– Двойная нагрузка, Чико! – прошипела дура. – И кросс вместо обеда! Десять километров! Все ясно?

– Так точно, сеньора капитан-лейтенант! – довольно вскинулся я.

Она посмотрела с неодобрением, но покачала головой и пошла дальше, обратившись к старшей следующего взвода, и в этот момент я нанес ответный удар.

– Кап! – громко произнес я, чтобы меня услышало как можно больше людей.

По линиям раздались смешки, плавно переходя в устойчивую волну хихикания. Капитошка обернулась и зыркунла… Фиг тебе, не съешь!

Да, не съела. Покраснела от злости, захотела ударить еще раз, но окинула взглядом плац…

…И ничего не сделала.

– Чико, встать в строй! – рявкнула она вместо экзекуции.

– Так точно, сеньора капитан-лейтенант! – гаркнул я и сделал два шага назад, заняв свое место.

– Кассандра, в резерв! – скомандовала она, и дождавшись "Так точно" от нашей европейки, пошла дальше.

…Я понимал, что ничего я ей не сделаю больше того, что уже сделал. Руководство прекрасно знает, что она за человек, и использует по прямому назначению – как пугало. Жесткое злобное пугало, стращающее подчиненных, чтобы не расслаблялись. Превратить пугало в посмешище? Не велика заслуга! А потому максимум, что я могу – устраивать и дальше подобные концерты на разводах, скорее веселящие окружающих, чем способные как-то на что-то повлиять. В семье обязательно должен быть урод, офицеры просто выбрали его себе заранее.

Если муха – муху бей!

Развод – это целый ритуал. Проводится в огромном помещении, называемом лаконично "Плац". Плац расчерчен линиями, буквой "П", по которым в строго отведенном порядке становятся подразделения на утреннюю перекличку. После переклички каждое из подразделений получает назначения – наряды. Чаще всего это наряды по охране дворца, той части, куда не допускается дворцовая стража, личные покои монаршей семьи. Чуть реже наряды местного значения – охрана объектов собственно корпуса, вахты, усиление наказующих. Да-да, половина "морпехов" здесь не кадровые, а временно назначенные. В основном тетки с опытом, кто заканчивает контракт. Надевают голубые повязки, и – опа – до конца караула они наказующие. Еще реже девчонок забирают куда-то для каких-либо целей: слежка, охрана кого-то в городе. Бывают общие усиления в связи с перемещением королевы, с ее официальными визитами. Усиления частичные – когда несколькими обычными взводами усиливают хранителей, не мобилизуя остальных. Совсем редко заставляют делать какую-нибудь ерунду, вроде чистки оружия и его инвентаризации. И то, как правило, делать это заставляют провинившихся. Я сам пару раз попадал на такую работу. Целый день проверять пригодность доисторических винтовок, чистить их, смазывать?.. Та еще каторга! Единственный плюс: эти хранилища расположены под сотым метром, в засекреченной от обывателей подземной части столицы, и экскурс туда довольно познавателен. Там я лично убедился, что оружия в этих хранилищах столько, что хватит не на одно поколение.

Совсем редко, но все же бывает, что какой-то провинившийся взвод направляют на тяжелую работу – уборка чего-то там без помощи дроидов. Только ведра и тряпки. Приходится идти убирать – а куда деваться? И совсем редко, всего два раза при мне было, здесь наказывали телесно. (Кроме меня, естественно, но про себя скромно опущу – не тот пол и статус, чтоб сравнивать). Перед всеми, перед строем – чтоб все видели и мотали на ус. Да-да, я сам был в шоке, полдня после первого такого инцидента ходил в ступоре! Мне, мужчине, смотреть, как лупят плеткой хрупких девочек?.. И никуда не денешься – явка обязательна.

