Вдвоем справиться с незнакомцем бандиты не могли, поэтому и третий присоединился к схватке. Но и это не помогло, — прошло не более минуты, и чешуйчатые вынуждены были отступить под натиском мощных ударов.

Стих шум торопливых удаляющихся шагов, и во дворе наступила тишина. Трудно было в это поверить, но его выручили точно так же, как он сам не раз помогал многим людям.

Человек, случайно проходивший мимо, с оружием в руках вступился за него и грабители трусливо сбежали!

— Это твое, дружище? — пророкотал незнакомец. — Твои вещи?

Он протянул увесистый кожаный мешок со слитками, который одному из чешуйчатых уже удалось вырвать у Кийта.

— Да, мое… — прохрипел сёрчер, поднявшись на ноги. — Спасибо тебе, приятель!

Сорвав полуперчатку, измазанную в крови «бородавочника», он протянул ладонь. Они обменялись рукопожатием, о чем в первое мгновение Кийт даже немного пожалел.

Хилым и изнеженным человеком его никто не осмелился бы назвать. Походная жизнь всегда держала в хорошей физической форме, да и от его прямого удара порой валились с ног самые крепкие бойцы, вроде этого недавнего грабителя…

Но незнакомец сумел так ощутимо стиснуть его крепкие пальцы, что даже раздался громкий хруст костей. Ладонь его была необъятной, твердой и задубевшей. На ощупь она напоминала хорошо отшлифованную дубовую доску.

Встряхнув украдкой рукой, онемевшей на мгновение от соприкосновения с этой гигантской клешней, Кийт назвал свое имя.

В ответ его спаситель с достоинством представился низким басом:

— Чиангар. Зови меня просто Чиангар.

— Я благодарен тебе, друг. Что я могу для тебя сделать? Как я могу тебя отблагодарить?

В ответ раздался жизнерадостный смех:

— Если меня будут втаптывать в землю, а ты окажешься рядом, — не проходи мимо, помоги и мне. Вот и все, что ты можешь сделать.

Мощная рука Чиангара вскинулась вверх в прощальном жесте, и он сказал:

— Храни тебя Спаситель. Я пойду искать место для ночлега.

Он уже повернулся и двинулся в темноту, как вдруг Кийт порывисто воскликнул:

— Постой!

— Тебе нужна моя помощь? — доброжелательно спросил Чиангар. — Что еще я могу для тебя сделать?

Кийт немного смущенно отозвался:

— Я собираюсь выпить кружку горячего пунша и съесть кусок жареного мяса. Не составишь ли мне компанию? Я хочу угостить тебя.

— Пунш и мясо… Горячий пунш и жареное мясо…

Густые брови Чиангара, нависающие над большими блестящими глазами, задумчиво сложились «домиком».

— Впрочем, почему бы нет? — воскликнул он. — Это сейчас совсем не помешает! Я и сам только что собирался подкрепиться.

В портовой таверне, куда они зашли поужинать, никто не обратил внимания на разбитое лицо Кийта. Здесь не принято было задавать такие нелепые вопросы.

В темном углу даже оставался свободным стол, грубо сколоченный из толстых сосновых досок. Место было подходящее, и они вполне удобно устроились, чтобы поужинать.

Несмотря на поздний час, здесь было очень много народа. Как и обычно в подобных заведениях, под низким сводчатым потолком стоял шум яростных споров, пьяный смех и бессвязные крики.

Посетителей, сидевших за столами в сумрачном зале, обслуживал замученный бледный толстяк.

Утомленно шаркая подошвами, он ходил между столами с массивным деревянным подносом и приносил всем из кухни приготовленную еду… Он уже почти падал с ног от усталости, но тем не менее, старался изображать радость при виде каждого нового клиента и растягивал уголки жирных губ в искусственной улыбке.

Пока готовилось мясо и подогревался пунш, Кийт беседовал со своим новым знакомым и внимательно рассматривал его.

Судя по всему, они были ровесниками. Вьющиеся светлые волосы, зачесанные назад, обрамляли мощный лоб Чиангара. Непокорная шевелюра вместе с пышными усами и густой бородой почти скрывали лицо, и из этой буйной растительности выглядывали замечательные глаза, — чистые, открытые и мужественные.

