Скоро на этот вопрос будет дан ответ. В двадцати миллионах километров от Истории на пеленгационном экране Спика появилась крошечная точка, со значительной скоростью приближающаяся к центру перекрестья линий. Спик позволил ей приблизиться на расстояние десяти миллионов километров. Сила отражения доказывала, что это очень небольшой объект, вероятно, оптический зонд. Его назначением было сделать снимки истребителя с близкого расстояния и передать их на Историю. Спик понимал, что пропадёт, если позволит зонду приблизиться к себе, так как тот был в состоянии сфотографировать истребитель во всех подробностях с расстояния около двухсот километров. Даже с расстояния в тысячу километров он мог передать изображение, которое избавит тефродеров от всех сомнений насчёт того, естественный это объект или искусственный.
Спик подождал, пока зонд приблизится на расстояние пяти тысяч километров, потом включил маленький корпускулярный излучатель и выстрелил из него в направлении зонда. Это оружие было предназначено, в основном, для воздействия на позитронные и подобные им приборы. Оно испускало поток частиц, обладающих высокой энергией, подобных космическому излучению, который вносил хаос в чувствительную структуру позитронного управления и прекращал функционирование приборов.
Через несколько секунд точка на пеленгационном экране начала перемещаться. Зонд, очевидно, неуправляемый, двигался по странной траектории. Поток корпускул вывел из строя механизм дистанционного управления.
Спик остался на прежнем курсе, поддерживая постоянную скорость, хотя у него чесались руки совершить манёвр уклонения. Он не был уверен, не отправил ли зонд идентификационные снимки на Историю прежде, чем он его подстрелил. И ему было совершенно неясно, как тефродеры воспримут внезапный отказ своего инструмента. Было в порядке вещей, что выплюнутый солнцем кусок вещества распространяет вокруг себя корпускулярное излучение всех видов, но существовала большая разница между распространяемым во все стороны излучением естественного метеорита и остронаправленным лучом корпускул, поразившим зонд.
Через десять минут стало ясно, что тефродеры пока не собираются ничего предпринимать. Это могло быть потому, что чужой объект не вызывает у них подозрений, или потому, что они ждали подходящего момента, чтобы действовать наверняка. Но Спик этого не знал. Истребитель под его управлением мчался к Истории, пронёсся в десяти тысячах километров от неё и в молниеносном манёвре повернул на сто восемьдесят градусов. Теперь он не должен терять ни доли секунды. Даже если тефродеры до сих пор думали, что перед ними метеорит, то теперь, когда он совершил поворот, они, должно быть, поняли, что ошибались. Но сейчас он действовал наперегонки со смертью. Судя по информации, базы тефродеров на Истории располагались довольно редко: вопрос заключался в том, успеет ли он спуститься ниже пеленгационного горизонта, прежде чем его поразит дистанционно управляемый снаряд, или нет.
С головоломной скоростью он нырнул в верхние слои атмосферы планеты. Под ним, в гигантском, отсвечивающим фиолетовым океане, тянулся продолговатый, многократно разветвляющийся континент странной формы. Когда он спустился ниже, защитный экран под воздействием атмосферы начал раскаляться, закрыв ему поле зрения, и теперь он летел по указателю рельефа.
Его быстрый взгляд снова и снова пробегал по пеленгационному экрану, но тот был чист. Не было никакой предательски блестящей точки, быстро приближающейся к центру экрана, и с каждой секундой его шансы на то, что такой точки никогда не будет, все возрастали.
Это было потому, что место, которое он выбрал для посадки, находилось в непосредственной близости от базы тефродеров. Но он был вынужден пойти на этот риск.
На высоте пятидесяти километров он перешёл на горизонтальный полет и уменьшил скорость до трех «М»[2]. Мерцание защитного экрана погасло. Теперь Спик снова мог видеть окружающее пространство. Глубоко под ним тянулась изрезанная береговая полоса чужого континента, болотистая местность с сотнями извивающихся рек. Нигде не замечалось никаких признаков поселений.
