Но в начале 2003 года у Игоря Быстрова внезапно обострился интерес к продажам медоборудования. Он уже было махнул рукой, но поскольку продажи медицинских расходных материалов и оборудования в Петербурге возросли (благодаря Марине Маликовой), он подумал, что наступил долгожданный прорыв и дело будет. Он активировал свой телефонный справочник, поднял все свои старые связи и по новому кругу стал окучивать всех, кто может посодействовать в продажах. Зашла речь об офисе, о персонале (менеджеры по продажам, коммивояжеры). Игорь даже внёс деньги на рекрутинг, и Андрей подал заявку в кадровое агентство, стал ходить на собеседования.

Этот бизнес имеет одну интересную особенность. Он не такой доходный, как скажем, оптово-розничная торговля табачно-алкогольной продукцией, особенно для низшего и среднего персонала, однако повсеместно принято, чтобы у компании, торгующей медицинским оборудованием, был приличный офис. Барыга, ворочающий миллионами, может ютиться в рыночной подсобке и в хуй не дуть, а какому-нибудь хомячку или планктону, который работает на унитаз, подавай представительский офис только на том основании, что он занимается продажами медоборудования. Это законы жанра, и с этим надо считаться.

На заводе долго муссировали эту тему, в том числе покупку оборудования (томографа например) и открытие клиники, просчитывали рентабельность, писали бизнес-планы. Но это был очередной виток пиздежа. Всё что связано с медициной – очень сомнительно в плане отдачи на вложенный рубль. Быстровы и Ансимовы предпочитали покупать недвижимость, сдавать её в аренду или перепродавать. Никаких заморочек с персоналом, который всяко наебёт или наделает проблем.

И тем более никто не собирался выёбываться перед наймитами – для их комфорта закупать мебель и ремонтировать офис на заводе. Еще чего не хватало. Офис должен быть функциональным и желательно, чтобы его можно было покинуть безо всякого сожаления и головной боли, что оттуда надо много чего ценного вывозить. Так что заводское помещение не годилось для проекта (хотя это был самый оптимальный вариант – четвертый этаж в сороковом корпусе на территории аккумуляторного завода Электро-Балт, где находились кабинеты Экссона, практически пустовал и можно было задаром занять еще несколько огромных помещений вместе с мебелью, правда очень убогой).

Поскольку Игорь индуцировал насчет развития медицинского бизнеса в Петербурге, то Андрей решил: чтобы не разводить тайны, открыться насчет офиса на Исаакиевской площади. Винцас Блайвас был представлен как «знакомый хозяина арендованной квартиры». Что было отчасти правдой – квартира, которую Андрей снимал, была найдена через Блайваса. Осенью 2002 года, когда Мариам заявила, что «нужно жить нормальной семьёй», Андрей стал подыскивать более просторную площадь вместо однокомнатной квартиры на улице Марата. Найти подходящий вариант – это адски трудная задача. Средней ценовой категории нет. Либо сверхдорогие элитные апартаменты, либо убитые халабуды.

В разговоре с Блайвасом Андрей случайно обмолвился о своих затруднениях, и тот оперативно свёл со своим знакомым, который доделывал ремонт в новой квартире, переезжал туда, а старую намеревался сдать надёжным людям. Это было удачное совпадение. Когда же Андрей прибыл на место, то просто не поверил своим глазам – трёхкомнатная квартира в самом начале Большеохтинского проспекта (напротив гостиницы «Охта», вид на Неву, стоянка через дорогу) с приличным ремонтом и мебелью всего за $400 (однокомнатная на Марата обходилась в $350). Чудеса, учитывая еще полную вменяемость хозяина (что было редкостью, Андрей к этому времени сменил три квартиры, а уж пересмотрел десятки, и все хозяева до одного были со странностями). Новый хозяин был немного постарше Андрея, тоже предприниматель, они сразу нашли общий язык. Никаких договоров и залогов не потребовалось. Оказалось, что Влад (так звали хозяина) приобрел квартиру в доме на Малоохтинском проспекте – этот вариант в своё время Андрей рассматривал в качестве покупки, но дом был в стадии сдачи, все интересные варианты раскуплены и оставалось лишь несколько дорогостоящих квартир.

