Если только Влад не выучился держать себя в руках намного лучше, чем раньше, значит, он не узнал случайно увиденного в толпе призрака прошлого. Это утешало. Особенно если учесть что он был одним из тех людей, с которыми Безымянный желал встречи меньше всего. И дело было не только в том, что Влад Александер приходился ему двоюродным братом.
Посмотрев вглубь переулка, Безымянный увидел небольшой ухоженный дворик с фонтаном в центре и тремя мраморными скамьями в окружении изящно подстриженных, невысоких деревьев. Повинуясь внезапному импульсу, он отошел от стены и направился во двор. Усевшись на скамью, лицом к фонтану Безымянный вгляделся в тоненькие струйки воды, низвергающиеся из опрокинутого кувшина в руках нимфы.
"Кап-кап-кап", – журчала вода, падая вниз. Тогда тоже журчала вода. Только это был не фонтан – дождь, косой и очень холодный, несмотря на летнюю жару…
– А, вот ты где! – голос, прозвучавший поразительно близко, заставил его чуть ли не подпрыгнуть от неожиданности. – Ну вот какого клятого беса, ты упёрся дьявол знает куда не сказав ни слова? Что, думаешь, только тебе осточертело торчать без дела и охота размяться?
Влад в сопровождении обоих стражей вынырнул из густого боярышника. Против правил, лицевой щиток его шлема был открыт являя миру рассерженное лицо капрала – точно мальчишка, которого другие сорванцы обделили участием в новой проказе.
– Нашел что-нибудь? – не меняя тона поинтересовался Влад приближаясь. И вдруг он замер на месте, словно с разбега врезавшись в стену. – Какого клятого беса? – вмиг посерьезневшим тоном проревел он. – Что эта тварь здесь делает?
Оба стража, как и их капрал с некоторым опозданием заметившие девчонку прятавшуюся за спиной старшего Александера потянули было оружие вверх, но так же быстро его опустили. На линии огня стоял чтец, а стрелять в своего ради какой-то мелкой Темной – вот уж нет! Наверняка ведь тот не просто так тащил маленького упыря, видимо, хитроумный Александер что-то замыслил.
Времени на долгие размышления у него не было. Нужно немедленно что-то придумать, что-то такое, во что подозрительные коны смогут поверить. Но увы, рефлексы вбитые в его тело наставниками в академии сработали быстрее чем успела оформиться спасительная мысль. Ментальный импульс посланный в преобразователь материи вышел совершенно автоматическим – Александер его даже не осознал! И вот, в его руках уже проявилась звуковая пушка. Миг спустя расширенное на конце дуло взметнулось вверх – никто из троих конфедератов не успел должным образом отреагировать, не успел поднять своё собственное оружие.
– …что ты делаешь? – Влад, не веря своим глазам, уставился на звуковую пушку в руках брата. – Ты с ума сошел? Немедленно отойди от этой гадины!
Палец на спусковом крючке пушки, которую держал чтец стоявший в полутора десятков шагов от него, дернулся раз, другой, невидимые сжатые лучи ультразвука с чудовищной скоростью вырвались из фасеточного дула. Два стража с тяжелыми излучателями наперевес, стоявших по бокам Влада, как подкошенные рухнули наземь, мгновенно лишившись сознания.
– Ты с ума сошел! Это измена! Предательство! Ты поднял руку на… – от негодования, неверия в то, что происходит, юный Александер задохнулся, не сумев найти подходящего слова. – Ты!..
– Беги – его брат, не оборачиваясь, бросил девочке прятавшейся за его спиной одно единственное слово. Палец на курке дернулся вновь и Влад, парализованный и ошеломленный, повалился на истоптанную зеленую подстилку реденького пролеска. Падая, он зацепился за торчащий из земли сучок и распорол левую скулу почто до кости…
– А ведь тебя уже похоронили, знаешь? – раздался приглушенный, чуть дрожащий от сдерживаемых чувств голос.
