2) передать участок фронта 14-го танкового корпуса в ведение 1-го арм. корпуса (ср. схем. стр 8);
3) прекратить атаки в районе города и отвести войска 1-го и 8-го арм. корпуса в качестве резервов в распоряжение командования армии;
4) занять предмостное укрепление на западном берегу Дона западнее Калача силами всех тыловых частей (школа подготовки офицеров, саперная школа);
5) немедленно эвакуировать за Чир раненых и тыловые службы и части, в которых нет необходимости;
6) секретная директива командирам корпусов: подготовить отступление корпусов на западный берег Дона. Раненых и материальную часть взять с собой. Замысел — создать на Дону новый фронт и контратаковать противника с возможно большими силами. Разработка директивы лишь в оперативных отд елах штабов корпуса. Избегать всякого рода беспокойства в войсках. О времени исполнения будет приказано особо.
Внешнее положение, возникшее в эти дни в районе действия армии, характеризовалось следующим:
а) фронт армии не был атакован,
б) отвод войск с фронта и перегруппировка сил согласно приказу развивались планомерно,
в) тыловые части армии (численностью примерно в 80 000 человек) находились по обе стороны Дона на западе в пределах линии Нижне-Чирская Суровикино — южнее Клетской. Части этих тыловых войск были заняты на обороне мест своего расквартирования, но не смогли оказать продолжительного сопротивления вследствие небольшой численности боевой силы. Основная масса, временно эшелонированная, отступила согласно приказу на южный берег Чира и расположилась по обе стороны Суровикино для обороны,
г) штаб армии вмести с 1-м эшелоном (оперативной группой штаба) 19 ноября находился в Голубинке на Дону. Эшелон обер-квартирмейстера — в деревне, 2 км южнее Калача.
В связи с дальнейшими событиями и очевидностью факта, что принятые контрмеры недостаточны для приос тановления русского наступления, а также продвижение русских в направлении Калача, пришлось перебросить 20 ноября пополудни оперативную группу штаба 6-й армии и эшелон обер-квартирмейстера в Нижне-Чирскую, предусмотренную в качестве зимней стоянки штаба. Поэтому там уже были подготовлены линии связи с фронтом и тылом. Остальная часть штаба последовала туда 21 ноября.
Еще 19 ноября по телефону я лично получал от главнокомандующего армейской группировкой «Б» г/п фон Вейхса следующий приказ ОКВ: «6-й армии во что бы то ни стало оставаться на теперешних позициях и держать Сталинград. Контрмеры предприняты». Я снова высказал Вейхсу мнение, которое он разделял и о котором говорилось в высших инстанциях, что необходимо, не теряя ни одного дня, оттянуть армию на Дон.
Обсуждения положения с командиром 14-го танкового корпуса генералом танковых войск Хюбе
в Голубинке 20 ноября.
20 ноября в Голубинку прибыл штаб 14-го танкового корпуса, под командование которого были переданы имевшиеся резервы армии, частично находившиеся уже в боях.
На обсуждении, кроме меня, присутствовали также: генерал танковых войск Хюбе со своим начальником штаба полковником Тунертом и начальник штаба 6-й армии генерал-майор Шмидт.
Генерал Шмидт доложил о положении на фронте и сказал при этом примерно следующее: «Результатом только что доложенных отдельных донесений является то, что русские, очевидно, собираются окружить 6-ю армию двусторонним охватом с северо-запада и юго-востока в общем направлении р-на Калач. На фронте армии, пока еще не атакованном и подготовленном к обороне, не многое может произойти. Поэтому здесь мы должны вытянуть последнее. Ясно, что оба крупных прорыва русских в районах 3-й румынской и 4-й танковой армий окончательно могут быть остановлены лишь с помощью резервов высшего командования. Поэтому мы должны бороться, чтобы выиграть время».
Генерал Паулюс: «Поэтому задача 14-го танкового корпуса, немедленно связавшись с 11-м арм. корпусом и в тесном взаимодействии с ним, взять высоты по обе стороны Суханова».
Генерал Хюбе: «14-й танковый корпус, здесь слышится больше, чем есть на самом деле. В действительности же отсутствуют почти все стрелки и большая часть артиллерии. Они мне нужны обязательно».
