Приносить его в лагерь он не хотел, по понятным причинам, пришлось устраивать ревизию, прямо на дороге поминутно оглядываясь по сторонам. Опасаться теперь следовало и разбойников и своих товарищей по путешествию. Кожаный мешок был сильно подпорчен сыростью, и он легко разодрал его руками.

В первом, маленьком, но тяжёлом мешке, явно были деньги. Он, еще, когда вытаскивал его из земли, сквозь тонкую кожу быстро прощупал его. Судя по всему, там находились монеты и что-то ещё. Сейчас он не стал заглядывать в маленький мешочек, торопливо запихнув его в рюкзак и отложив это приятное занятие на потом.

В большом мешке он обнаружил, груду красивых, выделанных с золотистым отливом меховых шкур, но почти все они уже были сильно подпорчены плесенью. Никитин быстро отобрал одну наиболее хорошо сохранившуюся, остальные он просто выкинул подальше от дороги. Под меховыми шкурами, обнаружилась ещё и полусгнившая баранья шкура.

Брезгливо развернув её, Сергей обнаружил в ней три медных ножа и один кинжал в ножнах. Шкуру он выбросил, а оружие в свою очередь перекочевало в рюкзак. Ножи были не особенно хорошего качества и сильно уступали тому, что он получил в качестве трофея от вождя дикарей, но в любом случае их можно было продать.

Запустив руку вглубь мешка, он обнаружил на дне ещё один небольшой, туго набитый мешочек. Судя по выпуклостям и весу, там находились жемчужины. Мешочек тоже отправился в рюкзак.

Последним ценным предметом, найденном в мешке, оказался отличный маленький топорик, насаженный на рукоятку из чёрного дерева. Такие топорики здесь использовали в качестве метательных.

Сергею топорик понравился. Шершавая рукоятка удобно легла в руку, и он несколько раз взмахнул топориком перед собой.

— Ну что же теперь будет чем колоть дрова. — пробормотал он.

Состояние оружия было хорошим, предыдущий владелец, перед тем как схоронить его в земле, тщательно смазал его жиром, и оно не особо пострадало от долгого хранения в земле. Положив топорик в боковой карман, Никитин закинул изрядно потяжелевший рюкзак за плечи, и быстрым шагом бросился догонять караван. Оружие негромко позвякивало в его рюкзаке, в такт его шагам, но времени перекладывать его, уже не было, из-за поворота вновь стали выкрикивать его.

— Смышлёный! — вдруг глухо раздалось в лесу.

— Иду, иду! — крикнул он, что бы успокоить их и ускорил шаг.

В этот момент из-за поворота показался Гранх с пятью охранниками. Увидев, его они разом остановились.

— Мы уже думали парень, что тебя поймали разбойники, — ухмыльнулся старый наёмник, когда землянин подошёл к ним поближе..

— Нет, разбойники меня не поймали — в тон ему, ответил Никитин и похлопал себя по животу — меня поймал мой живот.

Гранх понимающе кивнул.

— Это, наверное, от вчерашнего горохового супчика. Этот парень, который так любит горох, сегодня тоже не вылезает из кустов.

Сопровождавшие его наёмники захохотали. Гранх похлопал его по плечу, и они вместе отправились в лагерь, который караванщики разбили неподалёку. Сидящие у разожжённого костра люди встретили их прибытие радостным рёвом. На перекладине был уже поставлен котёл с водой, в котором нагревалась вода. Оголодавшие путешественники ждали своего шеф-повара и заранее позаботились о котелке.

— Послушай Гранх. — сказал Никитин, осторожно снимая рюкзак, что бы оружие из клада, не загремело.

— Не могут ли караванщики продать мне одного барашка, всё равно завтра мы будем уже в городе.

Тот почесал в затылке.

— Я сейчас переговорю с ними, — и отправился в сторону повозок. Через несколько минут он вернулся обратно.

— За десяток мелких жемчужин они готовы уступить нам одного барашка — сказал он, разведя руками.

Это было дороговато. В Замире например, за него просили от силы четыре жемчужины, но Сергей не стал торговаться. Два десятка крупных жемчужин, вместе с драгоценными камнями доставшиеся ему после делёжки трофеев, лежало у него в нагрудном кармане.

