– Не хочу хвастаться, но ведь мне недаром давным-давно присвоили титул Трибун Решающий. Ну и я с тех пор не замер в своем развитии, как ты понимаешь, и стараюсь продолжать совершенствование.

Светозаров не смог удержаться от тяжелого вздоха:

– Ага! И губить тысячи иных миров тем, что о них не заботятся другие Торговцы.

– Увы! Иначе никак! Пусть уж лучше кто-то где-то что-то недополучит, чем все вместе свалимся в тартарары. Вижу, что сомнения тебя до сих пор гложут, но когда сам увидишь все расчеты, а потом и просмотришь системные блоки памяти из замка Свинг Реальностей, до конца осознаешь мою правоту. О! Прибыли!

Повозка на магнитной подушке уже интенсивно тормозила, вырываясь в конце пути на открытое пространство. Но освещение там было не солнечное, а очень и очень странное. И чем-то напомнило Дмитрию освещение в закрытом мире Кабаний. Только там свет был фиолетовым, и все терялось в тумане на расстоянии пятидесяти, а то и сорока метров, а здесь долина просматривалась целиком, и только за ее пределами клубился хорошо знакомый Хохочущий туман.

– Фактически мы уже в Болотном мире, – продолжил Крафа, уже шагая вперед. – И это здесь единственное открытое, хорошо просматриваемое место. Когда я его отыскал, то сразу понял, что лучшего места для ссыльных Торговцев нет. Отсюда никто, в том числе и я, не сможет пройти в створ между мирами.

– Как ты понял – я уже в курсе.

Они шли мимо массивного серого здания.

– Наш госпиталь, – пояснил Крафа. – Здесь все самое лучшее и самое современное. Можно отращивать даже конечности в течение недели. А вот и сам поселок…

Пункт проживания ссыльных напоминал довольно красивую внешне деревню. Дома, если к ним присмотреться, не имели ни одного элемента из металла. Только разного цвета пластик, имитирующий камень, жесть и древесину.

В дальнем конце поселка виднелась разрушенная башня и широкая просека, пролегавшая через десяток высоченных ограждений из колючей проволоки. Там находилось около сотни людей и множество роботов, перекрывая просеку и восстанавливая ограждения.

Навстречу уже спешил человек, удивительно похожий на Крафу. Разве что выглядел он постарше, лицо его было одутловатым, а глаза казались неживыми. Аура его поражала серостью, однотонностью и отсутствием искорок или полосок самых простых человеческих эмоций. Из чего нетрудно было догадаться, что это и есть тот самый легендарный Двойник, который все эти века исправно нес службу по охране и перевоспитанию своих кровных врагов из числа Торговцев-ортодоксов.

– Сбежали четыреста тридцать три человека, – начал он докладывать с ходу, даже не поприветствовав прибывших. – Вместо погони я запустил активизацию биоритмов всех тварей на Болотах. Ситуация осложняется тем, что все наши системы наблюдения и создания иллюзий на огромном участке уничтожены. Сообщники сбежавших уничтожают их походя не только по маршруту своего движения, но и каким-то образом по всей площади данного направления. Наши жертвы – три человека. Охранники-ротозеи перед своей гибелью не заметили преступников, которые заминировали башню наблюдения. Если бы они заметили опасность и подали сигнал тревоги, побег бы сорвался. А так… Еще и меня не было на месте, я подался в резервный тоннель на осмотр появившейся там трещины. – Он с сожалеющим видом развел руками. – Моя вина…

– Не только твоя вина, – не согласился с ним Крафа. – Я тоже слишком уверовал в то, что со стороны Болот к нам никто и никогда не заявится. А ведь только и стоило установить в нейтральной зоне несколько систем оповещения и ловушек нажимного свойства. А у нас все заточено было на сигнал о побеге… Список сбежавших готов?

– Да. Вот он… – Двойник коснулся скафандра Трибуна контактом своего бортового секретера, сбрасывая информацию. И не сдержал печального вздоха: – Сбежали самые оголтелые фанатики.

– Хорошо, что все не ринулись.

– А мне кажется, что сотни две побежали скорей за компанию, – заявил начальник поселения ссыльных. – В группе только сотня не поддавшихся перевоспитанию да два десятка таких, кого придется все-таки уничтожить. В том числе при задержании, сразу. Меньше мороки в будущем.

