Состоящий из трудового народа, личный состав школы имени М. В. Фрунзе был в первых рядах защитников своей Родины и в Великую Отечественную войну. Вместе с частями Красной Армии курсанты и преподаватели с боями отходили из Минска на Могилев.

11 июля 1941 года из 250 бойцов и командиров там был создан батальон под командованием капитана милиции Константина Григорьевича Владимирова. Комиссаром батальона назначили преподавателя марксизма-ленинизма Кузьму Филипповича Чернова. В состав батальона вошла и Минская школа имени М. В. Фрунзе.

12 июля командование 172-й стрелковой дивизии поставило задачу — батальону милиции занять оборону в районе деревень Старое Пашково — Гаи, что северо-западнее Могилева, и прикрыть подходы к железнодорожному узлу со стороны шкловского шоссе.

Несколько дней батальон милиции упорно удерживал свой рубеж. Бойцы и командиры, курсанты и преподаватели, несмотря на ураганный огонь артиллерии и минометов, не дрогнули, не отступили. Раненые, способные держать оружие, оставались в боевых порядках. Когда раненым Касьянову и Бурмистренку Владимиров сказал: «Отправляйтесь немедленно на перевязочный пункт, ведь вы обливаетесь кровью!», то они ответили: «Сейчас вся страна обливается кровью, товарищ капитан, и мы никуда не уйдем».

Остался в окопах и раненный в кисть правой руки комиссар батальона К. Ф. Чернов.

Шесть суток без сна и отдыха под непрекращающимся пулеметным, минометным и артиллерийским огнем стояли насмерть бойцы батальона. Гитлеровцы не раз переходили в атаку, но, понеся большие потери, откатывались назад.

День 18 июля 1941 года был особенно трудным. В 14 часов противник бронированной лавиной обрушился на сильно поредевшие шеренги защитников Могилева. Нависла угроза прорыва фашистов к железнодорожной станции, и тогда капитан К. Г. Владимиров, раненный в ногу и голову, поднял остатки батальона в контратаку.

— Умрем за Родину! — с такими словами ринулись вперед бойцы.

Все, кто мог стоять на ногах, поднялись за своим командиром. Схватка была короткой. Пали смертью храбрых капитан К. Г. Владимиров, бойцы — работники милиции Кутаков, Касьянов, Бурмистренок, Каган, Мельников и многие другие. Лишь 19 человек осталось в живых.

Но и батальон уничтожил более 400 фашистов и много боевой техники.

Но вернемся к событиям двадцатых годов.

В первый послевоенный период, особенно в 1923—1927 годы, в Белоруссию забрасывалось много банд с территории Польши. Бандиты убивали партийных и советских работников, грабили магазины в сельской местности, угоняли и истребляли скот, уничтожали хлеб, терроризировали население. А такие главари банд, как Монич и Шевченко, годами были неуловимы. Когда же нападали на их след, они уходили в Польшу, отсиживались там, а потом, выполняя волю своих зарубежных покровителей, снова появлялись у нас и творили свои черные дела.

Особенно возмутительным было убийство в 1927 году заместителя председателя ГПУ Белоруссии Иосифа Казимировича Опанского.

Школа не раз прекращала занятия и выезжала в леса Березины, на Мозырщину, где участвовала в ликвидации банд или преследовала их до границы. К концу 1927 года все банды были ликвидированы.

В 1929 году я прошел переподготовку на курсах усовершенствования командного состава (КУКС) имени Ленина в Ленинграде. Курсы размещались в здании бывшего Владимирского юнкерского училища на Большой Гребецкой улице. Это место знала вся страна. Здесь был последний оплот контрреволюции в 1917 году. В этом здании яростно сопротивлялись остатки юнкеров, кадетов и другое контрреволюционное отребье. Фотоснимок пробитых снарядами стен был помещен в первом Кратком курсе истории ВКП(б) под редакцией Е. М. Ярославского. Теперь здесь учились бывшие кожевники, шахтеры, железнодорожники, крестьяне.

