кате, но вместо этого она предельно вежливо сказала:

– Жопа, Борис Иванович. Полная жопа.

Интеллигентная и воспитанная Екатерина Андреевна умела быть вежливой, особенно с начальством.

– Это я и так понял. Что делать будем? – в голосе Гада сквозила такая тоска и безысходность, что Катя его даже пожалела.

– А что мы можем сделать? У нас другого пути нет, кроме как насосы эти левые согласовывать да монтировать. Иначе подведем заказчика. Вы же знаете, что означает запуск сорвать да банкет отменить!

– Так проектировщики же уперлись, как никогда. Ничего слышать не желают, – со вздохом поведал Гадецкий то, что Катя и без него прекрасно знала.

– Знаю, они теперь сильно перестраховываются. Сами знаете, крыши по всей стране одна за другой валятся, а во всём проектировщики виноваты. Вот они уголовки и боятся. Однако по нормам там всё, хоть и с трудом, но проходит, я проверяла, – выдала Катя начальнику секретную информацию, как бы туза достала из рукава. – Проектировщики цену себе набивают. Пообещайте им чего-нибудь.

– Чего пообещать?

– Ну, не знаю. Вкусняшку какую-нибудь типа денежки за сверхурочную работу или контрактика на новый объект, – посоветовала она начальнику.

Конечно, Катя и сама бы всё это могла проектировщикам пообещать, да не в её это пешкиной компетенции. Наобещаешь людям, а потом чего? Нет, Петровская Екатерина Андреевна заслужила уже себе репутацию человека, который за свои слова отвечает, и рушить эту такую хорошую репутацию не собиралась ни в коем случае.