больдт. Л/., 1898. С. 138; см. ниже. - Гайм пишет: «Гумбольдт исходит из того, что поэзия есть искусство, имеющее своим орудием язык. Последний, - по его мнению, очень далекому от его позднейших воззрений на сущность языка, — служит только "для рассудка"; он "превращает все в общие понятия". Отсюда возникает противоречие. Ибо искусство "живет только в воображении и ищет только индивидуальностей". "Язык" - так формулируется эта антиномия - "есть орудие человека", искусство есть — "зеркало мира". Это противоречие примиряется поэзией и именно двояким образом. Поэт может проявить в искусстве индивидуальную природу языка. Первое имеет место, когда он избирает своим объектом внутренние формы в человеке; тогда именно он открывает в языке совершенно особенный клад новых, неизвестных прежде средств вследствие того, что фантазия, которая обыкновенно подчиняется чувствам, вынуждена в этом случае примкнуть к разуму». Цит. по: Гайм. Р. Вильгельм фон Гумбольдт. Описание его жизни и характеристика / Пер. с нем. М., 1898. С. 138.
С. 365. ...Потт отмечает, что у Гумбольдта термину «внутренняя языковая форма» предшествовало выражение «внутренняя аналогия». - Потт приводит следующие строки из работы Гумбольдта о языке испанских басков: «Es wird fortgefahren: "Moglichst genaue Feststellung der Aussprache und strenges Studium der inneren Analogie [spaterhin von ihm: innere Sprachform geheissen) sind die Grundfesten alles etymologischen Studiums, und nur, weil man sie zu oft vernachlassigt hat, ist dasselbe schwankend und unvollstanding geblieben"». Цит. по: Pott A.F. Wilhelm von Humboldt und die Sprachwissenschaft // Humboldt W. v. Ueber die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaues. Brl.f 1876. S. ССХХХ11. - «Далее говорится: "Насколько возможно точное определение произношения и строгое изучение внутренней аналогии {позднее он будет говорить: внутренняя языковая форма} являются основами всякого исследования этимологии, и последнее потому только остается шатким и несамостоятельным, что ими осно-вами слишком часто пренебрегали"» {нем.).
С. 366. ...Бруно с неоднократными ссылками на Плотина и Платона во втором Диалоге своего трактата De causa etc. — Бруно пишет: «Всеобщий Ум - это внутренняя, реальнейшая и специальная способность и потенциальная часть Души мира. Это есть Единое тождественное, что наполняет все, освешает вселенную и побуждает природу производить как следует свои виды и, таким образом, имеет отношение к произведению природных вещей, подобно тому как наш ум соответственно производит разумные образы. Это он. Ум, называется пифагорейцами Двигателем и воз
будителем вселенной. ... Плотин называет его Отцом и Прародителем, ибо он распределяет семена на поле природы и является ближайшим распределителем форм. Нами он называется Внутренним Художником, потому что формирует материю и фигуру изнутри, как изнутри семени или корня выводит и оформляет ствол, изнутри ствола гонит суки, изнутри суков - оформленные ветви, изнутри этих распускает почки, изнутри почек образует, оформляет, слагает, как из нервов, листву, цветы, плоды и изнутри в определенное время вызывает соки из листвы и плоды на ветвях, из ветвей в суки, из суков в ствол, из ствола в корень. Развивая подобным же образом свою деятельность в животных сначала из семени и из центра сердца к внешним членам и стягивая потом из последних к сердцу распространенные способности, он этим действием как бы соединяет уже протянутые нити. Итак, если мы полагаем, что не без размышления и интеллекта сделаны те, как бы мертвые, произведения, какие мы умеем измышлять в известном порядке и уподоблении на поверхности материи, когда, обработав и вырезав дерево, производим изображение лошади, то не должны ли мы более великим считать тот художественный Интеллект, который изнутри семенной материи сплачивает кости, протягивает хрящи, выдалбливает артерии, вздувает поры, сплетает фибры, разветвляет нервы и со столь великим мастерством располагает целое? Более великим художником не является ли тот, говорю я, кто не связан с одной какой-либо частью материи, но непрерывно совершает все во всем? Имеется три рода интеллекта: Божественный, который есть все, этот Мировой, который делает все, остальные - частные, которые становятся всем; потому что необходимо, чтобы между крайними находился этот средний, который есть истинная действующая причина всех природных вещей, имеющая не только внешний, но и внутренний характер». Цит. по: Бруно Дж. О Причине, Начале и Едином // Бруно Дж. Философские диалоги. М., 2000. С. 61-63.
