- Вы готовы? – заглянула Марина Павловна. – О! Красиво! – похвалила она.
- Спасибо! – поблагодарил доктор.
- Пустяки, - ответила она. – Вот вам деньги на мелкие расходы. Сейчас заедем в парикмахерскую и приведем вашу прическу в порядок.
- Но, - попробовал возразить доктор.
- Давайте без «но»! – попросила она.
- Хорошо, - согласился он, понимая бесполезность своих возражений. После парикмахерской Марина Павловна повезла доктора в институт, где он ее оперировал. Доктор встретил своих коллег, радостно приветствовавших его. Он держался уверенно. Сделали снимки и обнаружили перелом правого нижнего ребра. Остальное оказалось ушибами.
- А давайте поднимемся в ваше отделение. Сколько вы там проработали? – спросила Марина Павловна.
- Шестнадцать лет. Давайте поднимемся, - согласился доктор и нажал в лифте кнопку восьмого этажа. Они зашли в отделение хирургии. Там ничего не изменилось. Персонал здоровался с доктором, беседовали, предлагали вернуться обратно. Затем он сходил к заведующему отделением, в ординаторскую. Потом ездили на десятый этаж на кафедру хирургии Военно-Медицинской Академии, где он преподавал раньше. Марина Павловна специально держала его подольше в институте, чтобы воспоминания и встречи с коллегами скорей пробудили в нем жажду к работе. Коллеги нашли доктора Крылова в отличном состоянии духа, дорогом элегантном костюме и совершенно трезвым. Многие подумали, что слухи о его пьянстве сильно преувеличены или просто байки. К большому счастью, доктор встретился с директором института у его кабинета, они долго беседовали и расстались, пожав, друг другу руки. Доктор просто сиял от счастья. Эффект от посещения института превзошел все ожидания Марины Павловны. Она заглянула доктору в глаза, увидела вспыхнувшие синие искорки и поняла, что попала в десятку. Доктор шел на поправку семимильными шагами.
- Хотите взглянуть на своих обидчиков? – спросила Марина Павловна.
- А они здесь? – удивился Игорь Николаевич.
- А где ж им еще быть? Идем в травме спросим, кого ночью привезли. Доктор согласился и они поднялись в травматологическое отделение. Игорь Николаевич зашел к заведующему и вернулся минут через пять.
- Вон, в конце коридора двое лежат, - показал он рукой, и они с Мариной Павловной направились туда. У одной кровати сидела на стуле женщина среднего возраста и разговаривала с больным:
- И как же это вы так вдвоем с Сергеем не смогли дать отпор этому грабителю?
- Ой, мама, он такой качек здоровенный, что сразу нас уложил, - беззастенчиво врал тот, что был вечером с ножом.
- Да, тетя Люда! – подпевал товарищ напротив, - у него метра два росту и пистолет был в руках… Он мог нас просто застрелить.
- А сколько раз я вам говорила, чтобы вы не гуляли долго, - воспитывала мать.
- Так мы же в соседнем дворе сидели на детской площадке. А он пришел с пушкой и потребовал деньги и мобильные телефоны. Ну, мы начали сопротивляться и за это получили…
- О, Господи! – вздохнула мать, - до чего дожили, что детям во двор не выйти вечером. Надо заявление в милицию подавать, пусть ищут его. Я это так не оставлю, - возмущалась она. – А если б вас инвалидами сделали?
- Да они у вас уже инвалиды… на совесть, - вклинилась Марина Павловна.
- А вы кто? – удивленно спросила мать?
- А я тот качек двухметровый с пушкой, о котором они так дружно врут. А ну, ребята, посмотрите на меня внимательно, узнаете? – спросила она, отойдя так, чтобы они хорошо ее разглядели. – А этого товарища узнаете? – указала рукой на доктора. Молодые люди переглянулись между собой и испуганно смотрели то на Марину Павловну, то на доктора.
- Ничего не понимаю, кто вы и что вы хотите от нас? – снова спросила мать.
- Ну, расскажите матери правду, а то ведь я могу сейчас вызвать милицию, и тогда сами понимаете, вас будут судить за нанесение тяжких телесных повреждений, причиненных хирургу этого заведения, где вас сейчас лечат, - строго сказала Марина Павловна. Эти слова прямо придавили больных к кроватям. Им хотелось раствориться в простынях и одеялах, чтобы никого не видеть. Но три пары глаз внимательно смотрели на них.
- Мы не хотели, - начал тот, что получил удар в пах. – Это началось как-то непроизвольно, - вздохнул он и отвел в сторону взгляд.