По данным ему описаниям Спик знал, что он находится далеко от той зоны, в которой высадились близнецы Вулверы. Он не был уверен, были ли здесь вообще человеческие существа. Было весьма возможно, что тефродеры поселили всех обитателей космического «зоопарка» на другие континенты. В этом случае ему нужно лететь дальше, но тогда риск обнаружения увеличивался.
Он снизился до трех километров и направил истребитель вглубь суши. В восьмидесяти километрах от побережья местность начала подниматься. В поле зрения ряд за рядом тянулись плоские холмы, а далеко на заднем плане в небо поднимались вершины крутых гор. Местность эта была покрыта травой и редкими рощицами деревьев. Реки, по большей части, были небольшими.
Спик пролетел сто километров, почти добравшись до подножия гор. Он был уверен, что в горах тоже нельзя найти никаких человеческих поселений. Холмистая местность также была пустой и заброшенной. И он понял, что выбрал не тот континент.
Он уже собрался поднять машину вверх, чтобы, пролетев над горами, достичь противоположного берега, как вдруг увидел деревню.
Это было овальное скопление круглых хижин, крытых соломой. Вокруг них тянулась ограда, выглядевшая для Спика тонким, чёрным кольцом. Деревня находилась недалеко от одной из рощиц во впадине между двумя холмами. С одного из холмов стекал небольшой ручей, исчезал под оградой и снова появлялся с другой стороны.
Спику не пришлось долго раздумывать, где он мог видеть такие деревни. В каждой книге по истории изображались такие поселения. Именно так выглядели подобные деревни пятьсот лет назад в Того или Верхней Вольте.
Он направил машину вниз, на высоте пятисот метров поставил её на корму, и та, поддерживаемая излучением двигателя, начала опускаться. Он совершил посадку в двухстах метрах от деревни.
Прежде чем выйти, он тщательно проверил оружие, открыл шлем и откинул его за плечи. Быстро и осторожно раздвигая высокую траву, он направился к ограде. Ни из деревни, ни из других мест не доносилось ни звука. Местность, казалось, вымерла. Хотя солнце стояло почти в зените, оно слабо светило красноватым светом, утомляющим глаза.
Нервы Спика были напряжены до предела, когда он оказался перед оградой. Он прошёл три четверти её длины, прежде чем нашёл ворота. Они были открыты. Спик заглянул внутрь и обнаружил человека, неподвижно лежавшего на земле в центре круглой площадки между хижинами.
Он быстрым шагом подошёл к нему и с первого взгляда понял, что тот мёртв. Он, казалось, спал, но волосы его были снежно-белыми, глаза открыты, а из ноздрей и полуоткрытого рта выбежала испуганная шумом пара жуков, уже приступившая к своему жуткому обеду.
Человек этот был негром. На нем была грязная одежда, а вокруг верхней части черепа была повязана лента из пёстрой ткани. Спик с отвращением коснулся ленты, и она, раскрошившись под его пальцами, превратилась в пыль.
Спик пошёл дальше. В хижинах никого не было, но примитивная мебель и утварь, валявшаяся повсюду, указывала, что ещё совсём недавно они были обитаемы. Спик спросил себя, куда же делись люди. Он подумал о человеке, лежащем посреди деревенской площади, который, очевидно, умер от старости. В голову ему пришла идея. Внезапное отключение поддерживающего жизнь поля могло вызвать в организмах людей ускоренные процессы старения. За столетия или тысячелетия, которые они провели в безвременье, пленники тефродеров расплачивались теперь ускоренным старением. За несколько часов в их организмах происходило то, что в нормальном времени проходит за годы и десятилетия, и существа, которые в начале дня были пятилетними детьми, к вечеру умирали от старости.
Так вполне могло быть, подумал Спик. Жители деревни, почувствовав приближение своего конца, покинули свои хижины и спрятались снаружи, в открытой местности, чтобы умереть в одиночестве — так же, как они делали это на Земле пятьсот лет назад.