Генерал Паулюс: «О выделении этих частей с фронта и их переброске уже распорядились. Но ждать в таком положении мы не можем. Я позабочусь о том, чтобы 11-й арм. корпус поддержал вас артиллерией и пехотой. Еще раз: время не терять».
В результате всего было выиграно время, что позволило впоследствии переправить 11-й арм. корпус через Дон снова на восток.
Развитие событий до 21 ноября 1942 года
20 ноября наступление русских на левый фланг армии западнее Дона с помощью резервов было временно остановлено. В этот день поступили сведения о сильных атаках русских в районе 4-й танковой армии и слухи о прорвавшихся там силах русских танковых частей.
В состоявшихся в связи с этим телефонных разговорах между главнокомандующим армейской группировкой «Б» и мною снова выявилось единство взглядов в оценке положения. Вейхс указал на то, что (по приказу ОКВ) в арм. группировке контрмеры принимались (подробнее о них не говорил), — но еще не оказали своего действия. В целом его директива была такова: «6-й армии, значит, удерживать свои теперешние позиции».
21 ноября, утром, проволочная связь с армейской группировкой «Б» была прервана. До полудня, кроме срочных донесений, поступили также следующие важные донесения, разъясняющие серьезность положения:
1) От 11-го арм. корпуса (генерал от инфантерии Штреккер) о положении западнее Дона:
«Положение на левом фланге (корпуса), уже отодвинутом назад, весьма сомнительное. Русские все больше заходят с запада, чтобы охватить нас с двух сторон. Пущены в ход последние резервы корпуса. Танковые дивизии, примыкающие с юга, едва ли смогут держаться продолжительное время против превосходящих сил русских. Каково положение далее на западе, неизвестно. С командованием соседей слева (румыны) связи больше нет. Русские постоянно переправляют все больше частей через Дон».
2) О положении в районе 4-й танковой армии:
а) От 1-го арм. корпуса (генерал артиллерии фон Зейдлиц): «По непроверенным сведениям, у соседа справа прорвавшиеся танки уже пересекли дорогу Сталинград-Котельниково. Есть предположение, что и южнее русские прорвались широким фронтом в р-не 4-й танковой армии».
б) От оберквартирмейстера 6-й армии: «Части тыловых войск 4-й танковой армии с прошлой ночи отступают на западный берег Дона. Остальные части заняли тыловую линию охранения с северным флангом примерно в 30 км юго-восточнее Калача».
в) Радиограмма от 4-й танковой армии: «Положение на фронте армии неясно. Русские, по-видимому, с прорвавшимися танковыми частями продвигаются на юго-запад в направлении Котельниково, а также на северо-запад. Штаб армии, ввиду надвигающихся русских танков, переносится в район Цибенко».
Под этим впечатлением я вылетел 21 ноября около 13.00 на двух самолетах «Хорьх» из Голубинки в Нижне-Чирскую вместе с нач. штаба, генерал-майором Шмидтом и двумя офицерами для поручений, после того как последние части оперативной группы штаба были отправлены туда еще в первой половине дня.
При посадке в самолет с северо-запада доносился шум боя, происходивший примерно в 4-5 км.
Штаб 6-й армии в Нижне-Чирской 21/22 ноября 1942 года
Уже из самолета и при посадке в Нижне-Чирской я увидел оживленное толчкообразное движение колонн и особенно эвакуацию раненых.
По прибытии на место расквартирования наряду с другими донесениями, подтверждавшими охарактеризованное выше положение, я получил еще одно, что со штабом 4-й танковой армии невозможно установить даже радиосвязь.
Вслед за этим у меня состоялся телефонный разговор с главнокомандующим армейской группировкой «Б», генерал-полковником фон Вейхсом, в котором я заявил примерно следующее: «Высказанные вчера опасения относительно грозящего 6-й армии окружения подтвердились дальнейшим развитием событий». Затем я кратко передал содержание поступивших в штаб 6-й армии донесений (ср. стр. 18-20) и продолжал: «Поэтому я прошу оттянуть 6-ю армию в южную часть большой излучины Дона и на Чир. Тем самым можно одновременно освободить силы, чтобы восстановить связь с соседями и снова образовать сплошной фронт. Каким образом и в какой мере это будет проведено, зависит от развития ситуации. С принятием решения надо спешить, так как 1-му арм. корпусу необходимо три дня для развертывания движения.