С. 366. ...В сфере эстетики Вальцелю (ст. о Плотине, I. с, S. 33— 34) удалось найти формулу, ясно выражающую противоположность Платона и Плотина. — Вальцель пишет: «lch weise nochmals auf den Grundunterschied von Platons und Plotins Asthetik hin. Fur Platon ist die schone Erscheinung Abbild einer schonen Idee, also eines schonen Urbilds, das uber alie Erfahrung hinausliegt. Fur Plotin ist die schone Erscheinung auch nur das Abbild eines Hoheren; aber dieses Hohere, Bessere, Echtere tragt der Kunstler in seinem Geiste. DaB die Erscheinung, wenn auch nur ein schwacher Abklatsch, doch schon ist, verdankt sie ihrer Entstehungsweise: sie ist aus dem Geiste geboren. Schonheit kann Plotin nur da finden, wo er
Bedingtheit durch den Geist antrifft. Was nicht vom Geist bedingt, die Erscheinung also, die vom Geist nicht zu einem Ganzen vereinheitlicht ist und in deren Teilen sich die bindende und verkniipfende Herrschaft des Geistes nicht beobachten laBt, kann ihm nicht fur schon gelten». Цит. по: Walzel О. Plotins Begriff der asthetischen Form // Walzel O. Vom Geistesleben alter und neuer Zeit. Lpz., 1922. S. 20-21. - Цитата дословно приведена в тексте Шпета.
С. 366. ...Гегель (Geschichte der Philosophie. В. III. S. 206) толкует «внутреннюю форму» у Бруно, как действие по целям рассудка, как внутренний принцип рассудка. - Гегель пишет: «Формальный рассудок, таким образом, не отличен от конечной причины (от целевого понятия, энтелехии, аристотелевского неподвижного начала); но он вместе с тем есть также и действующий интеллект (causa effeciens), посредствующая причина, есть именно порождающее. Природа и дух не отделены друг от друга, их единством является формальный интеллект, в котором чистое понятие содержится не как знаемое, а как свободное для себя, остающееся внутри себя и вместе с тем также и действующее, выходящее за свои пределы. Действующий согласно цели интеллект есть внутренняя форма самих вещей, некое внутреннее умное начало. Все. что бы ни производилось, соответственно этой форме и содержится в ней. Все рождающееся, таким образом, таково, как определена в себе форма». Цит. по: Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 3 / Пер. с нем. Б. Столпнера // Гегель Г.В.Ф. Сочинения. Т. XI. М., 1935. С. 178.
С. 366. ...Cf. Drews Α. Plotin und der Untergang der antiken Weltanschauung. Jena, 1907. S. 309. - Древе пишет: «Es war daher auch fur die Asthetik von grundlegender Bedeutung, daB der englische Denker Shaftesbury um die Wende des achtzehnten Jahrhunderts die Piotinische Asthetik in seiner Weise zu neuem Leben erweckte und deren wesentliche Gedanken durch seine Vermittlung auch in die moralischen Untersuchungen des Zeitalters iibergingen». (Указ. соч. С. 309). -«Поэтому для эстетики также имело принципиальное значение, что английский мыслитель Шефтсбери на рубеже восемнадцатого столетия на свой лад пробудил к новой жизни эстетику Плотина, и существенные идеи этой эстетики благодаря его посредничеству перешли в исследования того времени, посвященные морали» (нем.).
С. 366. ...Ср. также Spranger Ed. Wilhelm von Humboldt und die Humanitatsidee. Brl., 1909. S. 164, 313/.; наряду с непосредственным влиянием Шефтсбери Шпрангер усматривает также посредство между Шефтсбери и Гумбольдтом в лице Винкельмана и Гердера, Гарриса, и даже Энгеля. — Шпрангер пишет:
