Другие столь же простые признаки обеспечивают различия в наших представлениях о юном и старом, уродливом и привлекательном, грозном и незначительном. История Арта прекрасно иллюстрирует мощь явления, которое зоологи называют сигналом: это быстро опознаваемый признак, который может сам по себе ничего не выражать, но при этом служить для обозначения целого комплекса биологически важных характеристик — пола, возраста, враждебности или степени родства. Сигналы служат основой коммуникации между животными — то есть процесса, посредством которого одно животное меняет поведение другого в сторону, выгодную для себя или для них обоих. Даже мелкие сигналы, сами по себе не требующие больших затрат энергии (например, несколько звуков, изданных низким голосом), могут запустить поведение, которое потребует очень много энергии (например, попытку, рискуя собственной жизнью, убить другую особь).
Человеческие сигналы, как и сигналы других животных, развились под действием естественного отбора. Представьте себе, что два животных одного вида, мало отличающиеся друг от друга размером и силой, претендуют на некий ценный ресурс, нужный им обоим. Самое лучшее, что могут сделать животные, это обменяться сигналами, которые точно укажут им, кто из них сильнее, и тем самым, возможно, предотвратят прямую схватку. При этом более слабый избежит вероятного увечья или смерти, а более сильный сбережет энергию и также избежит лишнего риска.
Как же возникли сигналы у животных? Что они на самом деле выражают? Иными словами, являются ли они совершенно произвольными, или их форма как-то связана с выражаемым ими смыслом[26]? Каким образом обеспечивается надежность и минимизируется возможность обмана? Давайте попробуем ответить на эти вопросы применительно к телесным сигналам человека, особенно тем, что связаны с полом. Однако сначала полезно будет сделать краткий обзор подобных сигналов в животном мире. С животными можно провести контролируемые эксперименты, которые нельзя провести с людьми. Как мы увидим, ученые узнали многое о сигналах животных, внося хирургическим путем изменения в их тела. Правда, люди тоже порой обращаются к пластическим хирургам с просьбой внести кое-какие изменения в их внешность, однако эти операции нельзя считать контролируемым экспериментом.
Животные передают друг другу сигналы через самые разные каналы связи. Нам лучше всего знакомы и понятны звуковые сигналы, такие как территориальные песни птиц, с помощью которых самцы завлекают самок и предупреждают соперников, что гнездовой участок занят; птицы умеют издавать и тревожные сигналы, которыми оповещают друг друга о появлении поблизости опасных хищников. Также нам хорошо знакомы поведенческие сигналы животных. Любители собак прекрасно знают, что вздыбленная шерсть на загривке — признак агрессивности, а поджатый хвост и прижатые уши выражают покорность или мирные намерения.
Обонятельными сигналами многие млекопитающие маркируют свою территории (поэтому ваша собака «метит» пожарный гидрант запахами, содержащимися в ее моче), а муравьи размечают ими тропу, ведущую к источнику пищи. Наконец, есть сигналы, которые мы вовсе не способны ощутить, — например, электрические импульсы, которыми обмениваются электрические рыбы.
Если эти сигналы животное может подавать или не подавать, то некоторые другие являются частью внешности животных (в течение всей жизни или периодически), служа для передачи самых разных сообщений. Сообщение о поле особи передается у птиц особенностями оперения, а у горилл и орангутанов — формой черепа. Как я уже рассказывал в главе 4, самки многих приматов сообщают о наступлении овуляции, демонстрируя набухшие и ярко окрашенные участки кожи на ягодицах или вокруг влагалища. Не достигшие половой зрелости молодые птицы также отличаются от взрослых особей оперением. У самцов горилл о наступлении половой зрелости сигнализирует появление у него на спине «седла» из серебристой шерсти. Но наиболее детально сообщает о возрасте оперение серебристой чайки: у них есть отдельные варианты окраски для молодых, годовалых, двухлетних, трехлетних и, наконец, для птиц в возрасте четырех лет и старше.