Можно было заезжать на квартиру и ничего не делать в плане улучшения жилищных условий, как это было со всеми предыдущими – проводка, канализация, утепление, разные бытовые мелочи. Ведь тут жил нормальный человек, который всё уже сделал. И Андрей заехал туда вместе с семьёй в середине декабря 2002 года.

И теперь он представил дело так, будто Влад свёл его с Винцасом Блайвасом, а тот предлагает офис премиум класса за смешные деньги. Игорь Быстров приехал на смотрины и ему сразу всё понравилось. Сюда не стыдно приводить влиятельных персон на переговоры. Хорошо ещё в тот день во дворе не толпились быки с пушками, как иногда бывало. В самом офисе обычно было немноголюдно. Кроме тех четырёх кабинетов, которые предложил Блайвас, было ещё три (один из которых занимал он сам, второй – Радько, третий пустовал). Кроме того, имелась кухня, санузел, и холл, в котором были диванчики для посетителей и секретарское место у окна.

Таким образом, к моменту отъезда в Минск возникли предпосылки полностью легализовать в глазах Владимира Быстрова медицинский бизнес. (дело в том, что он, хоть и получал оттуда дивиденды, но до сих пор косился, если Андрей занимался своей фирмой из офиса Экссона на заводе Электро-Балт – звонил, готовил документы, и так далее. По его быстровскому мнению этим надо заниматься по ночам. А откуда берутся деньги ему на проценты – это ему параллельно). То есть всё зависело именно от Владимира. Игорь, хоть и являлся закопёрщиком всего процесса (изначально с его подачи Андрей затеял медицинский бизнес в Петербурге), хоть и пытался выглядеть самостоятельно относительно своего брата, но тот имел право вето на все его решения.

Кроме того, этим делом заинтересовались Ансимовы, и выразили желание поучаствовать в нём – как деньгами, так и действием, им нужно только объяснить, что и как.

За два часа до отъезда в Минск Андрей встретился с Ренатом в кафе «Онтромэ» на Большой Морской улице. Оно находилось прямо напротив входа во Внешторгбанк, в котором были счета всех фирм, и Андрей, заезжая в банк, каждый раз заходил в Онтромэ выпить кофе.

Оказалось, что оно принадлежит, или относится к сфере влияния Коршунова – Ренат показал бармену дисконтную карту, и ему дали скидку 50 %. У него была самая крутая 50 % карта, по которой он мог покупать вполцены товары и услуги по торговым и развлекательным точкам, принадлежащим его шефу – магазины, ночные клубы, рестораны и т. д.

– Неплохо устроился, – заметил Андрей.

– А что скидка, мне бы лучше деньгами.

Как обычно, они заняли место у окна. Андрей взял себе латтэ, Ренат – травяной чай. Он всегда был положительный, а теперь стал резко положительный.

– Послушай, Ренат, ты не мог бы потолковать с Бармалеем…

Андрей на секунду задумался, какую просьбу озвучить первой, – столько всего накопилось: белорусский тендер, медицинские поставки, еще было бы неплохо пролезть на метрополитен, закупавший много аккумуляторных батарей (директор которого был личным другом Коршунова).

Но он не успел высказать просьбу, Ренат плавал на своей волне и спешил поделиться тем, что у него наболело:

– Ленка мразь, надо было её утопить в Средиземном море…

И он высказал сердце Андрею, своему единственному конфиденту. Больше никому он не мог поведать свои интимные вопросы.

Андрей изобразил предельное понимание и участие.

– Что на этот раз?

Оказалось, его двоюродный брат в очередной раз наступил на свои любимые грабли. Что характерно, новую подругу тоже звали Лена. Девушек с другими именами Ренат просто игнорировал.

Андрей внёс предложение:

– А ты не пробовал знакомиться… там со Светами или Дашами!?

– Все Лены – твари!

– Ну зачем ты так. Вот у меня в Волгограде работают две Лены – Гусева и Николова. Идеальные сотрудницы, если бы не они, я бы не сидел сейчас так спокойно, попивая кофеечек.

– «Идеальные сотрудницы»?! – выкрикнул Ренат. – А позволительно спросить: ты их пробовал выебать?