Первая автоматная очередь взбила пыль в метре от меня. Аккуратно. Второго предупреждения не потребовалось. Я проворно заскочил в машину и показал высший пилотаж — залихватски развернулся, отчего следующая автоматная очередь легла на то место, где только что стоял мой «Порше». В лобовое стекло я видел теперь огромный черный бок джипа. Дорога назад была для меня закрыта, пришлось развернуться вновь.
Боевиков я видел много. На экране, разумеется. Я имею в виду кино. Сколько раз я, давясь от смеха, наблюдал, как пули кучно ложатся в сантиметрах от главного героя, который, согласно сценарию, должен остаться жив. И вот он совершает чудеса героизма: лихо уклоняется от пуль, а когда враги пускают в ход гранатомет, делает немыслимый кульбит и в клубах дыма и огня вылетает в окно, или сигает в море со скалы, или прыгает с крыши одного небоскреба на крышу другого и т.д. и т.п. Что-то подобное происходило сейчас и со мной, но мне было уже не до смеха.
Казалось, что я заговоренный. Они никак не могли попасть в мою машину. В красную! Большую! Притом, что я был безоружен, то есть не мешал им, отстреливаясь. А работу свою они исполняли добросовестно. Не буду врать: гранатомета у них не было, но и трех автоматов достаточно. Они стреляли по мне до последнего патрона. И только когда магазины всех автоматов оказались пусты, а я отъехал далеко, сели в свой джип и помчались за мной.
Вот это погоня! Не то что вчерашнее ползанье по московским пробкам! В этот утренний час широкая трасса Рижского шоссе почти пуста. Ехавшие впереди машины резко тормозили и шарахались от нас, как от чумы, давая дорогу. Красный «Порше» стремительно уходил от черного джипа с тонированными стеклами. У меня не было навыков обращения с оружием, зато были навыки вождения. Когда-то ночами я на спор гонял по Садовому кольцу, выжимая из своей машины все, что только возможно. Состязался с такими же крутыми, как я, приятелями: кто первый? Ставки были высоки, и я старался. В пункте назначения нас ждали менты, которым мы щедро отстегивали чаевые за ночные забавы.
Теперь я их вспомнил. И забавы, и сотрудников автоинспекции. Где вы, родные мои? Разве не видите, что у вас на дорогах творится? Здесь же, мать вашу, стреляют! Из автоматов! Когда-то в этом месте был пост ГАИ, но теперь его сняли.
Я летел вперед, пока не сообразил, что надо бы развернуться. Куда меня несет от Москвы? От мест, которые я хорошо знаю? От дома, где я могу укрыться? Но я не сомневался: как только я задумаю свернуть, джип рванет через разделительную полосу и перегородит мне дорогу, как давеча «Оке».
Кто знает, какие у них планы? Вдруг им больше ненужен шифр? Они изрешетят меня автоматными очередями, и дело с концом. Все, что мне оставалось, это давить на газ. И я давил. Все-таки «Порше» есть «Порше». Не хочу ничего плохого сказать о джипах, но когда я выжал из своей машины максимум, бандиты отстали. Потеряв их из виду, я тут же свернул с трассы и какое-то время ехал по проселочной дороге, словно хотел, как заяц, спрятаться в лесу. Очнулся у водоема. Меня никто не преследовал. Значит, я оторвался.
Выйдя из машины, я огляделся. Мне везло. И это место было живописное: в оправе высоченных елей — неограненный алмаз лесного озерца. Его поверхность заманчиво блестела. Я подошел к воде — меня шатало, колени дрожали. Вот когда мне стало по-настоящему страшно! Это были уже не виртуальные монстры! Живые люди. Вооруженные люди. И у меня нет запасных жизней. Только моя, единственная. И ни одной боевой единицы оружия… Я упал у воды и умыл лицо.
Что же за снимки ты сделал, Павел Сгорбыш? Какое осиное гнездо разворошил? Некоторое время я сидел у воды, собираясь с силами. Потом подумал: они ведь так легко вычислили Длинношеее. Мою встречу с ним. Получается, они за ним следили. Но почему за ним? Знают, кто украл карту памяти, скопировал ее и продал фотографии для обнародования их в Интернете? Ох, как много они знают! Гораздо больше, чем ты, супермен Петровский. Да какой ты к черту супермен! У тебя даже оружия нет!