Сигналы животных можно изучать экспериментально, создав животное или его манекен с измененными внешними признаками. Например, в пределах одного вида привлекательность особи одного пола для особи другого пола часто связана с определенными частями тела (как мы знаем, в мире людей дело обстоит точно так же). Эксперимент, демонстрирующий этот феномен, был проведен с самцами длиннохвостых вдовушек (эти птицы обитают в Центральной и Южной Африке). Хвосты самцов обычно имеют около шестнадцати дюймов[27] в длину и, как предположили ученые, служат птицам для привлечения самок. Хвосты самцов, участвовавших в эксперименте, были укорочены или удлинены. Выяснилось, что самец, хвост которого был укорочен до шести дюймов, привлекал мало самок, в то время как самец с хвостом, удлиненным до двадцати шести дюймов с помощью приклеенных к нему дополнительных перьев, привлекал их гораздо больше обычного.
Недавно вылупившийся птенец серебристой чайки, когда хочет есть, клюет родителя в красное пятно в нижней части клюва, заставляя отрыгнуть содержимое зоба. Тычок в клюв побуждает родителя к кормлению, а удлиненный предмет с красным пятном на бледном фоне побуждает птенца клевать его. Птенцы в четыре раза чаще клюют искусственный клюв с красным пятном, чем клюв без пятна, и вдвое чаще клюют красный искусственный клюв, чем клюв другого цвета.
Наконец, в качестве последнего примера возьмем большую синицу. Черный «галстучек» на груди этой птицы сигнализирует о ее социальном статусе. Эксперимент, в ходе которых на кормушку были помещены радиоуправляемые механические модели синиц, показал, что подлетавшие к кормушке синицы отступали тогда и только тогда, когда видели, что черный «галстучек» у муляжа шире, чем у них самих.
Возникает вопрос, каким же образом у животных в ходе эволюции появились признаки, на первый взгляд столь произвольные (длина хвоста, цвет пятна на клюве, ширина черной полоски на груди), но при этом так сильно влияющие на поведение. С какой стати здоровая и сильная большая синица отступает от корма, когда видит другую птицу с чуть более широкой полоской на груди? Что такого в этой черной полоске, что выражает угрозу и превосходящую силу? Можно представить, что слабая синица окажется носителем гена, обеспечивающего более широкую грудную полоску, и в результате приобретет незаслуженно высокий социальный статус. Почему такой обман не получает широкого распространения и не лишает данный сигнал смысла?
Эти вопросы до сих пор остаются неразрешенными и вызывают много споров среди зоологов — отчасти потому, что ответы на них сильно различаются для разных видов животных и для разных сигналов. Давайте рассмотрим эти вопросы применительно к телесным половым сигналам — анатомическим особенностям, которые имеются у одного и отсутствуют у другого пола одного и того же вида. Носитель таких особенностей использует их, чтобы привлечь особей противоположного пола или произвести нужное впечатление на конкурентов собственного пола. Три конкурирующие теории пытаются объяснить это явление.
Первая теория, выдвинутая английским генетиком сэром Рональдом Фишером, называется моделью «фишеровского убегания». Женщины Homo sapiens, как и самки животных, сталкиваются с проблемой выбора мужчины (самца), несущего по возможности хорошие гены, которые он может передать их потомству. Задача эта весьма сложна, поскольку (как известно каждой женщине) самка не может непосредственно оценить качество генов того или иного самца. Предположим, что часть самок генетически запрограммирована так, что самцы с некими особенностями строения тела (дающими им небольшое преимущество в выживании по сравнению со всеми остальными самцами) привлекают их сильнее, чем прочие. Тогда самцы с такими особенностями получат дополнительное преимущество: у них будет больше самок для спаривания, и, следовательно, их гены будут переданы большему количеству потомков. Самки, предпочитающие таких самцов, также получают выгоду: ведь эти самцы передадут гены, отвечающие за привлекательные особенности организма, их общим сыновьям, и те, в свою очередь, будут привлекательны для большего числа самок.