- Ну-ну и что? – склонилась к нему тетя Люда.
- Что… попросили закурить, а он не дал… Начали бить.
- Ага! А дальше? – допытывалась мать товарища.
- Ну, дальше кто-то прибежал и нам навешал… - честно ответил Сергей.
- Мало, мало навешал, - сокрушалась мать. – Да как у вас рука на доктора поднялась? Ну, ничего, вернетесь домой, отцы вам добавят, - пообещала она и подошла к Игорю Николаевичу. – Простите нас великодушно, доктор, за то, что такого урода вырастили. Пожалуйста, не заявляйте в милицию, ведь тюрьма их не исправит, а только хуже станут. Мы уж с отцом постараемся все сделать, чтобы он исправился… Пожалуйста! – умоляюще смотрела она доктору в глаза.
- Да они бы убили его, если бы я не вмешалась, - вклинилась Марина Павловна. - А ваш еще и нож вытащил, так ему курить хотелось в этот вечер. Вы что ему на сигареты денег не даете, что он людей грабит вечерами?
- Простите… - заплакала мать, - простите, - только и могла говорить.
- Я не слышу извинений от виновников происшествия. Вы сломали доктору ребра, разбили голову и вывихнули ногу, а извиняется мама, - обратилась Марина Павловна к обоим товарищам. Те боялись даже слово проронить. Их трясло в кроватях, как гадов в ступах. – Идем, Игорь Николаевич! Не хотят с нами разговаривать, пусть общаются дальше со следователями…
- Постойте! – вскочила мать со стула, - они еще не понимают, что натворили. Скажите, где вас можно найти? Давайте все уладим. Мы заплатим вам за физический вред и за моральный ущерб, только не заявляйте в милицию, - уговаривала она доктора. Игорь Николаевич грустно смотрел на нее, и ему было жалко женщину. Марина Павловна дернула его за рукав, и они ушли из отделения.
Покатавшись по городу после института, они вернулись домой, попили кофе и собрались заниматься каждый своими делами.
- Большое спасибо, Марина Павловна! Я вам очень признателен за все, что вы для меня сделали! Знаете, директор института предложил мне вернуться туда на работу, - радостно сообщил он.
- Здорово, доктор! Я же вам вчера говорила, что у вас будет все хорошо, нужно только окрепнуть, набраться сил и молиться… Вот и все, что от вас требуется на данном этапе, - ответила она. – Вы же хирург от Бога! Посмотрите на меня, я ваша работа, ваша реклама! Я вам нравлюсь в своем таком состоянии?
- Вполне. Вы здоровы и энергичны!
- Спасибо! Так вот, когда будете сомневаться в вашем таланте, вспоминайте меня. Я вам еще и фото подарю! Это не все, доктор. Я держу связь с теми бабульками, которых вы оперировали после меня, и с которыми я лежала в одной палате. Вы помните их возраст?
- За семьдесят! – ответил он.
- Далеко за семьдесят. Так вот, они после ваших операций живы, здоровы и носятся по дачам резвей меня.
- Слава Богу! – порадовался доктор.
- Идите, отдыхайте, доктор! Все будет отлично! Вы сегодня поразили ваших коллег своей элегантностью!
- Благодаря вам!
- Нет, это сын просил передать все вам в подарок за то, что вы меня тогда спасли. И деньги тоже. А еще вот это вам к Рождеству от нас, - сказала Марина Павловна и подала доктору пакет.
- Что это? – удивился он.
- Смотрите! – сказала женщина. Доктор достал бумаги из конверта и начал читать приглашение, на участие в международном симпозиуме ведущих хирургов мира в Женеве. У доктора даже руки задрожали от волнения.
- Ну, зачем? Ну, какой я хирург сейчас? – запричитал жалобно он. Марина Павловна взяла его двумя пальцами за рукав и подвела к зеркалу:
- А вы сами посмотрите. Это самый лучший в мире хирург! – четко произнесла она по слогам. Затем бросила его возле зеркала и ушла, словно обиделась за то, что он не верит ей. Доктор медленно поднял голову и посмотрел в зеркало, чтобы убедиться в правдивости ее слов. Внутренний голос сказал ему робко: «Она права!» Давно забытое чувство неподдельной радости заполнило душу доктора, он улыбнулся и пошел в свою комнату отдыхать. День был переполнен положительными эмоциями, и доктору требовалось время, чтобы все скрупулезно разложить по полочкам. Он лег в постель. Все, что с ним происходило сегодня, было похоже на сон. Он долго все анализировал, раскладывал и устал. В итоге он подвел под всем жирную черту и написал – чудо!