Глава 7

Капрал наклонился над повалившемся в траву рослым мужчиной. Перевернул. Повертел голову, взяв за подбородок:

- Вырубился.

Тот неудачно упал, ударившись лбом об откатившийся декоративный камень, из тех, что обрамляли прихотливо извивавшуюся дорожку.

Барон присел рядом, поднял тому веко, похлопал по щекам.

Сзади кашлянули. Это был давешний секретарь, в сопровождении охраны.

- Господа, вы не пострадали? Что здесь произошло?

- Это мы хотели бы узнать у вас, господин секретарь, - барон поднялся, отряхивая руки и меряя Фидо взглядом.

- Я свернул к службам, узнать, всё ли готово, - спокойно ответил молодой человек. – Вы лишь ненадолго остались одни, и уже устроили драку.

Капрал набычился и двинулся было к нему, но Эверт, остановив его, сказал спокойно:

- Я могу поговорить с вами наедине, Фидо?

- Обстоятельства изменились, господин барон, - и Фидо склонил голову, тихо сказав: - вас хочет видеть ещё одна важная особа.

- Такая же, как этот? – барон показал на человека, лежащего у них под ногами.

- Это неуместная шутка. Прошу вас следовать за мной.

Когда они отошли по усыпанной гравием дорожке, углубившись под тень раскидистых деревьев, покрытых свежей листвой, секретарь сказал, оглянувшись на отставшее сопровождение:

- Если у вас есть что сказать, говорите сейчас.

- Я всего лишь хотел узнать, уважаемый Фидо, ваше полное имя. Это, простите меня, напоминает собачью кличку.

- Зачем вам моё имя? – сухо спросил секретарь.

- Потому, что у меня странное ощущение, что я вас уже где-то видел. Или кого-то на вас похожего. Вы не знаете никого по имени Теренс?

Секретарь запнулся. Выровнял шаг, и сказал глухо:

- Что вы знаете о Теренсе?

- Кто он вам?

- Это мой брат. И мы не имеем о нём известий с самой зимы.

- Тогда я мог бы вам многое рассказать.

Они остановились перед маленькой дверкой в глухой стене, выложенной из серого камня. Секретарь постучал условным стуком рядом с замком, и сказал:

- Мы поговорим с вами позже. Желаю удачи, господин барон. Она вам понадобится.

В тесной, душной комнатке, заставленной мебелью тёмного дерева, завешенной толстыми покрывалами, горел наспех разожжённый камин. Кроме него, комнату ничто не освещало. Окна были тщательно задёрнуты.

- Стойте, где стоите. – В кресле у камина сидел человек. Он положил ногу на ногу и сложил пальцы домиком, глядя на барона. Лицо его было закрыто бархатной маской. В узкой прорези лишь виднелись тёмные глаза, поблескивающие белками в свете камина.

- Объясните, зачем вы здесь, человек, называющий себя барон Эверт?

Тот огляделся. Покашлял.

- Я решил, что мне стоит сменить друзей. Мой предыдущий покровитель перестал меня устраивать.

Человек в кресле поднял указательный палец и указал барону за спину:

- Этого человека за вашей спиной зовут Вульф. – Барон обернулся. Он увидел мрачное, покрытое рябинами оспин, лицо невысокого, плотного человека. - Он хорошо разбирается в разных вещах. А особенно в том, как добиваться правды от людей.

Человек щёлкнул пальцами. Вульф ловким движением подбил барона сзади под коленки, бросив на пол, одновременно прихватывая за руку и принявшись её выкручивать.

- А теперь я повторю свой вопрос – зачем вы здесь, господин барон?

Тот замычал, мотая головой, вцепляясь пальцами свободной руки в ворс ковра.

Человек встал, подошёл, глядя, как барон елозит лбом по ковру.

- Если хотите, чтобы вас поняли, говорите членораздельно.

Тот, глотнув воздуху, сипло сказал:

- Я сказал, что он больше времени проводит под юбкой у своей девки, чем занимается делами.

- Кто он?

- Леонел. Пожалуйста, пусть он перестанет.

- Продолжайте, Вульф. Что ещё?

- Я делал всё для него, я старался. А он вышвырнул меня, как шелудивого пса. Сказал, чтобы я убирался. Из-за этой девки.

