Поговаривают, что когда сборная ехала с проваленного матча в автобусе, стояла в салоне гробовая тишина. У каждого, наверное, были свои черные мысли. И вот тишину пронзила трель мобильного. У всех были отключены телефоны, никому не хотелось ни с кем общаться. Это звенел телефон Адвоката. Дик кому-то бодро говорил, что контракт закрыт. Он, полный сил, собирает вещи и едет в ПСВ.

Он заработал на русских денег. Души его здесь не остается.

У всех имеются свои объяснения тому, почему проиграла российская сборная. Не будем в очередной раз язвить над бредом Фурсенко или Адвоката, которые от реальности оторвались окончательно. В качестве курьеза приведу высказывание, которое приписывают весьма симпатичному журналисту, который по совместительству выполняет весьма не журналистскую для наших климатических условий работу – Илье Казакову:

– Здесь не столько физическая, сколько психологическая проблема была у команды, которая не позволила ей в полной мере сыграть. Этот отель, в котором команда сидит, никуда не выйти, потому что Варшава – город маленький. Эмоциональная усталость – есть такой термин у психологов.

Варшава – маленький город. Остановимся на этой версии причин поражения как на главной. Пусть будет так. Не раззудится душа, не размахнется плечо…

Закончилась голландская эпоха в российской сборной (хотя пишу эти строчки в начале июля – и не уверен, что в тот момент, когда вы будете держать эту книгу в руках, откуда-нибудь из дагестанского небытия не нарисуется здесь снова какой-нибудь Хиддинк), закончилась и не менее «яркая» эпоха Фурсенко во главе российского футбола. Это в иных странах подавляющее большинство болельщиков может и не знать фамилии главного распорядителя в местной футбольной федерации. У нас же все персонифицировано. У нас у каждой победы есть свое имя. Есть свой герой и у каждого поражения. Фурсенко готов был, как когда-то Колосков, «соскочить» с ответственности, ссылаясь на то, что он не главный идеолог побед и поражений, а некий снабженец-управленец. Мол, сборная живет в хорошем отеле, тренируется на той базе, где указал тренер, а вы, мол, еще чем-то недовольны. Не я, мол, выхожу на поле, и не мне результат показывать.

Но тут, с какой стороны ни посмотри, все равно выходит, что Фурсенко – «господин соврамши». Во-первых, и выбор базы оказался просто за гранью. Местечко, где тренировались наши, знаете, как называется? Селуевик. Это во всех смыслах слова… извините, воспитание не позволяет употреблять слово Зажопинск, но очень хочется.

Позволю себе небольшое лирическое отступление. По молодости лет, когда я думать не думал становиться спортивным журналистом, я занимался такой специфической наукой, как фольклористика. Среди прочего, ездил по отдаленным северным областям и собирал образцы устного народного творчества. И вот, будучи студентом четвертого курса филфака педагогического университета (со мной на одном курсе, кстати, учились тоже отнюдь не собиравшиеся в ту пору становится спортивными журналистами Василий Уткин и Дмитрий Федоров), отправился я в составе очередной фольклорной экспедиции в Архангельскую область. В ту пору (а шло лето 1991 года) многие вопросы невозможно было централизованно решать из Москвы. Схема была обычная, вполне себе советская: приезжаешь в областной центр, там несешь бумаги в соответствующую контору, добываешь билеты до райцентра, ну и так далее. И вот случился уже какой-то позднесоветский бардак, билетов на теплоход от Архангельска до Мезени оказалось не достать ни при каком административном ресурсе. Но добрая тетенька в обкоме развернула перед нами карту и сказала: показывайте любое другое направление в области – сделаем.

Мы приуныли. Ну, как можно по карте административно-территориального деления определить залежи фольклора? И тут взгляд случайно уперся в самый край географии: почти на границе с тогдашней Коми АССР располагался странный географический объект с восхитительным названием – Нюхча-Занюхча. Во все стороны тайга, дорог практически нет. Долететь реально только на Ан-2. Происхождение нелепого на первый взгляд имени объяснялось, на самом деле, просто: на берегу красивой северной реки Нюхча (название финно-угорское, сейчас другими этимологическими деталями утомлять вас не буду) выросла одноименная деревня. В 19 веке она совсем уж разрослась (более 600 дворов) и отселившиеся за реку жители образовали вторую деревеньку – Занюхчу Но большевики – из экономии, очевидно, поставили в 20-е годы один сельсовет на две деревни. Так на картах возникло нелепое словообразование, которое и в голову никому прежде не могло прийти – Нюхча-Занюхча.