Он отсчитал три крупных жемчужины и вскоре Гранх притащил ему тушу свежезабитого барана.

Сразу нашлись желающие помочь его свежевать и вскоре Сергей начал кидать в закипевшую воду куски мяса и внутренности, щедро сдобренные жиром. Себе он оставил только одну заднюю ляжку, остальное мясо, пошло в котел, что вызвало радостные вопли восторга у оголодавших путешественников, чьи запасы к тому времени уже истощились.

Сегодня на ужин он сделал нечто вроде супа-харчо, щедро сдобрив его рисом. Большой кулёк бурого риса был обнаружен среди вещей убитого толстяка, который, как и другая пища, тех, кто погиб, пошли в общий котёл. Мёртвые в пище уже не нуждались.

После супа развели ещё несколько костров, и каждый, кто захотел, стал жарить уже попахивающее бычье мясо, которым их вновь оделили караванщики. Ароматные запахи плыли по поляне, заставляя мелких лесных хищников нетерпеливо шуршать в кустах, их никто не отгонял. После того как мясо было съедено, все стали поочерёдно кидать кости в кусты, но так что бы их было видно.

За кустами сразу же вспыхивала драка, сцепившиеся клубки шерсти выкатилось из кустов, но напуганные смехом, зверьки тут же расцепились и быстро бросились обратно в спасительную темноту.

Путешественники ещё некоторое время развлекались тем, что кидали кости неподалёку от костра и громко хохотали, когда небольшие похожие на куницу зверьки рывком выскакивали из темнеющих кустом на освещённое пространство и быстро схватив добычу, торопливо бежали обратно.

Повеселившись, путешественники опять завели бесконечный разговор о том, что они будут делать в городе, в который они прибудут завтра. Кое-кто, сдружившись за время путешествия, уже строил совместные планы.

К Сергею эти вечером часто подсаживались попутчики и тоже предлагали присоединиться к той или иной компании. Никитин ещё не решил, куда он двинется дальше и поэтому, вежливо выслушав очередное предложение, отказывался. К переходу никто из них не направлялся, а иные маршруты кроме этого были ему не интересны.

Между этими разговорами он нарезал баранью ногу и печень на небольшие ломтики и, насадив на прутик, жарил их на костре.

Баранье мясо долго не портится, и он решил заготовить его впрок. Вяленое мясо, которое он захватил ещё из деревни, у него уже к этому времени закончилось, и он решил сделать себе небольшой запас на пару дней, пока он не обживется в Кине.

Переложив мясо большими листьями, он положил его в специальный мешочек и, закинул в рюкзак. Костер медленно угасал, Сергей задумчиво смотрел в его красные остывающие угли.

— Как там поживает Низа, и Миши?. - вдруг подумалось ему.

Перед его мысленным взором предстали обнажённые тела его подружек. Тело сразу соответствующе отреагировало на такие возбуждающие сценки. Тело как обычно, требовало своего, у него уже давно не было женщины, но, да ничего переживёт!.

Никитин ненадолго сосредоточился и перекачал большую часть избыточной сексуальной энергии в область пупка. Немного освободившись от гормонального давления, он, стал в очередной раз, обдумывать правильно ли он поступил, уйдя из деревни.

— Ладно, что теперь бесконечно пережевывать свою жизнь в деревне. Опять рефлексы русского интеллигента!. Должен, не должен, виноват, не виноват. Ушёл, так ушёл!. Надо и точка. — немного погодя одёрнул он себя, закончив процесс самобичевания.

Закрыта очередная странице его приключений, а впереди их будет ещё немало. Конечно, ему было жаль Низу и Миши, но при всём желании он не мог их взять с собой в своё опасное путешествие. Уже засыпая, он подумал:

— А может быть мне удаться забрать их оттуда, когда я, наконец, обживусь где-нибудь в более приветливом месте. Хотя нет, чего это я вдруг?.. Хранитель обещал вытащить меня отсюда, как только я выполню его задание. Разве что попросить его, что бы дал возможность пожить здесь ещё немного… — с этой мыслью, он и уснул.

На дежурство его никто не разбудил, в благодарность за угощение кто-то из путешественников отдежурил за него. Под утро он проснулся от неприятного ощущения щекотки на своём лице. Он махнул рукой и коснулся чего-то мягкого.