Но ничего. Есть еще жесткий диск, который можно спасти. Надо ехать к Бобу. Хватит прохлаждаться у воды. К тому же вдали послышались голоса: кто-то совершал променад к живописному озерцу. Сейчас мне меньше всего хотелось с кем-нибудь встречаться. Я сел в машину и вскоре выехал на трассу. Вновь надавил на газ. Теперь я летел к Москве. Не знаю, сколько времени прошло. Мне казалось, что я провел у водоема целую вечность, а на самом деле всего несколько минут. Потому что когда я проезжал место трагедии, моим глазам предстала следующая картина.
Желтая букашка по-прежнему лежала в кювете. Возле нее суетились все те же мужики в масках. Видимо, они обыскали и машину, и тело, а теперь для верности собирались ее поджечь. Вдруг Длинношеее спрятал негатив в невидимом глазу тайнике? Бандиты решили подстраховаться. Я видел, как они щедро поливают «Оку» бензином. У меня не осталось сомнений, что именно они вчера точно также окропили горючей жидкостью и мой автомобиль. Это будет уже вторая машина, которая сгорит на моих глазах. И четвертый труп. Как говорится, еще не вечер. Меж тем сотрудников правоохранительных органов, не наблюдалось. А кто бы их вызвал? Ну, стреляли. Возможно, кто-то и позвонил в милицию. Но мужики в камуфляже действуют с толком, с чувством, с расстановкой, не суетятся. И, похоже, что ничего не боятся.
Я вышел из машины и хладнокровно наблюдал, как они готовят поджог. А что мне оставалось делать? Разве что крикнуть: «Эй вы, м…! Какого… вам надо?!!»
Увидев меня, бандиты встрепенулись и вновь схватились за автоматы. Кажется, я начал привыкать и к автоматным очередям. Когда второй раз за день автоматная очередь прошла в метре от меня и я это отчетливо увидел, во мне даже проснулось что-то похожее на интерес. Страшно только в первый раз. Я философски смотрел на пули, которые ложились вокруг. Жить или не жить? Что за вопрос! Меня хранил мой талисман, конверт Павла Сгорбыша: похоже, я и в самом деле был заговоренным. Наконец, одна из пуль угодила в мою машину. Вот тут я очнулся. Машина-то здесь при чем? Надо ее спасать.
Когда я вскочил в красный «Порше», они тоже сообразили, что пора со мной кончать. Хилый росток огня проклюнулся из дешевой зажигалки, в следующее мгновение запылала «Ока». А мужики в камуфляже кинулись к джипу. У меня не было времени стоять у огромного факела и смотреть, как языки пламени лижут машину, хотя зрелище было завораживающее…
Я вновь проявил чудеса высшего пилотажа. И все началось по второму кругу: черный джип с тонированными стеклами догонял красный «Порше». Только теперь мы мчались к Москве. Они вновь постреливали, высунувшись из окон, но теперь меня не удивляло, что ни одна из пуль не попадает в цель. Скорость-то бешеная! К тому же я искусно лавировал.
На подступах к Москве мы столкнулись с двумя милицейскими «Фордами», которые ехали навстречу. На обоих — мигалки. Увидев нас, один из «Фордов» развернулся и пересек разделительную полосу. После чего пристроился в хвост. Теперь мы гнали по трассе втроем: я, мои преследователи и милиция. И все трое старались. Я выжимал максимум из своей машины, они — из своих. Ревели моторы, сияли фары, выла мигалка. Из «Форда» к тому же надрывались в рупор:
— Водители красного «Порше» и черного джипа, прижмитесь к обочине! Остановитесь! Твою мать!!!
К обочине опять-таки прижимались те, кого мы обгоняли, и даже встречные, на другой полосе. Мы же изо всех сил давили на газ. Погоня была захватывающей. Жаль, что длилась она недолго.
Пассажиры джипа, в конце концов, сообразили, что у меня ничего нет. Снимков я так и не получил. И негативов тоже. Зачем же меня преследовать, когда преследуют их самих? И мы разделились. Джип свернул, а я поехал прямо. «Форд» резко затормозил.
Это была их ошибка: милицейским машинам не следовало разделяться. Горящая «Ока» никуда не денется, да и Длинношеее не убежит. Видимо, они ожидали подкрепления, потому так опрометчиво и кинулись за нами в погоню на одной машине. Но скорости были бешеные, все развивалось так стремительно! В общем, подкрепление запоздало. В «Форде» раздумывали недолго. К моему облегчению, они поехали за джипом. Последнее, что я услышал: «Водитель джипа, остановитесь! Водитель машины номер…»
