Ролан Быков.
Это очень хорошо,
Что пока нам плохо!
Вознесенский.Я звоню тебе из Индии. Из-под платана, под которым сидел Будда. Здесь хранится его зуб. Пиши: "Настанет лада кредова — constanta Кедрова".
Алексей Евгеньевич.Им хорошо — Паустовскому, Эренбургу, Евтушенко, Вознесенскому. Их поругает Хрущев, а потом он же и приласкает. А тебя здесь посадят или не дадут ходу.
Пастернак.
Любить иных — тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин.
Я.Неужели ни одной извилины ни в голове, ни в других местах?
Вот уже и отговорили все голоса, что звучали во мне всю жизнь. Теперь они будут звучать для вас со сцены или на бумаге, какая разница. Самое главное, чтобы они звучали. И они теперь никогда не умолкнут. Слышите? Никогда! Как сказал Мень, земная жизнь кончается не смертью, а воскресением.
Мень.Эти слова вы мне приписали в статье в "Известиях" к годовщине моей земной гибели. А потом их дословно повторила Миткова по НТВ, ни на кого не ссылаясь и не цитируя.
Я.У них так принято. А нам важно одно: земная жизнь кончается не смертью, а воскресением.
Как в грамматике, где нет правил —
"не" с глаголами не отдельно, а вместе, —
в каждой памяти есть провал,
где живые с мертвыми вместе.
Холин.Человек проживает четыре жизни: наяву, во сне, в своем воображении и еще четвертую, которую он не осознает.
Соседский мальчик (врывает лошадку на колесиках из рук Котика).Это моя осядка!
Котик.Это моя осядка!
Александра Павловна.Пусть он поиграет, а потом тебе отдаст.
Котик.Это моя осядка!
Николай Александрович Полубинский.Я им так и сказал: "Преподавать литературу в партийной школе буду, а в церковь не перестану ходить".
Анна (сестра Николая Александровича).А почему иконы в буфете прячешь?
Николай Александрович.Чтоб не дразнить гусей.
Анна Полубинская.Грех-то какой — иконостас в шкафу! Прости, Господи, наши грешные души. Я вот не скрываю, что верю в Бога, хоть в тюрьму меня сажайте, хоть на каторгу отправляйте.
Мария Федоровна.К моим вещественным доказательствам были приложены нательный крест и Евангелие. Я им так и сказала: "Ненавижу советскую власть за то, что она преследует Бога", — и швырнула в следователя чернильницей. Приговор — 10 лет лагерей.
Анна Полубинская.Расстрелять императора без суда и следствия — уже преступление. А дети, дети чем виноваты? Цесаревич — ребенок!
Николай Александрович.А 9-е января, а кровавое воскресенье?
Анна Полубинская.Я видела, как встречали царя в Костроме к 300-летию дома Романовых. Вон альбом лежит.
Николай Александрович.Еще бы, согнали, как сейчас на демонстрацию.
Анна Полубинская.Нет, я видела, как встречали. Тут было что-то другое. Как они могли уже через 6 лет убить того, кого так обожали? Нет, тут что-то не то.
Николай Александрович.А 9-е января?
Анна Полубинская.А что 9-е января? Там каких только провокаторов не было. Ведь из толпы по дворцу стреляли... да и причем тут цесаревич — ребенок?! Хоть убивайте меня, хоть сажайте, а я скажу...
Николай Александрович.Тише, тише, сестра.
Анна Полубинская.Что тише!
Николай Александрович.Иди ко мне, Барсик, иди ко мне, чудовище. Я тебе остаток хвоста отрежу.
Анна Полубинская.Перестань мучить животное! Ты это нарочно делаешь, чтобы мне досадить.
Николай Александрович.Иди ко мне, Барсик, я тебе вилкой остаток хвоста проткну.
Анна Полубинская.Перестань сейчас же! Сейчас же перестань! Иди ко мне, Барсик, не слушай их. Цареубийцы и детоубийцы!
Николай Александрович.Это я детоубийца?
Анна Полубинская.И ты тоже со своими партийцами. Чему ты их там в партшколе учишь?
Николай Александрович.Учу разумному, доброму, вечному.
Анна Полубинская.Разумному, доброму!.. Как царских детей убивать!
Николай Александрович.Ну, прости меня, сестра. Я ведь так, не со зла, пошутил.
Анна Полубинская.Пошутил, а чем бедное животное виновато? Постыдился бы при Котике вытворять такое.
Николай Александрович.Котик умный мальчик и все поймет.
Анна Полубинская.Кушай, Котик, борщ, кушай, не стесняйся. Бедный ребенок, брошенный всеми родителями.
Я.Я не брошенный.
Анна Полубинская.Не брошенный, не брошенный. Я это Бога для делаю. Кормлю и буду кормить голодного ребенка.
Николай Александрович.Кушай, кушай, не слушай нас, старых дураков. Потом вырастешь и всем расскажешь, какие у тебя родственники - Полубинские — в Костроме жили, как обедали на веранде, как швыряли лучший кусок в тарелку соседа, так что борщ разлетался. На-ка, сестра!
Анна Полубинская.Колька, сколько раз я тебе говорила, не перекидывай мне мясо из своей тарелки. Пусть Котик ест.
Я.Спасибо, я уже сыт.
Анна Полубинская.Он уже сыт! Вот что значит воспитанный мальчик.
Николай Александрович.Дворянская кровь не водица.
Я.Тем временем кусок, плавно пройдя по кругу и побывав во всех тарелках, снова возвращался ко мне.
Николай Александрович.Слышен шум, слышен гам на всю улицу. Это у Полубинских обедают. Будешь потом рассказывать, что обедал в доме городничего из фильма "Ревизор". Нас ведь сейчас снимают, благо, что за забором веранду не видно. Да, таких домов с мансардой, с деревянными колоннами сейчас не строят. Поразительно, дом деревянный, а минимум двести лет стоит, притом без ремонта. Только половицы проваливаются.
Анна Полубинская.Слава Богу, к съемкам снаружи подремонтировали. Только вот люди увидят, как люди при царях жили, и плакать будут. Где теперь сахарную голову достанешь? Я с вечера всю ночь за сахаром стояла, да так и не получила.
Николай Александрович.В войну хуже было.
Анна Полубинская.У них все время то трудности, то война. Почему и при Николае I, и при Александре II, и при Александре III, и при мученике убиенном Николае II сахар был и хлеб был, а у этих нет и не будет!!!
