Источники
На сегодняшний день наибольшая часть сведений о деятельности римских полководцев получена из греческих и латинских письменных источников. Иногда они дополняются скульптурами и другими произведениями искусства с надписями, сообщающими о достижениях военачальников, и в редких случаях — данными, полученными в результате раскопок (например, остатками укреплений, воздвигнутых римскими армиями при осадах городов).
Только из письменных свидетельств (хотя другие источники нельзя забывать) мы можем узнать о действиях полководцев и вверенных им войск. Как мы уже отмечали, в данную книгу включались биографии лишь тех военачальников, о кампаниях которых нам удалось собрать достаточно сведений. Но из древних рукописей сохранилась малая часть. Многие книги известны лишь до названиям или по столь крошечным отрывкам, что они не представляют большой ценности. Историкам очень повезло, что уцелели собственные «Записки» Юлия Цезаря с описанием Гражданской войны и его кампаний в Галлии. Очевидно, что автор, рассказывая о своих действиях, может быть не всегда объективным, — но подробные описания в его «Записках» создают бесценную картину поведения полководца на поле боя.
В труде Цезаря на первый план выдвигается все то, что его современники больше всего ценили в любом военачальнике. Многие (возможно, почти все) римские полководцы тоже писали свои «Записки», но ни один из этих трудов не дошел до нас. В лучшем случае мы найдем следы этих утраченных произведений в переложениях более поздних историков.
Военные операции Цезаря истолковываются главным образом на основе его собственных описаний, которые лишь иногда дополняются сведениями из других авторов. Победы его современника и соперника Помпея Великого описаны достаточно подробно спустя более века после его смерти. Такой разрыв между самими событиями и нашими самыми ранними сохранившимися источниками типичен для греческой и римской истории. Не стоит забывать, что самые подробные работы о деятельности Александра Великого, которыми мы располагаем, были созданы более четырехсот лет после его царствования. Иногда нам улыбается счастье, и мы располагаем трудом, написанным очевидцем, хотя бы части событий. Полибий был со Сципионом Эмилианом в Карфагене в 147–146 гг. до н. э.; возможно, он также был и в Нуманции, хотя его описания этих операций сохранились главным образом в форме отрывков в трудах других авторов. Иосиф Флавий был свидетелем осады Титом Иерусалима, Аммиан служил под началом Юлиана Отступника в Галлии и во время военной экспедиции в Персию, а Прокопий сопровождал Велизария во всех его походах.
Порой античные авторы ссылаются на письменные свидетельства очевидцев, которые были утрачены, но зачастую древние историки не сообщали, какими источниками они пользовались. В большинстве случаев мы просто располагаем книгой, написанной много лет спустя после того или иного события, и достоверность рассказанного нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть.
Многие древние историки начинают свои работы с торжественных обещаний строго придерживаться фактов. Но при этом они должны были создать текст, который будет читаться с интересом и производить яркое впечатление, ибо задачей исторических трудов было не только сообщать информацию, но и развлекать. Не исключено, что последнее считалось даже важнее. Иногда личная или политическая предвзятость приводила к сознательному искажению истины, в других случаях недостатки сведений или их полное отсутствие дополнялись вымыслом, часто с использованием традиционных риторических приемов. Случалось, что плохое знание автором военной терминологии приводило к неправильному пониманию источника. Например, Ливий неправильно перевел Полибия в том месте, где говорится о македонской фаланге, опустившей пики в боевую позицию. Ливий написал, что макендонцы бросили свои пики и принялись сражаться мечами. Редкий случай, когда сохранились тексты как оригинального источника, так и более поздней версии, помог установить истину. Подобную роскошь историк может позволить себе нечасто. Лишь в отдельных случаях мы располагаем несколькими описаниями одних и тех же событий, в этом случае мы можем сравнить подробности. Обычно мы вынуждены полагаться лишь на один единственный источник. Если мы от него отказываемся, нам нечем его заменить. В конечном счете мы, как правило, можем лишь оценить достоверность каждого письменного документа с большей или меньшей долей скептицизма.
Политика и война: от первых источников до 218 г… до н. э.
Римляне не писали исторических трудов до конца III века до н. э., и греческие авторы обходили своим вниманием римлян примерно до той же поры. Только после разгрома Карфагена в 201 г. до н. э. исторические события Рима начали фиксироваться. До этого периода велся лишь список избираемых каждый год магистратов, записывались законы и отмечалось проведение религиозных обрядов. Помимо этих документов, не было почти ничего, кроме воспоминаний, поэм и песен, большинство из которых прославляли деяния патрицианских семей. Позднее эта богатая устная культура войдет в исторические труды Ливия и других авторов, рассказывающих о начальном периоде истории Рима: о том, как Ромул основал город, и о шести царях, правивших после него до тех пор, пока последний не был изгнан и Рим не превратился в республику. В таких историях может содержаться доля истины, переплетенная с романтическим вымыслом, но сейчас уже невозможно отделить одно от другого. Вместо этого мы будем просто рассматривать предания, относящиеся к полководческому искусству.
Рим, датой основания которого традиционно считается 753 г. до н. э., на протяжении веков представлял собой всего лишь небольшое государство (или, вероятно, несколько маленьких государств, которые с течением времени объединились в одно). В эти годы военные действия римлян состояли главным образом из набегов и краж крупного рогатого скота. Случайными стычки, происходившие при этом, лишь с большой натяжкой можно назвать боями. Большинство римских правителей были воинами-героями, хотя рассказы о мудрости и набожности царя Нумы наводят на мысль, что и другие качества считались достойными уважения.{4}
Такие цари и вожди становились лидерами благодаря храбрости, проявленной в военное время. Во многом они походили на героев «Илиады» Гомера, которые сражались так, что люди говорили:
Нет, не бесславные нами и царством ликийским пространным
Правят цари: они насыщаются пищею тучной,
Вина изящные, сладкие пьют, но зато их и сила
Дивная: в битвах они пред ликийцами первые бьются!{5}[3]
Восстание, превратившее Рим из монархии в республику, почти не изменило манеру руководства боевыми действиями, — от самых выдающихся лиц в новом государстве по-прежнему ожидали храбрости в бою. Идеальный герой должен был стремительно вырваться из рядов остальных воинов и, вступив в бой с вождями вражеских племен, одержать над ними победу на глазах у всех. Иногда о поединке могли официально договориться с противником: так трое братьев Горациев сражались с тремя братьями Куриациями из соседнего города Вейи [4]. Как гласит легенда, двое римлян были почти сразу убиты, но прежде они успели ранить своих противников. Затем последний Гораций притворился испуганным и бросился бежать, а Куриации помчались за ним в погоню. Раненые, они бежали с разной быстротой, догоняя единственного уцелевшего врага, и Гораций, неожиданно развернувшись, убил всех троих по очереди. Победитель вернулся в Рим, где его встретили с ликованием, но родная сестра не разделила всеобщую радость — девушка была обручена с одним из Куриациев, — и Гораций убил ее за это.
Это далеко не единственный случай проявления личного героизма. Запомнился не только совершенный Горацием подвиг, но и его бесчеловечный поступок, и попытка судить героя за убийство. Несмотря на то что Гораций был оправдан, его история отражает стремление общества пресекать проявления излишней жестокости.