Мы, кстати, вовсе не обманулись с ожиданиями. Песен, быличек и много чего еще записали столько, что хватило впоследствии на несколько дипломных работ и даже диссертаций. Но название я запомнил на всю жизнь. Это было краем географии в очень многих смыслах. И когда я хочу обозначить некое далекое место, до которого долго и сложно добираться, я не про Южное Бутово, как многие москвичи, говорю, а именно про Нюхчу-Занюхчу.

Так вот, Селуевик – такая же Нюхча-Занюхча. Только разве что поближе к европейским просторам. Трястись от гостиницы надо полтора часа в один конец. Альтернатива – только электричка. И поле, мало напоминающее лучшие образцы спортивных баз. Да и название соответствующее: Селуевик – село селом. Я специально нашел время съездить. В этом местечке мало что напоминало о футбольном празднике. Цены на овощи на небольшом рынке вблизи железнодорожной платформы волновали местную публику больше, чем гремящие где-то, словно на другой планете, футбольные евро-битвы.

Так что гордиться выбором отеля и выбором такой базы может только глубоко недальновидный человек. Это во-первых. А если брать «во-вторых»… Все то, что наделал этот человек за недолгие полтора года своего правления, похоже на разрушительный смерч. Причем смерчи – это хотя бы проявление природных сил, которое сложно стопроцентно предугадать, предупредить и т.п. Это буйство природы, с которым человек не всегда способен совладать. А вот все то, что происходило в недрах Российского футбольного союза, подчинялось определенной логике. Логике разрушительных поступков, логике порочной самоуверенности. А ведь известно, что лучше осторожный профессионал, чем активный дилетант Сергей Фурсенко оказался именно таким, некомпетентным, но страшно напористым человеком. Разгребать и расхлебывать нам все это придется еще очень долго.

Не хочу я сейчас заниматься анализом поспешности перехода на систему «осень – весна». Переход был затеян с подачи владельцев нескольких ведущих футбольных клубов (ясно, что в стране, где полгода – зима, подавляющее большинство функционеров были категорически против подобных революций), но и они, увидев, как это было сделано, с какой вопиющей некомпетентностью и при полном отсутствии хотя бы минимально продуманного набора шагов и сопроводительных мер, быстренько от этой темы дистанцировались. Мне, в данном случае, как человеку, наблюдающему за вакханалией, творившейся в доме на Таганке, важнее не то, какие решения принимались (об этом, в конце концов, все и без меня наслышаны), а то, как именно они принимались. В принципе, только на основе всего того, о чем я хочу рассказать ниже в этой главе, можно составить целую книгу. Поэтому нещадно наступая на горло собственной песне, обрисую ситуацию лишь крупными мазками, не вдаваясь в детали.

Как бы ни ругали любого из руководителей на любой позиции, всегда есть шанс, что рано или поздно придется вспоминать о нем в благостных тонах. Это происходит в том случае, когда некомпетентность каждого последующего руководителя будет радикально превышать некомпетентность предыдущего. Так происходит во многих отраслях. Так происходит и в футбольном хозяйстве. Когда казалось, что хуже Колоскова ничего уже и не придумать, появился Мутко. И вот тогда-то многие обитатели РФС стали вспоминать о Вячеславе Ивановиче чуть ли не с ностальгией. Когда появился спустя четыре года Фурсенко, стало понятно, что Мутко был только цветочком. Настоящая ягодка только появилась. Но вот про Фурсенко вряд ли кто-то скажет: жаль, оказывается был хорошим, креативным, адекватным человеком. Нет, он довел до абсурда саму должность главы РФС. Хуже быть на этом посту уже не сможет никто (честно говоря, знаю нескольких политиков, кто мог бы стать хуже, но надеюсь, что футбольную верхушку им возглавить все-таки не доверят).