(Vischer) Фридрих Теодор (1807-1887) - немецкий эстетик, критик, писатель; последователь гегелевской философской школы. Автор курса лекций по эстетике («Aesthetik oder Wissenschaft des Schonen», ΤΙ. I—III» 1846-1858). Фишер отождествлял эстетику с философией искусства. Главный тезис его эстетики: красота - субъективная категория, выражающая «преображенную» в сознании воспринимающего жизнь. В природе красота не существует. В конце жизни развивал теорию вчувствования. Основные труды: «Критические прогулки» (1860), трагикомический роман «Еще один» (1879) и др. Его эстетические идеи оказали значительное влияние на немецкую академическую эстетику конца XIX- начала XX века.

0 границах научного литературоведения (конспект доклада)

Конспект публикуется по рукописи, хранящейся в ОР РГБ. Ф. 718. К. 7. Ед. хр. 5.

Доклад «О границах научного литературоведения» был прочитан Г.Г. Шпетом на соединенных заседаниях пленумов философского отделения и литературной секции 24 ноября и 1 декабря 1924 г. Кроме публикуемого конспекта доклада Шпет сделал к нему тезисы. Тезисы доклада Г.Г. Шпета «О границах научного литературоведения» сохранились в РГАЛИ (машинописный вариант) и в семейном архиве (рукописный вариант)1. См. Приложение в настоящем издании. С.682-683.

3 РГАЛИ. Φ. 94I. Оп. 14. Ед.хр. 10. Л. 25 - 25 об. Более краткий вариант этих тезисов см.: РГАЛИ. Ф. 941. ΓΑΧΗ. Оп. I. Ед.хр. 49. Л. 28. Тезисы Г.Г. Шпета «О границах научного литературоведения» опубликованы 1) в книге: Словарь художественных терминов. Γ.Α.Χ.Η. 1923-1929 гг. / Под ред. и послесл. - И.М.Чубарова. М., 2005. С 441-442; 2) в книге трудов М.И. Кагана «О ходе истории» (М, 2004). Однако в процессе их издания в этой книге публикаторами допущена грубейшая ошибка. Тезисы, принадлежащие Шпету, представлены как тезисы, написанные Каганом, и опубликованы под названием: «Тезисы по докладу Г.Г. Шпета 0 границах научного литературоведенияV См.: Каган М.И. О ходе истории. М., 2004. С. 569-572. Первое предложение в комментарии к этому тексту, сделанном мной по просьбе публикаторов, было таково: «Тезисы доклада Шпета печатаются по экземпляру из архива его семьи, по рукописному оригиналу». Оно было изменено без моего согласия на следующее: «Тезисы доклада Г.Г. Шпета, сделанные Каганом, печатаются здесь по экземпляру, хранящемуся в архиве семьи Г.Г. Шпета, по рукописному экземпляру». Цит. по: Примечания // Каган М.И. О ходе истории / Ред.-сост. В.Л. Махлин. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 698. Это предложение не соответствует действительности, и тезисы Шпета фактически приписаны М.И. Кагану. На самом деле, эти тезисы написаны самим Шпетом, что подтверждает их рукописный вариант, сохранившийся в семейном архиве философа. В архиве Кагана находится только машинописный вариант тезисов Шпета. Кагану принадлежит текст «Обсуждение доклада^. См.: Каган М.И. О ходе истории. М. 2004. С. 570-572.

Материалы доклада Шпета «О границах научного литературоведения» должны были лечь в основу статьи, книги или брошюры, название которой присутствовало в издательских планах Академии Художественных наук4 и объявлялось в периодической печати. Так, «Информационный бюллетень Всесоюзного общества культурной связи с заграницей» 8 октября 1925 года сообщил о том, что в ГАХН готовится или уже подготовлен ряд трудов по вопросам поэтики, и в их числе назывался труд Г.Г. Шпета «Литературоведение»5, так и не увидевший свет.

Основная идея этого доклада состояла в попытке восстановления четких границ литературоведения как науки, экспликации его предмета и функций. Доклад Шпета вызвал оживленную дискуссию. Так, один из оппонентов Шпета, Б.И. Ярхо, поставил под сомнение вопросы о коренном различии литературоведения и естествознания, о необходимой связи художественного слова с письменным знаком, о включении в проблематику технической поэтики разнородного материала (аллитерация, ритм, рифма, заглавие)6. Он выступил с одноименным докладом на заседании подсекции теоретической поэтики литературной секции 24 и 31 октября 1924 года. Доклад этот предназначался для сборника «Ars poetica»7, однако в результате был опубликован в печатном органе Академии Художественных наук - журнале «Искусство»8.

