А, впрочем, какая разница.

Ещё со стены я уже видел, какое количество народу собралось вокруг шатра. Луг, образовавшийся на месте двух разрушенных линий обороны, был заполнен группами и группками шатров, юрт, кибиток, в стороне паслось столько скота, что мои наблюдатели не видели края отарам и табунам. Естественно, тут ведь множество людей. Очень и очень много. Все они должны были на чём-то сюда приехать и что-то кушать.

И это ведь не все. Это лишь те, которые считают своим долгом сопровождать на переговоры главу клана, если я всё верно понимаю. Противник не боится нам демонстрировать многочисленность свиты и охраны верхушки клана. Значит, у них ещё больше бойцов. То есть мы с ними, считай, на равных. На перешеек можно впихнуть не так уж много солдат. Пройдёт ещё немного времени, и мы примерно сравняемся в технике магического боя и в тактических приёмах. Мы лучше узнаем друг друга. Они откроют в нашей броне ещё несколько уязвимых точек. Мы, правда, тоже, но больше ли, чем знаем сейчас? Вот вопрос.

Следом пришла мысль, что другие кланы кочевников тоже могут захотеть поучаствовать в деле — помочь соотечественникам, себе землицы откусить. А почему бы и нет? Так же точно мне взялись помогать обитатели соседних областей. И вот тогда неизвестно, за кем в действительности останется это грандиозное поле боя.

У нас нет выхода. Нужно как-то замиряться с агрессорами. Иначе в пламени войны окажется не только Серт, но и вся Империя.

Я галантно предложил Аштии руку, когда мы спускались со спины пластуна. Ждал, что она с негодованием отвергнет мою помощь, но нет, приняла. Оэфии помог спуститься её сын, который настолько категорически настаивал на своём участии в переговорах, что я побоялся ему отказывать. А ну как я откажу, потом нам придётся пойти на крайние меры, а он впоследствии своему папе наплетёт небылиц и из союзника сделает Абареха врагом! Нет уж! Хочет накрыться с нами вместе — пусть накрывается.

Люди, ожидавшие нашего прибытия, расступились, давая дорогу ящеру. Он их напугал, это чувствовалось, однако держались ещё и потому, что отлично вышколенное животное плевать хотело на окружающих. Дикие пластуны иногда реагируют на яркие цвета, но прирученные — никогда, слава богу. Иначе вокруг было бы полно интересных целей, с которыми живое средство передвижения наверняка захотело бы поближе познакомиться. Попробовать на зуб или там потоптаться…

Интересно было посмотреть на пышные наряды кочевников. В том, как они одевались, я хотел увидеть, как они живут… Пустое желание. Когда-то, разглядывая одеяния имперцев, делал такую же точно попытку и тоже провалился. Чтоб понять, как живут люди, рождённые другим миром, другой цивилизацией, надо пожить вместе с ними.

Однако всё равно интересно. В одежде, разумеется, используется много кожи, причём явно высококачественной, отменной выработки, нежной, как ткань. Интересно было бы пощупать. Отделка красивая, и убей бог, не представляю, из чего сделано. Тонкие ткани тоже в изобилии. И оружие. Очень много разного оружия в ножнах, чехлах или за спиной, притороченного так, чтоб трудно было вытаскивать.

В проходе ждали Бейдар и ещё один кочевник, которого я раньше не видел. Легко угадать, что он из высокопоставленных, уже немолодой, седоголовый, с длинными усами. И браслет выпростан из рукава, чтоб блестел напоказ.

— Приветствие всем вам, — произнёс Бейдар. — Хочу представить Мутаггира, старшего мужа главы клана.

— Рада познакомиться, — ответила Аштия, и в её спокойствии было столько величавости, что хватило бы и на императора, и на императрицу, если б она тут была предусмотрена. Кстати, я теперь понимаю, в кого Джайда такая вся из себя идеальная жена для правителя. Просто её матушка, умеющая всё то же самое, обычно не считает нужным демонстрировать свои навыки. Возможно, врождённые. — Госпожа Солор, глава семьи Солор, заместитель главы вооружённых сил Империи. — Пусть она слегка преувеличила своё положение, но какое это сейчас имело значение?

— Госпожа Рохшадер, — представилась Оэфия.

