В Пакистане, который сейчас выступает главным центром радикального исламизма, движение исламских фундаменталистов началось с подачи бывшего президента Мухаммеда Зия уль-Хака, который пользовался весомой поддержкой администрации Рейгана. На протяжении всего срока своего пребывания у власти чиновники рейгановской администрации делали вид, что Зия никоим образом не разрабатывает в Пакистане ядерное оружие. Конечно же, они были в курсе дел. И тем не менее, из года в год, желая поддержать своего радикального, экстремистского и фундаменталистского друга, неизменно заверяли, что Пакистан не разрабатывает ядерное оружие. Они также прекрасно были осведомлены о том, что Саудовская Аравия финансировала экстремистские медресе – религиозные училища, которые подорвали пакистанскую систему образования, вполне жизнеспособную перед тем. Теперь об этом многие сожалеют; так, пакистанский физик-ядерщик Первез Хоодбхой сетует, что никто не стремится изучать точные науки – ведь в школах преподают один только Коран. Такого раньше не было. И все эти изменения рейгановская администрация поддерживала, а некоторые тогдашние чиновники вновь занимают высокие посты в американском правительстве.
Такая вот разновидность экуменизма. Вашингтон поддержит любой режим, который согласуется с американской политикой. И хотя Саддам Хусейн оказался светским маньяком, они его тоже поддерживали. Когда он вторгся в Иран, США благословили его на это вторжение. Более того, в значительной степени эту войну они выиграли за него.
А каковы отношения между шиитами в Ираке, Иране и Ливане?
Здесь следует отдать должное Дональду Рамсфелду, Дику Чейни и Полу Вулфовицу[22]. Это благодаря им шииты заняли главенствующие позиции в Ираке, который теперь тесно связан с Ираном и может превратиться в очередное исламское фундаменталистское государство. Именно они это сделали – Ирак не был таким раньше. Я не знаю, к чему они стремились, но получилось именно так. Вот, скажем, иракский парламент принимает резолюцию, осуждающую израильское вторжение в Ливан. Премьер-министр Ирака Нури аль-Малики выступает с резким осуждением этого вторжения – и, прибыв с визитом в США, получает за это нагоняй. Некоторые конгрессмены-демократы даже бойкотируют его за то, что он посмел осудить американо-израильское вторжение в другую страну. Вам это непозволительно. Для либеральных демо-кратов такое совершенно недопустимо.
Непрекращающиеся теракты и кровавая бойня в Ираке заставили даже Томаса Фридмана, политического обозревателя New York Times и лауреата Пулитцеровской премии, который был горячим сторонником этого вторжения, отойти от своих прежних взглядов. Куда, по-вашему, движется политика США в Ираке?
США действительно оказались в затруднительном положении. Все разговоры об уходе из Ирака мало чего стоят, пока мы не осознаем главное: США не могут так легко уйти из Ирака. Америка не может предоставить Ираку возможность оставаться суверенным и независимым государством. Пожалуй, «не может» – это слишком сильно сказано, но предоставление свободы Ираку оказалось бы грандиозным поражением, не сравнимым даже с поражением во Вьетнаме. Аналогии здесь бессмысленны. Во Вьетнаме США могли разрушить страну, уйти из нее, но при этом, по существу, выиграть войну. Главной целью войны во Вьетнаме было уничтожение некоего «вируса», который, распространившись, мог «заразить» другие страны, побудив их к независимому развитию, и, возможно, подорвать позиции США в всем азиатском регионе. И хотя Штаты не добились во Вьетнаме всего, чего хотели, но основные цели были все же достигнуты. Однако в Ираке такое невозможно. Ирак гораздо более ценен для Америки. И не только сам по себе (он ведь обладает вторыми в мире по величине запасами нефти, причем легкодоступной), но и в силу своего географического положения, находясь в центре основного нефтедобывающего региона мира. Ирак граничит с Ираном и Саудовской Аравией. Предоставить Ирак в распоряжение его собственного народа – это для США попросту кошмар, поскольку при шиитском большинстве населения в стране Ирак стал бы укреплять отношения с Ираном (что, собственно, сейчас и происходит).