В прениях по докладу Б.И. Ярхо принял участие Г.Г. Шпет, указавший докладчику, что «естественные науки не могут служить образцом для литературоведения»9.

Тезисы доклада Б. Ярхо, машинописная копия которых сохранилась в архиве Шпета (ОР РГБ. Ф. 718. К. 7. Ед. хр. 5. Л. 12-13), представлены в Приложении к данному изданию. С.683-685.

С. 41. ...Достигли прочного результата через анализ данности: если Юм не видел ничего кроме перцепций, то уже Рид — «сообщение» (авторитет). - Шпет анализирует концепцию Томаса Рида в «Явлении и

4 РГАЛИ. Ф. 941. ГАХН. Оп. 1. Ед.хр. 43. Л. 75, 111, 130, 132.

5 РГАЛИ. Ф. 941. ГАХН. Оп. 1. Ед.хр. 77. Л. 11.

6 См.: РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 14. Ед. хр. 9. Л. И об, 12 об.

7 РГАЛИ. Ф. 941. ГАХН. Оп. 1. Ед. хр. 49. Л. 29.

Ярхо Б.И. Границы научного литературоведения // Искусство. 1925. № 2. С. 45-60; 1927, № 3. С. 16-38. Более подробно об этой дискуссии Б. Ярхо и Г. Шпета см: Акимова М.В., Шапир М.И. Борис Исаакович Ярхо и стратегия «точного литературоведения» // Ярхо Б.И. Методология точного литературоведения: Избранные труды по теории литературы / Под обшей ред. М.И.Шапира. М.: Языки слав, культур, 2006. С. VII-XXVII. 4 РГАЛИ. Ф. 941. ГАХН. Оп. 1. Ед. хр. 49. Л. 30.

смысле» (См. Шпет Г.Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2006. С. 105, 107) и «Герменевтике и ее проблемах» (Там же. С. 284-287). «Нужно признать, - пишет он в "Герменевтике", - что Рид, действительно, лучше понял, где искать принципиальной основы для решения и психологического вопроса о процессе понимания. К сожалению, высказанные им мысли остались без развития. Рид подразделяет, между прочим, действия души на действия одиночные и социальные (solitary, social)10. Последним в спекулятивной философии обыкновенно не уделяют внимания, между тем они представляют некоторые оригинальные особенности. Такие факты, как, например, сообщение, приказание, свидетельство, обещание, договор и т.п., не сводятся ни к простым актам суждения, восприятия, умозаключения, ни слагаются только из них, - «социальные операции оказываются столь же простыми по своей природе, как и одиночные». Они предполагают ум и волю, но и еще нечто большее, именно общество как общение с другими интеллигентными существами. Самое существование названных актов предполагает взаимное понимание; социальные интеллектуальные действия появляются раньше, чем мы способны рассуждать, и, следовательно, предполагают убеждение в существовании других интеллигентных существ. Язык выражает одинаково как социальные, так и одиночные действия ума, но первичное и прямое назначение языка — выражать первые. И это до такой степени, что выражение должно быть признано существенным для социальных операций: они не могут существовать, не будучи выражены в словах и знаках, с одной стороны, и не будучи познаны, с другой стороны»11.

С. 41. ...Иногда как третий источник познания (Лавров!): наблюдение, сомнение, авторитет. - Шпет анализирует концепцию Петра Лавровича Лаврова в статье «Антропологизм Лаврова в свете истории философии». Он пишет: «Единственно, что заслуживает быть отмеченным в этой статье12 в интересах последующего, это его исходное разделение знания, остающееся его любимой мыслью на протяжении всей его литературной деятельности и играющей роль аргумента во многих приложениях, в том числе и в его обосновании антропологизма. Все наше знание, по мысли Лаврова, почерпается из трех источников: оно есть знание «мыслимое, наблюдаемое или сообщенное». Убеждения в истине развития мыс-

10 См.: Reid Т. Essays оп the intellectual powcrs of man (1764); Ess. I. Ch. VIII; Essays on thc active powers of the human mind (1788); Ess. V. Ch. VI (The Works. 8th cd. Vol. I. P. 244; Vol. II. P. 663 sq.).