От неожиданности Безымянный подскочил и крутанулся на месте. Вглядевшись в полутемный проулок, он различил мощную фигуру Влада, казавшуюся из-за массивных боевых доспехов чуть ли не квадратной. Кон, пройдя немного вперед, вышел из тени на залитый солнцем дворик и остановился в нескольких шагах от брата. Его глаза с любопытством изучали Безымянного, отмечая заострившиеся черты лица, утратившего прежнюю юношескую мягкость; длинные, давно не стриженные темно-русые, волосы неровными прядями падавшие на плечи; потертую и заношенную одежду. Сам Влад почти не изменился за прошедшие годы, разве что лицо его стало чуть более резким, очерченным, да глаза утратили какую-то неприметную посторонним частичку былого света. А в остальном это был всё тот же непоседливый и веселый парнишка с полными, всегда готовыми к смеху губами, чуть крупноватым носом и высоким лбом.
Глава 7: Братья.
Ингва поднял руку свою на брата – Ингва проклят! Ингва, подняв руку свою на брата, спас сонм душ бессчетных – Ингва проклят?
"Мудрость Земли", автор не известен.
Несколько секунд прошли в абсолютной тишине. Два родича глядели друг на друга, не отрываясь, не шевелясь, а затем Влад внезапно шагнул вперед и заключил оторопевшего Безымянного в медвежьи объятья.
– Как же я рад видеть твою уродливую рожу! – кон разжал объятья, но рук не опустил, и его ладони с силой вцепились в плечи Безымянного, не желая даже на миг отпустить того, будто опасаясь, что, стоит отвести руки – и он исчезнет, растворившись, как призрак.
– Чтоб твоей любовницей всю жизнь была старая чертовка, – прошипел в ответ Безымянный, с трудом глотая воздух и потирая грудь. – Ты ж меня чуть не раздавил!
Но в его голосе не ощущалось неудовольствия. За шуткой он попытался скрыть множество охвативших его чувств и удивление: – столь искренней радости от встречи с братом он не ожидал ни от себя, ни от него!
– А твоей – пьяная обезьяна, – не остался в долгу Влад, улыбаясь во все лицо. – Где же ты пропадал все эти годы? Почему не связался ни с кем из семьи?
– Я… – попытался вставить слово Безымянный
– Погоди, – Влад торопливо перебил брата и, развернувшись, решительно направился прочь из переулка, без видимых усилий таща Безымянного за собой. – Здесь поблизости есть сносный кафф – там и поговорим! Клянусь всеми Порождениями Бездны, такой разговор нельзя вести на сухое горло!
– А как же твои люди? – поинтересовался Безымянный, с трудом поспевая за стремительно прорезающим людской поток коном. – Наверное, ты должен за ними…
– Да ну их, – досадливо отмахнулся Влад. – Сами доберутся до казарм, не маленькие, не заблудятся. Мне эти дурацкие патрули– уже знаешь, вот где, – кон внезапно остановился и, сморщившись от отвращения, выразительно провел ладонью по горлу. – Каждый день с утра до вечера шататься по улицам, выискивая – не пойми что! "Обеспечение безопасности и законности в условиях, приближенных к боевым", – это теперь так называется. Знал бы, какой придурок в ответе за такой идиотский приказ, – придушил бы сволочугу!
Несколько прохожих, услышав столь резкие слова из уст кона, поспешно отвернулись, дабы скрыть недоумение, промелькнувшее на лицах. Обсуждать, а тем более осуждать указы командующих, – это было не в обычае Конфедерации. Тем более при посторонних!
Миновав несколько кварталов и свернув пару раз на оживленных перекрестках, братья остановились возле неприметного шестиэтажного здания без вывески, оплетенного с фасада лозами дикого винограда, за которыми прятались медленно разрушающиеся под воздействием времени скульптуры. Войдя внутрь и спустившись по изящной металлической лесенке с фигурными перилами, они оказались на первом, полуподвальном этаже, где в просторной зале с драпированными дешевой тканью – безыскусно имитирующей бархат – стенами и располагался кафф. Крохотные столики, рассчитанные самое большее на четверых, размещались – будто кружась в диковинном, хаотичном танце – по всему залу безо всякого порядка. В дальней от входа стене виднелась полуоткрытая дверь, ведущая к хозяйственным помещениям, неподалеку от неё примостился на невысоком помосте старый весь в царапинах, рояль. Посетители в заведении отсутствовали, что было вполне объяснимо: ведь день едва перевалил за середину, и большинство завсегдатаев усердно занималось своими каждодневными трудами. Многолюдье наступит позже, вечером, когда умаявшиеся за день люди соберутся и по многолетней привычке за чашечкой плохо сваренного каффа или кружкой кисловатого белого винца примутся делиться свежими новостями и обсуждать приключившиеся за день события.