Человек щёлкнул пальцами.

- Отпустите его, Вульф. – И сказал, глядя, как барон, сидя на ковре, смаргивает набежавшие слёзы, растирая помятую кисть:

- Вот теперь я вам верю.

Прошёл к креслу, уселся, закинул ногу на ногу:

- Вы хотели бы отомстить?

- Да, - хрипло ответил барон, - да, я хочу этого.

Капрал с мальчишкой играли в кости. Капрал собрал фишки в широкую ладонь, потряс, хитро глядя в веснушчатое лицо:

- Ну, давай, делай ставку.

Тот шмыгнул носом, наученный горьким опытом, и глядя с недоверием на руки капрала.

- Чему ты учишь ребёнка, Рой? – сказал барон, оглядывая с порога простую комнатку, которую им выделили.

- А что мы ему, родня? – удивился капрал. - Вы обедали, ваша милость? Если хотите, у нас тут много чего есть – как вы и обещали, накормили до отвала.

- Спасибо, Рой, я уже наелся, - тот прошёл к столу, посмотрел на выпавшие фишки.

- А что у вас с рукой?

Барон усмехнулся.

- Учился вилку держать.

Взял в руку фишки, подержал немного, небрежно бросил, разжав пальцы. Потёртые от частого употребления костяшки прокатились по столу.

- Он выиграл! – пискнул мальчишка, показывая чумазым пальцем на выпавшее число.

- Цыц! – сказал капрал, тоже глядя на стол. – Это не считается. Господин барон просто так бросил. Правда, ваша милость?

- Правда, Рой.

Леонел задумчиво тронул пальцем шахматную фигуру, морща нос.

- Вы будете ещё думать, Ваше величество? – спросил с улыбкой отец Бители. С другого края доски стояло совсем немного фигур, взятых противником. Зато с его стороны сошедшие с поля битвы теснились нестройной толпой.

Тот вздохнул, двинул фигуру.

- Пожалуй, вот так.

Священник хмыкнул, погладил короткую, широкую бороду. Аккуратно поставил двумя пальцами фигуру:

- Шах и мат.

Леонел зафыркал, откидываясь в кресле.

- Мне сегодня не везёт. Надеюсь, в следующий раз я вас обыграю.

- Разумеется, Ваше величество, такая возможность существует.

Леонел сказал задумчиво, глядя на священника:

- Вот за что я ценю вас, отец Бители, это за то, что вы один из немногих, кто не боится говорить мне правду.

- Я тоже ценю вас, Ваше величество. За то, что вы эту правду хотите слышать. Только вот говорящих её в последнее время стало меньше. А я лишился своего любимого противника.

- Вы говорите о бароне Эверте? – хмуро спросил Леонел.

- Да. И я могу сказать вам, что я лишился не только сильного противника и интересного собеседника. Я упустил возможность наставить на путь истинный этого заблудшего человека.

- Как это?

- Признаюсь вам, Ваше величество, в грехе, который я совершил в своей гордыне. Очевидно, я слишком суетен и нетерпелив. В последний раз, когда мы с господином бароном имели удовольствие играть за этим столом, мы поспорили. Если выиграю я, господин барон придёт ко мне на исповедь. Он признался, что уже очень давно не исповедовался.

- А если выиграет он? – с любопытством спросил его величество.

Священник смутился. Погладив бороду, сказал извиняющимся тоном:

- Позвольте мне не вдаваться в подробности. Во всяком случае, я пообещал, что, со своей стороны, не стану давить на господина барона в вопросах веры. Я был слишком самонадеян.

- И кто выиграл?

- Он. Но с обещанием дать мне отыграться. И вот теперь этой возможности может уже и не представится.

- Да, - сказал Леонел, глядя в доску. – Может быть.

- Ну что же, по крайней мере, он обещал, что мы обязательно сыграем ещё. Если посчастливится.

На голубятне ворковали, шурша перьями распущенных хвостов и стуча лапками, почтовые голуби. Больше сонную тишину просторного чердака ничто не нарушало. Где-то далеко внизу слышались звуки отдаваемых новобранцам команд и топот по плацу множества ног, обутых в добротные башмаки. Косые лучи света падали на пол, освещая недавно выметенные доски.