— Чем же ты занимаешься в Ниане? — спросил Кийт, когда горячий пунш уже стоял на столе и ароматный пар срывался с поверхностей глиняных бокалов.

— Хожу по ночам и спасаю порядочных людей, попавших в беду, — хмыкнул Чиангар и поднял свой массивный бокал, выглядевший в его ручище маленьким наперстком.

Трудно было не заметить на костяшках руки, сжимающей стакан, характерные сбитые мозоли и шрамы, говорящие о том, что этот человек большое внимание уделяет кулачному бою.

Невольно Кийт подумал, что не завидует тем несчастным, кто испытал на себе всю силу этих кулаков.

— Благодарю за то, что ты считаешь меня порядочным человеком… — улыбнулся он. — Как ты смог разглядеть это в темноте?

— Мне кажется, что на непорядочного не будет нападать всякая шваль, живущая под землей, в вонючих лабиринтах.

— Тогда давай выпьем за дружбу, — предложил Кийт. — Надеюсь, что ты считаешь меня своим другом, если приходишь на помощь и рискуешь при этом жизнью!

Чиангар шутя опрокинул содержимое своего бокала в мощную глотку и заметил:

— Жизнью я рискую постоянно. Такова моя судьба.

— Чем же ты все-таки промышляешь? Скажи мне, будь добр, — попросил Кийт.

— Многое я повидал за свою жизнь, — отозвался бородач. — Это долгая, долгая история. Боюсь, что мы можем сидеть здесь до утра, пока я буду рассказывать тебе обо всем…

Кийт засмеялся и бросил:

— Значит, нам с тобой необходимо не менее двух дней, чтобы поделиться друг с другом всем увиденным. Я тоже могу о многом тебе поведать. Все-таки, чем же ты занимался?

Чиангар поскреб кудрявый затылок и сморщил лоб.

— Охранял купеческие караваны, — сказал он, закатывая глаза к потолку. — Ходил на торговых кораблях по Лантическому океану. Воевал в Южной Канде с лемутами, когда они пытались взять приступом город Наккут.

— Ты родом оттуда?

— Да, вся моя семья жила в Южной Канде, пока в тех краях не началось наводнение. После этого Наккут захватили люди-крысы, и все пошло прахом. Большинство моих земляков погибли. Мне удалось бежать, и с тех пор я странствую по свету и продаю свою силу тем, кто может хорошо заплатить.

Наполнив свой бокал, Чиангар спросил:

— Чем же занимаешься ты?

— О, это тоже долгая, долгая история, — улыбнулся Кийт.

Проницательный взгляд Чиангара упал на походную сумку сёрчера, до отказа набитую драгоценными слитками.

— Наверное, ты каждый вечер переносишь с одного места на другое кожаный мешок, наполненный серебром? — пошутил бородач. — Это и есть твое основное ремесло?

— Нет, это не мои средства… Это деньги моего отряда. Скоро мы идем в поход, и нам нужно приобрести необходимые вещи, — неопределенно ответил Кийт.

Вот уже некоторое время он боролся с желанием пригласить Чиангара в свой отряд. Внешность этого здоровяка производила на него самое хорошее впечатление. Судя по всему, это был именно тот человек, которого не хватало для очередной экспедиции.

Только две вещи удерживали Кийта от такого решения.

Во-первых, он еще ни разу не брал с собой совершенно незнакомых людей. Каждый человек, покидающий границы Нианы вместе с ним, был хорошо известен в портовых кварталах. Каждый был на виду, и Кийт имел о нем совершенно четкое представление еще даже до того, как знакомился лично.

Чиангара здесь никто не знал. В этом можно было не сомневаться. Не первый год Кийт обретался в здешних кварталах, и его память обязательно откликнулась бы, если бы бородач когда-нибудь здесь появлялся.

И второе, что немного беспокоило Кийта, — сознание его нового знакомого было полностью закрыто, словно защищено какой-то прочной скорлупой. Раз за разом искатель пытался пробиться ментальным лучом к разуму Чиангара, но постоянно натыкался на непробиваемые редуты.

Бородач делал вид, что ничего не замечает. На самом деле, он явно чувствовал попытки телепатического зондирования, но продолжал жизнерадостно улыбаться.

Сознание Кийта точно раскололось, расщепилось на две половины. Одна половина была затоплена сомнениями и перебирала доводы, направленные против того, чтобы брать с собой Чиангара.