По странному стечению географических обстоятельств, основные мировые энергетические запасы сосредоточены в регионах, где проживают преимущественно шииты. Самый крупный энергетический ресурс в мире – у Саудовской Аравии. Ее нефтяные месторождения сконцентрированы главным образом на самой границе с Ираком, многочисленное шиитское население которого долго подвергалось жестоким репрессиям со стороны поддерживаемой США тирании. Сегодня шииты Ирака стали активно бороться за свои права, возможно, даже за автономию. Они уже получили известный контроль над политикой страны. Таким образом, в перспективе возможно создание неформального шиитского союза, куда вошли бы Иран, Ирак и шиитские районы Саудовской Аравии. Союза, который стал бы независимым от Вашингтона и контролировал бы большую часть мировых энергетических ресурсов.
Больше того, этот союз мог бы повернуться лицом к Востоку. Соединенные Штаты способны устрашить Европу, но не Китай, и это одна из причин, почему они его боятся. Китайцев, с их трехтысячелетней историей, не запугаешь. Америка предписывает китайцам ограничить свое присутствие на Ближнем Востоке, но те продолжают инвестировать в этот регион все новые и новые средства. Когда председатель Ху Цзиньтао[23] в прошлом году прибыл с государственным визитом в США, администрация Буша решила оскорбить его, отказавшись устроить в его честь правительственный обед, ограничившись лишь ланчем. Ху Цзиньтао был корректен, но на это оскорбление ответил очень изящно: из Вашингтона он полетел в Саудовскую Аравию, где ему был оказан поистине королевский прием. В Саудовской Аравии он договорился о новых инвестициях и об укреплении торговых связей Китая с этой страной. Теперь Китай – один из главных торговых партнеров Саудовской Аравии, поставляющих в эту страну военную технику. Это политических аналитиков в Пентагоне должно привести в ужас: ведь Саудовская Аравия для них – важнейший союзник.
Все эти факторы влияют на вопрос вывода американских войск из Ирака. Это не технический вопрос – как именно вывести войска. И это почти не связано с гражданской войной в Ираке – она, в действительности, не слишком волнует США. В сущности, продолжающаяся оккупация, по-видимому, даже усугубляет эту войну. Но у Соединенных Штатов есть веские причины оставаться в Ираке. А при долгосрочном планировании нельзя их не учитывать. Главная же из них состоит в том, что умеренно демократический независимый Ирак стал бы для американских стратегов в области геополитики подлинной катастрофой.
Несгибаемый неоконсерватор Билл Кристол недавно в газете Weekly Standart предложил, чтобы в ответ на «иранскую агрессию» США основательно рассмотрели вопрос о «военном ударе по иранским ядерным объектам».
Кристол наверняка знает, что ситуация выглядит иначе, как и то, что ответственность лежит на другой стороне. Ведь иранское правительство уже много лет предлагает провести переговоры. Мы теперь знаем (и он, несомненно, тоже), что в 2003 году умеренное иранское правительство Хатами, с одобрения бескомпромиссных духовных властей, предложило провести с Соединенными Штатами переговоры по всем спорным вопросам. Сюда входили и ядерная программа Ирана, и решение палестино-израильской проблемы на основе сосуществования двух государств (такой вариант, напомню, Иран официально поддерживает). Администрация Буша отнюдь не отвергла предложение о переговорах. Она просто не ответила на него. Вся ее реакция свелась к порицанию швейцарского дипломата, который это предложение привез.
Именно Америка отказывается вести переговоры. Поднятая шумиха – Иран, мол, готов к серьезным переговорам благодаря сдвигам в политике, которыми мы обязаны Кондолизе Райс, – не соответствует действительности.