И таким могильным холодом повеяло от его последних слов, что по спине у Дмитрия побежали мурашки. Древний Торговец говорил об уничтожении коллег не просто с цинизмом, а с непоколебимой убежденностью в своей правоте. Так кое-кто из ученых говорит о лабораторных мышках, которые не прошли какой-нибудь тест, больше не годятся для опытов, и их попросту сжигают вместе с мусором.

Даже Крафу несколько покоробило от такого заявления.

– Еще совсем недавно ты утверждал, что исправить можно всех без исключения. А теперь?..

Его соратник с самой молодости взглянул на него пустыми бесцветными глазами и таким же тусклым голосом признался:

– Больше не могу… Тем более – после этого побега. Тысяча осталась и не стала бежать, но меня больше всего поразили те две сотни человек, которые уже сейчас наверняка остро жалеют, что ринулись в зеленый туман… Именно они меня разочаровали больше всего. И если я опять вернусь на должность начальника поселения, то попросту уничтожу всех, кого ты выловишь в этих болотах. Поэтому я умываю руки и отправляюсь в самое пустынное место Грез. Чувствую, мне уже недолго осталось… Да и устал я жить, больше омолаживаться не хочу. Дела я уже приказал принимать своему заму, а ты уже сам решай насчет новой кандидатуры на мое место.

Он отвернулся, как бы давая понять, что разговор окончен и его больше ничего не касается в этом поселке. Трибун шагнул к соратнику, положил руку ему на плечо.

– Отставку твою принимаю. Место себе для проживания выберешь сам. А вот пожить у меня во дворце тебе придется не менее чем две недели.

Двойник сделал попытку отстраниться, и в его голосе появились возмущение и страх:

– С какой стати? И почему – придется?

– Потому что только тебе я могу доверить работу с системными блоками памяти. Вот это граф Дин, – он кивнул на Светозарова, – мой новый союзник, Торговец с Земли. И он сомневается в причинах войны между реформаторами и ортодоксами. Наверняка он посадит на просмотр древней истории нескольких своих доверенных лиц, ну а мне туда посадить некого, кроме тебя. Сам понимаешь, насколько огромный пласт придется просеять, чтобы создать полную картину происшедшего в древности.

– Ты хочешь, чтобы я опять с головой окунулся в это дерьмо?! – возмутился начальник поселения. – Мне не нужны эти воспоминания!

– А тебе ничего не придется просматривать лично. Только приглядывать за людьми графа Дина (вдруг чего сломают или повредят по незнанию?) да подсказывать им, что они должны просмотреть в первую очередь. Поверь, лучше тебя даже я с этим делом не справлюсь.

– А если мы справимся за неделю? При верном подборе просмотров на это больше времени не уйдет.

– Значит, больше я тебя и минутки не задержу! – пообещал Крафа, похлопывая друга по плечу. – Ты ведь меня знаешь!

– Вот именно, знаю! – ворчливо сказал тот и протяжно вздохнул: – Вначале спустишь на меня своих дочек, а потом, за неделю, еще что-нибудь придумаешь…

– О-о-о! Как ты нехорошо о моих малышках отзываешься! Придется им рассказать.

– Да сколько угодно! Девочки меня поймут, тем более что они не такие хитро сделанные, как их папочка.

– Ладно, нам некогда тут кулаками размахивать, – перешел Трибун на совсем иной, деловой тон. – Отправляемся организовывать беглецам теплую встречу.

Из этого разговора Светозаров понял, что Двойник уже не раз был в гостях у Крафы в последнее время, знаком с его семьей и понял, что отбиваться от назойливой Ксении ему придется не менее недели. Но именно при упоминании о младших дочерях своего старого друга его аура заиграла присущими живому человеку эмоциями. Чувствовалось, что девчонки даже такого омертвевшего от груза горестных лет человека умудряются расшевелить и вывести из унылой спячки.

Теперь следовало срочно решать, допускать ли Крафу к Зеленому Перекрестку, открывая ему тем самым дорогу и ко всем остальным сокровенным тайнам. Доказательства не получены, зачинатели войны в древности неизвестны, а лимит времени уменьшается постоянно, приходится принимать важнейшие решения чуть ли не на ходу.