— Кафшат Рохшадер. Старший сын главы семьи Рохшадер.

— Сергей Серт. Хм… Возглавляю семью Серт. И владею всеми этими землями.

— Прошу, — пригласил седоголовый Мутаггир. — Мэириман Адамант ждёт гостей.

И повёл нас внутрь. Ковры начинались уже от самого входа, и какие! Не удивлюсь, если шёлковые. Роскошь просто запредельная, их жалко было топтать сапогами, но что уж поделаешь. Внутренняя зала шатра действительно поражала размерами. И, хотя здесь тоже торчало множество людей, тесно не было всё равно. И не станет тесно, даже если втрое больше нагнать. Со свода свисало множество полотнищ разных оттенков, некоторые несут на себе символы… Знать бы ещё, что они могут означать! Вдруг разные семейства, служащие главному? Или крупные отряды… Мы могли бы подсчитать, сколько на самом деле у них сил.

Нет, всё равно не угадаем.

Многие из присутствующих стояли, некоторые сидели на низеньких мягких креслах, но вежливо встали, когда мы вошли. Последней поднялась женщина в длинном алом одеянии, на первый взгляд блёклая и ничем не примечательная. Однако её кресло выглядело поторжественнее, чем у остальных, посолиднее как-то, и великолепие наряда внушало трепет. Видимо, она и есть та самая глава клана.

Мэириман казалась немолодой и очень усталой. Полноватая, светловолосая, она вдруг напомнила мне какую-то из актрис советского периода, а какую именно — не смог вспомнить. Вряд ли её можно назвать привлекательной. Уж конечно, она не мягкая, привычная повелевать, крепкая и духом, и взглядом, сдержанная… Да, они с Аштией должны найти общий язык. Они во многом похожи.

— Я — Мэириман Адамант, и я приветствую вас в моём доме. Проходите и будьте гостями. Мы разделим трапезу и сможем многое обсудить.

«Истинно говорю вам, — завертелось у меня на языке. — Ибо да будет так, аминь». Уж больно пафосно звучало, захотелось поддразнить. Само собой, я без труда сдержал это неуместное побуждение.

— Согласна. — Аштия держалась с безупречным спокойствием и радушием. Словно не было за её спиной двух месяцев жестокой бойни, проигрышей и побед, и того памятного галопа по северным лесам тоже не было. Словно с самого начала нас с кочевниками связывали только добрые, полные позитива отношения.

— Позвольте познакомить вас всех с моими домочадцами. Вот мои мужья. Мутаггир, старший супруг. Сармал, который отвечает за взаимодействие с другими кланами. Бейдар и Иджль, делящие ответственность за вооружённые силы. Аджуф — на него лёг присмотр за хозяйственной деятельностью клана. Отай, возглавляющий исследователей. И Тагалат. Моя дочь Хедаль Мангарева. Мои сыновья — Туркан и Амиш.

— Я — Аштия Солор. Это — Оэфия Рохшадер. Сергея Серта, думаю, тут многие знают.

— Да. Рада. Жаль, что не имею удовольствия познакомиться с главами других соседствующих областей, а также с вашей всеобщей главой.

— Всеобщим. Государем у нас мужчина, — не выдержал я, начиная подозревать, что нас так и заставят общаться с дамой, стоя перед ней навытяжку.

— Да, верно. Мне об этом рассказывали, — покладисто согласилась женщина, после чего нам всё-таки принесли сиденья. Кстати, даже вполне себе ничего, удобные, со спинками и подлокотниками. Мужья главы клана, как ни странно, расселись прямо на ковре, справа и слева от супруги. После чего нам принесли столики, уставленные угощениями, а им — огромные подносы.

Женщины, которые начали общение с нейтральных тем вроде погоды, нарядов и детей, осторожно присматривались друг к другу. Оэфия почти всё время молчала, а когда её спросили о детях, ответила кратко, почти односложно. Однако улыбалась и вела себя не хуже потомственной аристократки. Кафшат, сидящий рядом с ней, время от времени сурово двигал бровями, может, злился, что на него не обращают внимания. Однако молчал. Я же больше пялился. Меня, собственно, пока тоже никто ни о чём не спрашивал. Со мной были вежливы, однако инерция общения сказывалась — женщина явно предпочитала обсуждать дела с женщинами же.