В дела государства могли вмешиваться только национальные боги: бог солнца мог попросить царя счистить песок со Сфинкса; Амун мог поручить царю выступить в поход против ливийцев. Иначе говоря, фараон сам был государством, ибо он сам был национальным богом, чьи особые обязанности заключались в выполнении государственных функций.

Поскольку мы можем различить под регалиями божественности человеческое сердце фараона, мы сочувствуем ему в его монаршем одиночестве. Другие боги время от времени могли удаляться в области, расположенные за пределами этого мира. Он же был единственным богом, которому приходилось всю свою одинокую жизнь проводить в окружении смертных людей. Эти люди, находясь в каждодневной близости к нему, могли посягнуть на его всеведение и всемогущество. Один старый царь оставил своему сыну и преемнику следующее невеселое наставление: «Явись как бог! Внимай словам моим, и будет благополучно царствование твое над сей землей и Обоими Берегами, и приумножишь счастье страны. Остерегайся черни, дабы не случилось с тобою непредвиденного. Не приближайся к ней в одиночестве, не доверяй даже брату своему, не знайся даже с другом своим, не приближай к себе никого без нужды. Сам оберегай жизнь свою даже в час сна, ибо нет преданного слуги в день несчастья. Я подавал бедному, я возвышал малого… Но вот вкушавший хлеб мой поднял на меня руку… Облачавшийся в тонкое полотно мое смотрел на меня как на тень»²⁸. Расплатой за принадлежность к богам было отдаление божества от мира людей. Боги послали его управлять человечеством, но сам он не принадлежал к этому человечеству.

Пожалуй, самый точный образ для хорошего египетского правителя — пастырь своего народа. Функциями государства было: владеть, контролировать, управлять, наказывать и защищать, а также заботиться, кормить, давать приют и увеличивать население. Посланный богами надзиратель над египетским народом был пастухом, который пас его на зеленой траве, сражался за свежие безопасные пастбища, отгонял прожорливых зверей, что нападали на него, бил скот, отбивавшийся от стада, и помогал слабым.

Такой же образ предстает в египетских текстах. Один из фараонов рассказывает, почему бог сделал его правителем: «Он назначил меня пастырем страны этой, ибо он знал, что я приведу ее в порядок для него; он направил мне (= передал мне) оберегаемое им (= Египет)»²⁹. В период бедствий люди надеялись на того идеального царя, который должен появиться в будущем: «Он пастырь для всех, и не держит он в сердце зла. Когда разбредется стадо его, он проводит дни, собирая его»³⁰. Повсюду царь называется «добрый пастырь, бдительно следящий за делами всех, помогающий тому, кто действует под его началом»³¹. Бог солнца «назначил его пастырем страны этой, чтобы поддерживать жизнь людей, бодрствовать днем и ночью, дабы не пропустить ни одно благое дело, ища возможность быть полезным»³². Древность этого представления видна из того, что пастушеский посох — один из самых ранних знаков отличия фараона и от его названия происходит одно из слов, означающих «править».

Оборотной стороной представления о царе-пастухе было представление о народе как о стаде, об имуществе, находящемся на низшей стадии существования. Такое отношение, однако, нигде не выражено в специальном утверждении, ибо само собой разумелось, что фараон был Господином, или Владыкой Обеих Земель, и тексты, естественно, концентрировали внимание на должной заботе об имуществе, а не на самом имуществе. Например, в одном длинном рассказе повествуется о несправедливости, причиненной крестьянину, и о его требованиях, чтобы те, кто отправляет правосудие, не пассивно, а со вниманием относились к нуждам своих клиентов. Они должны были отбросить некоторые привычные выражения безразличия к нуждам простых людей. Например, пословица «Имя бедняка называют из-за его господина» процитирована как выражение той несправедливости, против которой борется крестьянин³³. Другие чиновники убеждали судью не выступать в защиту крестьянина, так как он действует через голову своего непосредственного хозяина. Не посягай на обычные дисциплинарные права своего хозяина; «Ведь именно так они поступают со своими поселянами, которые пришли к другим, вместо того чтобы прийти к ним», правосудие не должно вмешиваться в надзор хозяина над своим имуществом³⁴. Характерно, что в этом тексте в конце концов торжествует справедливость, ибо египтяне всегда отвергали ограниченное представление о том, что владелец имущества не несет никакой ответственности за его содержание. Обязанность пастуха — кормить и взращивать-свои стада.

Пастух — в первую очередь пастырь, «кормилец», и первая задача государства — заботиться о том, чтобы народ был сыт. Поэтому царь Египта был богом, который нес Египту плодородие, производил животворную воду и подносил богам сноп хлеба, символизировавший обильную пищу. Действительно, важнейшей царской функцией была функция знахаря, чья магия обеспечивала хороший урожай. В ходе одного из ритуалов фараон четырежды очерчивал поле — процедура, обеспечивавшая плодородие земли³⁵. Он управлял водой, дающей Египту жизнь и плодородие. «Нил служит ему, и он открывает его пещеру, чтобы дать жизнь Египту»³⁶. Как говорили ему его вельможи: «Если ты скажешь своему отцу, Нилу, отцу всех богов: „Дай, чтобы потекла вода по вершинам гор“, — то он (и) сделает сообразно со всем тем, что ты сказал ему»³⁷.

Фараон осуществлял контроль над водой не только в Египте, от него зависело также, пойдет ли дождь в чужеземных странах. Один из текстов заставляет царя хеттов сказать, что его страна должна постараться жить в мире с фараоном, ибо «не принимает бог жертвы ее [страны хеттов], не видит она вод небесных (= дождя), находясь во власти [царя Египта]»³⁸. Сам фараон был немного скромней: он подавал себя не как творца дождя для чужеземных стран, но как посредника, просящего воды у богов. Размышляя о дипломатическом посольстве, которое он отправил в Сирию и Анатолию, «Его величество стал держать совет со своим сердцем, говоря: „Как они (там), эти, кого послал я, кто идет с поручением в страну Джахи в эти дни, когда дожди и снег выпадают зимой“. Тогда направил он жертву великую отцу своему Сету и обратился к нему с молением, говоря: „Небо (покоится) на твоих руках, а земля под ногами твоими, и то, что приказал ты, это уже свершившееся! Да прекратишь ты дождь, холодный ветер и снег, пока не достигнут меня диковины, которые ты назначил мне!“ Тогда услышал его отец Сет все то, что он сказал, и стало небо спокойным и летние дни настали зимой»³⁹.

Все в природе, что только имело отношение к процветанию Египта, было под властью фараона. Он был «владыкой дуновения сладостного»⁴⁰, прохладного ветра со Средиземного моря, делавшего Египет пригодным для жизни. Более того, как главный маг он управлял луной и звездами, следя за тем, чтобы месяцы, дни и часы регулярно чередовались. В гимне радости, посвященном восшествию на престол одного из фараонов, говорится: «Сладостны сердца ваши, о (жители) этой страны всей, — прекрасное время настало. Воссиял Владыка, да будет он жив, цел, здоров, в странах всех… Вода стоит и не убывает, и половодье достигает высокой отметки (букв: несет высоко). Дни долги, а ночи имеют (правильно рассчитанные) часы (букв.: под часами), и луна приходит точно (в определенное) время. Боги покойны и довольны, и (люди) живут, смеясь, словно в сказке!»⁴¹.