Какое же влияние оказала Итальянская кампания на мир и на судьбу Наполеона?

П. И. Ковалевский отмечает: «Итальянская война дала Франции очень многое. Дала она еще больше Наполеону. Но не осталась она бесследною и для всего мира. Гений тем и велик, что он порождает великие мировые события бессознательно для себя. Так было и здесь. Пребывание и войны Наполеона в Италии дали толчок к национальному объединению итальянских народов. Мало того, они дали толчок и первый импульс к национальному возрождению в Греции и даже в Польше».

Триумфу Бонапарта бешено завидовали. П. Сегюр свидетельствует, что слышал, будто бы враги итальянского триумфатора даже предпринимали определенные шаги для поиска наемного убийцы с целью физического устранения Наполеона.

Однако в Париже Наполеон вновь стал задыхаться. Его военному гению был необходим простор. 19 мая 1798 года Бонапарт вышел из Тулона на стодвадцатипушечном фрегате «Ориент» во главе флота из сорока восьми военных и двухсот восьмидесяти транспортных судов, с тридцативосьмитысячной армией, направляясь через Мальту в Египет. «Все вероятности были против нас, а за нас ни одной. С легким сердцем мы шли почти на верную гибель. Надо признаться, игра была безумная и даже самый успех не мог ее оправдать», – вспоминает участник Египетской кампании генерал Мармон. Казалось, изначально даже морская стихия была против французов. Начало движения эскадры Наполеона было ознаменовано грандиозной бурей, которая в один миг разметала растянувшийся на 7 километров караван судов. В довершение всего в этих водах несла дозор эскадра вездесущего адмирала Нельсона. Лишь благодаря туману адмирал не углядел флагман Наполеона и не пустил его на дно…

«Вскоре, – пишет Мережковский, – Мальта сдается французам в девять дней, почти без сопротивления. А тем временем Нельсон, опять верно угадав путь Бонапарта, идет на Александрию; но, не найдя его и там, продолжает идти дальше, на Сирию; если бы только еще день остался в Александрии, захватил бы французский флот наверняка: с мачты авангардного фрегата, посланного Бонапартом для разведки, видна была английская эскадра, уходившая в море. И потом, в течение целого месяца, Нельсон гоняется по всему Средиземному морю за исчезающим флотом-призраком, и за этот месяц происходит французская оккупация Египта».

«Приступая к экспедиции в Египет, – отмечает П. И. Ковалевский, – Наполеон и на этот раз остался верен своему всеобъемлющему гению. Он взял с собою лучшие войска и лучших генералов. Его соратниками были генералы: д’Иллье, Воуба, Дезе, Клебер, Мену, Ренье, Дюгуа, Ланн, Даву, Мюрат, Андреосси, Маршон, Жюно, Лефер, Денцентт и Бессер. Вооружения были достойны полководца. Но в этот поход Наполеон шел как начальник экспедиции, имеющей назначение изучить край во всех его мелочах и дать научно освещенное представление о земле, которая давно интересовала всех, но которую знали все-таки мало. Поэтому в составлении египетской экспедиции Наполеон проявил не только военный гений, но и гений познания и света науки и просвещения. В его отряде находились не только лучшие полководцы, но и лучшие ученые того времени по всем отраслям естествознания, археологии, истории и проч. Имена Бертолета, Конте-Долимье, Деженера, Ларрея, Женара, Манта и других служили тому ручательством. Ученая экспедиция была обставлена прекрасными приспособлениями по части инструментальной и библиотеки, а музеи она составила уже сама на месте. Сам Наполеон, отправляясь в добровольное изгнание, был полон мечтами о восточном великолепии, грезами об империи, раскинувшейся на трех материках, о могуществе и власти, затмевавших собою все, что существовало ныне. Витая, однако, лично в облаках, он знал, что фантазией и идеалами солдат увлечешь ненадолго. Им нужно было нечто посущественнее. Поэтому при посадке солдат на суда Наполеон без стеснения им заявил, что каждый солдат вернется из похода с капиталом для покупки не менее трех акров земли. В изданном воззвании Наполеон обещал солдатам полный успех похода при соблюдении, однако, трех условий: уважать жен, имущество и веру мусульман».