Ленинград мне очень понравился. Чудесные улицы, площади, дома, памятники, парки, красавица Нева и ее набережные. Да разве все перечислишь! Я восхищался Эрмитажем, картинной галереей. Посчастливилось побывать в Кронштадте, в Торговом порту, Народном доме и его парке, в Петропавловской крепости, даже в Монетном дворе.

В том же 1929 году у меня увеличилась семья — родился сын Вова. Как хорошо устроена жизнь! Как хотелось увидеть свою мать и порадоваться вместе с ней!

В 1930 году начальнику школы Александру Васильевичу Атаманову (погиб на Курской дуге в должности заместителя командира дивизии по политчасти) и мне разрешили посетить школы нашего профиля в Москве, Киеве, Харькове.

Александр Васильевич Атаманов — начальник школы им. Фрунзе, гор. Минск.

В Харькове мы побывали на тракторном, паровозостроительном имени Коминтерна, велосипедном заводах и на заводе электротелефонного оборудования. Здесь я впервые увидел заводы тяжелой индустрии, в цехах стояли разнообразные металлообрабатывающие станки. Они произвели на меня неизгладимое впечатление. За станками стояли люди, советские специалисты. Все механизмы подчинялись им. Так я увидел производство первых ста тысяч тракторов, о которых мечтал великий Ленин.

В Киеве, после приема наркомом Балицким, мы направились на Лысую гору, в школу старшего начальствующего состава. Школа располагала всем необходимым современным оборудованием. Прекрасные общежития, просторные классы, учебные кабинеты, подсобные службы, спортивные сооружения. Мы побывали в оперном театре, музее, на Днепре, в Софийском соборе, Лавре, обошли Крещатик, Владимирскую горку, осмотрели могилу Оскольда, памятник Богдану Хмельницкому, Тарасу Шевченко. Я был благодарен за предоставленную возможность посетить Киев.

Затем мы выехали в Москву.

В Центральной Высшей школе (сокращенно ЦВШ) нас хорошо встретили. Мы впервые были в Москве. После отдыха нам показали Кремль, площади, улицу Горького и некоторые другие достопримечательности города. Вечерами, как и в Киеве, мы знакомились с постановкой учебного процесса. Побывали в Мавзолее Ленина, в Историческом музее, Третьяковской галерее и парке имени Горького.

В Москве мы пробыли 6—7 дней, а всего наша служебная поездка длилась более двух недель. Так я побывал в местах, о которых раньше только мечтал.

Хорошо бы самому окончить ЦВШ! Тогда я был бы полноценным оперативным работником. Но для того чтобы попасть в ЦВШ, нужно иметь законченное среднее образование, а у меня было только семь классов. Надо готовиться и поступить в вечернюю школу. Иначе рано или поздно мне предложат уступить место более подготовленному человеку. Козыри моего прошлого — происхождение, участие в гражданской войне могут быть битыми.

Так оно и случилось. Летом 1931 года из Москвы прибыл Е. С. Щепетнев, окончивший ЦВШ, и предъявил документы о его назначении на мое место. А мне даже должность преподавателя не предложили. Получилось, как говорится, с большого бега — резкая остановка. Все мне сочувствовали, но с работы я должен был уйти. Школе нужны хорошо подготовленные преподаватели, имеющие высокое общее и специальное образование.

Не помогли и награды за хорошую работу в школе. А кроме юбилейных поощрений я был награжден именными часами, оружием и знаком почетного работника НКВД. Все это пришлось сложить в ящик стола как знаки внимания прошлого.

В школе я проработал 8 лет. Что она мне дала? Конечно, здесь я вырос. Вращаясь в кругу образованных людей, я многое от них перенял. Прослушал курс лекций по специальным дисциплинам. Окончил Совпартшколу. Прочитал много художественной и специальной литературы. Мой кругозор расширился. Конечно, я мог работать и в другом месте. Но расставаться со школой было жалко.

За время моей работы в школе ее окончило около 200 человек, в среднем по 25 в год. Для того времени это не мало. Из стен школы вышли неплохие специалисты. Многие остались моими друзьями.

Школа имела солидную учебную базу, была укомплектована хорошим преподавательским и командным составом. О некоторых преподавателях мне хочется сказать несколько слов.