А делается это так – привязывают провинившегося человека за руки и за ноги к специальной раме, отчего-то прозванной в народе "плахой", и дюжая тетка отточенными движениями хлещет провинившегося человека специальным кнутом. Или плеткой – в зависимости от тяжести вины. Если плетка еще ничего, больно, раны выглядят нелицеприятно, но быстро заживают без ощутимых последствий для организма, то кнут – истинное орудие пытки. Разумеется, это не совсем то, что использовали в средние века, более гуманный вариант, но и этот гуманный вариант бьет так, что… Что… Сильно, короче, бьет – мне даже сравнить не с чем! Оно и понятно, стоимость подготовки бойца здесь колоссальная, убить провинившегося случайно, не рассчитав силы, совсем не вариант. Но и сами бойцы, имеющие повышенный болевой порог, должны ощутить всю прелесть гнева командования. Прочувствовать, так сказать, что не правы.

В общем, кнут хоть и отличается от средневекового истинно пыточного, но эффект дает колоссальный. Ремень его при касании при должном старании рассекает кожу почти до костей. Страшная вещь! Даже сейчас не могу вспоминать его без содрогания!

Кроме нарядов часть подразделений назначается "в резерв" – то есть они как бы свободны, но не могут покинуть территорию базы, поскольку их караул. И в случае чего именно эти подразделения первыми поднимаются по тревоге. Часть же отпускается "на отдых". Последний здесь у всех стандартизован, даже у хранителей – если нет усилений, то день через два принадлежит тебе. У хранителей свои заморочки, у них почти не бывает "без усиления", но на то они и хранители. Это правило касается даже "чертовой дюжины", кроме меня, естественно, несмотря на то, что все мои девчонки каждый раз идут "в резерв", изо дня в день, из месяца в месяц. Но на то они и экспериментальный взвод.

Взять ее на мушку!

Гашетка. Толчок, в сторону. Перекат, захват цели, гашетка. Мимо, потеря секунды, поправка. Есть, попал. Снова толчок, перекат, на пределе возможного. Нервы рвут душу на части, мышцы стонут, но я все равно не успеваю. Фатально не успеваю! Захват цели, огонь. Захват провожу ДО схватывания ее системой прицеливания, ведь это еще от полусекунды до полутора потери времени! Точность моя недавно превысила сорок процентов, в половине случаев этого хватает, и я рискую, чтобы не потерять драгоценные секунды. Иного мне, впрочем, и не остается.

…Для третьего месяца обучения у меня отменный результат. Но спрашивают с меня не как с четырнадцатилетнего, потому не следует расслабляться и обнадеживаться. Более того, стопроцентная точность мне вообще не будет доступна, никогда – упущено слишком много времени. Потому палить в неизвестность мой удел на веки вечные. А значит, надо научиться делать это максимально быстро и максимально метко. Вот и сейчас я не вижу, лишь ощущаю движение, и жму на гашетку. Есть, попал, цель поражена. Не теряя времени вновь толчок, на грани возможного, вновь перекат, новая позиция…

…И я труп. Не успел. Одна из целей активировалась до того, как я вышел на позицию стрельбы, и по правилам мне засчитывается поражение.

Я бессильно растянулся на полу, глядя уставшими глазами в потолок. Как же это все надоело!

– Подними забрало! – по шестой линии донесся голос нашей старшей. Я последовал приказу, неохотно сел и стащил шлем с головы.

Итальянка подошла и присела рядом, глядя на меня участливыми глазами, сжав губы. Молчала.

– Ну? – я терял терпение. Когда ты на взводе, а на тебя смотрят ТАК… Пробирает!

– Ты неправильно расходуешь силы на движение. Слишком много мусорного, постороннего действия. Поэтому теряешь так много времени.

Ничего нового она не сказала. Но последовать ее советам я не мог – не получалось. Как ни старался.

Она вздохнула и поманила за собой:

– Пошли!

Я встал следом и поплелся к стойке, где за терминалом уже суетились Маркиза и Сестренки, выстраивая ряд из моих ошибок, одну за другой. Какое-то время я стоял и безучастно наблюдал за их действиями, но затем Роза обернулась и одарила меня лучезарной улыбкой:

– Не переживай, в следующий раз получится!

Мы оба знали, что это неправда.

Куда идет король – большой секрет Большой секрет! Большой секрет! Большой секрет!

– Вот смотри, Хуанито, – начала Кассандра нудным лекторским тоном, который просто бесил меня в ней. – Первая цель. Как ты развернулся?