Высадка в Египте прошла достаточно благополучно. Правда, солдаты Наполеона не слишком хорошо представляли, что их ожидает. А впереди им было суждено маршировать по пустыне в полном военном облачении! Шестидневный египетский марш – это просто адовы муки. Если бы во главе армии не было Наполеона, солдаты наверняка бы учинили бунт. Но присутствие Наполеона действовало магически. Солдаты привыкли слепо ему повиноваться, полностью вверяя его гению свою судьбу. Двигаться по пустыне пешком, даже без конницы! Кто еще, кроме Наполеона, мог решиться на подобное?! Мамелюки, «храбрые сыны пустыни», восседая на прекрасных бедуинских конях, накатали лавиной на армию Наполеона. Они полагали, что вскоре уже будут срезать французские головы подобно арбузам на бахче.

«Солдаты, сорок веков смотрят на вас с высоты пирамид!» – сказал Бонапарт и построил пять дивизий каре, с четырьмя по углам, орудиями, – пять живых крепостей, ощетиненных стальною щетиной штыков.

«Всадники кружились вокруг них и жалко о них разбивались, как волны о скалы; налетали и отскакивали, как пес от взъерошившего иглы дикобраза.

Скоро бой превратился в бойню. Мамелюки, когда поняли, что участь их решена, точно взбесились: сделав последний выстрел из пистолета, нанеся последний удар ятаганом, кидали оружие в лицо победителей и сами кидались на штыки, хватали их голыми руками, грызли зубами и, падая и умирая у ног солдат, все еще старались укусить их за ноги. Так издыхала дикая вольность Азии у ног просвещенной Европы», – пишет Мережковский.

24 июля французы триумфально вступают в Каир.

Наполеон мечтает уже, как он двинется на Индию и покорит ее. Подвиги Александра Македонского тревожат и мучительно ранят его воображение. Но тут приходит страшная весть: французская эскадра полностью уничтожена адмиралом Нельсоном. Положение Наполеона и его армии, еще мгновение назад бывшее триумфальным, становится катастрофическим. Они все отрезаны от Франции! «У нас больше нет флота; нам остается только погибнуть или выйти отсюда великими, как древние!» – говорил в те дни Наполеон.

И вот тут солдаты уже не выдержали.

Открыто бунтовать они, правда, не осмеливались, но уже начинали подумывать о том, чтобы схватить Наполеона и доставить его в Александрию для выдачи англичанам. И все это лишь для того, чтобы спастись… Их же гениальный предводитель вынашивал невероятные планы марш-броска через Сирию в Индию. Он мечтал добраться до Индии, а потом поднять всю Азию и двинуться с этими несметными ордами обратно, в Европу, желая навсегда поставить ее на колени. На досуге Наполеон посвящал себя занятиям теологией. За ним в то время укрепилась многозначительная кличка: Огненный султан.

Как бы то ни было, но Наполеону удалось подвигнуть своих солдат следовать за собой в Сирию. Египетская кампания завершилась, отныне начиналась Сирийская. Скорость передвижения впечатляла! Всего за какой-то месяц с небольшим армия прошла почти семьсот километров от Каира, до Акра, с боями и крепостными осадами. Акр выдержал два месяца свирепой осады. Когда же с моря подошли подкрепления, посланные англичанами, Сирийская кампания для Наполеона завершилась. «Песчинка остановила мою судьбу, – скажет Наполеон на Св. Елене. – Если бы Акр был взят, французская армия кинулась бы на Дамаск и Алеппо и в одно мгновение была бы на Евфрате. Шестьсот тысяч друзов-христиан присоединилось бы к нам, и, как знать, что бы из этого вышло? Я дошел бы до Константинополя, до Индии… я изменил бы лицо мира!»

По той же пустыне, под тем же жестоким и палящим солнцем армия потянулась обратно в Египет. А что еще оставалось делать?

У французов помимо всего прочего были теперь и обозы с ранеными. Это затрудняло движение. Уже было отмечено несколько случаев чумы. Это известие вселило во всех ужас. Во всех, кроме Наполеона. Он, желая продемонстрировать, что страх перед чумой не слишком-то и обоснован, свободно общался с заболевшими и даже помогал переносить их с одного места на другое.