Проходили минуты, пока Виктор, наконец, смог сказать:

- Господи, девочка, что же ты наделала!

- Что?

- Даже не понимаешь, да? - Он нежно откинул черный блестящий локон с ее щеки и объяснил. - Я же теперь навеки потерян для женщин.

- Не понимаю...

- После того, что произошло, я теперь не смогу даже взглянуть в другую сторону, - Виктор улыбался, показывая девушке, что шутит, но сам прекрасно понимал - он сказал абсолютную правду. Потому что заниматься любовью с Ольгой, получая наслаждение, какое не испытывал годами, было, как искупаться в живой воде и помолодеть на годы. Да что на годы, на десятилетия!

Он, 50-летний мужчина, хоть и крепкий физически, в последнее время стал чувствовать, как катастрофически стареет, и это депрессивное состояние распространилось на все окружающее. Куда-то поддевался оптимизм и радость к жизни, работа стала вызывать равнодушие, отношения с женщинами цинично комментировались (правда, молча) и сводились к примитивной физиологии, и только друзья, да семья сына оставались святым и неприкосновенным. Но часы ожидания встречи с Ольгой все изменили. Сегодня Виктор неожиданно почувствовал дуновение ветра на улице, увидел небо, на которое не обращал внимания годами, и даже щебет птиц за окном порадовал, хотя еще вчера вызывал лишь раздражение.

А что уж говорить о том, как они занимались любовью!

- Ты должна быть очень осторожной, - попросил девушку Засуха, - потому что можешь разбить мое сердце окончательно. Знай, я тебя больше не отпущу. И плевать на благородство ...и на весь мир вокруг.

А Ольга, разглаживая пальцами его брови и еще влажный лоб, пообещала:

- Никогда ...Слышишь? Я никогда не наврежу тебе, веришь?

- Да, я верю, - и Виктор, почувствовав, что вновь возбудился, начал двигаться в ней, двигаться медленно и с огромным наслаждением.

И лишь в полночь, когда, наконец, была удовлетворена первая жажда любви, они смогли спокойно поговорить о будущем, потому что оба понимали - теперь их жизнь кардинально изменится.

В темноте маленькой кухни, которую освещала небольшая ароматическая свеча, Ольга заварила чай, поставила на стол печенье, начала откровенно спрашивать:

- У тебя кто-то есть сейчас?

- Да, - он повел плечом, смутившись. - Но это неважно, потому что ...неважно и всё.

- Кто она? Я спрашиваю не из любопытства, пойми. Последний год жизни научил меня воспринимать людей немного иначе, чем делают это обычные мужчины и женщины. И я хочу знать, кто пострадает от нашего союза. Так что говори откровенно и ничего не скрывай.

- Банально, но это моя секретарша. Как говорят в народе, дешево и сердито, хотя для меня это было еще и удобно. Наша связь длится около года, и она откровенно добивается места жены, как и все другие до нее. Но ты не должна переживать, Оля, - и Виктор стал целовать руки девушки. - Людмила будет беситься лишь потому, что потеряла "кормушку", но ее железное сердце даже не скрипнет, поверь.

- Все равно я не хочу, чтобы какая-то баба с кислым лицом отравляла нам дни. Кстати, а как ты избавляешься от надоевших тебе женщин?

- Покупаю им что-то на прощание, и всё.

- В этот раз ты сделаешь иначе, то есть, кроме подарка, еще найдешь и работу для Людмилы. Женщина ведь не виновата, что ты решил разойтись с ней, а продолжать работать и видеть тебя каждый день ей будет, как нож в сердце. А это уже опасно.

- Не смеши меня. Какая опасность?

- Хоть ты и большая шишка, Виктор, и признанный специалист в охране, но даже не догадываешься, какими коварными бывают женщины. Тем более, что чувство самосохранения, когда хочется досадить сопернице или бывшему любовнику, у них совершенно отсутствует.

- Хорошо, Оля, не волнуйся, я обещаю сделать все возможное, чтобы минимизировать потери.

- Это профессиональный термин?

- Да.

- Кстати, пан специалист, а как насчет моего профессионального обеспечения?

- Я завтра же выберу тебе достойного охранника, или двух, чтобы они работали по очереди.

- Очень правильное предложение, но эти вопросы решай сам. А сейчас, давай, перейдем к личному. Нет-нет, - засмеялась Ольга, отталкивая руки Виктора, сразу притянувшего ее к себе. - Я не об этом.

- А о чем? - его губы, тем временем, медленно прошлись по ее шее и остановились за ухом девушки. - Ох, я помню эти ушки...

- Виктор, - Ольга отклонилась от него как можно дальше и серьезно предупредила. - Дай же мне сказать!

- Ну, хорошо-хорошо, жестокая, говори, что хотела, - он легко усадил ее на табурет перед собой и кивнул, чтобы она начинала.

- Я тут подумала... - девушка замолчала, не решаясь говорить дальше, и Виктор сразу встрепенулся, догадываясь, что услышит что-то неприятное. - Так вот, выслушай меня, не перебивая, ладно? Моя жизнь в последнее время очень изменилось. И сейчас главное в профессиональной деятельности - это быстро завоевать авторитет среди богатой клиентуры. И не своди грозно брови, Виктор, деньги нужны не мне, а тем, кто не может лечиться бесплатно... Хотя эти детали тебя не касаются, это уже мое, профессиональное.

- Но я хочу, чтобы ты пользовалась моим кошельком, как своим.

- Для личных расходов - обязательно, но сейчас я говорю о работе. Слушай дальше. Пока я не удостоверюсь, что меня воспринимают всерьез, я не хочу обнародовать наши отношения.

- Так я и знал! - подхватился на ноги Виктор, - ты меня стесняешься? Или хочешь просто поиздеваться?

Больше он ничего добавить не успел, потому что получил в ответ звонкую пощечину, от которой плюхнулся обратно на табурет, открыв рот. А Ольга, нежно погладив его краснеющую щеку, тихо сказала:

- Не смей оскорблять мои чувства, дорогой. Я же просила дослушать до конца.

- Ты меня ударила? - он смотрел на Ольгу с таким удивлением, что она села ему на колени и начала целовать и обнимать его.

- Я и не помню, когда меня били последний раз, - все еще не мог поверить в случившееся Виктор.

- Теперь будешь, - пообещала девушка.

- Да.

- Я могу продолжить?

- А это еще не все? - с надеждой переспросил мужчина. Руки его, нежно обнимая красавицу, начали смело забираться в ее самые интимные места, от чего она ощутимо вздрагивала, даря ему огромное удовольствие.

- Потом доскажу, - шепотом ответила Ольга. - Сначала хочу попросить у тебя прощения за пощечину, так что пошли в кровать.

- Знаешь, - пошутил позже Виктор, - если каждая пощечина заканчивается вот этим, может, ударишь меня еще раз?

- Уймись и лучше дослушай, наконец, что я хотела сказать.

- Ладно, говори.

- Я не хочу, чтобы меня воспринимали, как твою любовницу, а уже потом, как профессионала, понимаешь? И хотя в работе я к Виктору Засухе не имею никакого отношения, люди, в первую очередь, будут видеть во мне твою женщину. В итоге, завоевание профессионального авторитета растянется на долгие месяцы, а может и годы. Поэтому я и прошу не обнародовать наши отношения какое-то время, хотя бы пять-шесть месяцев ...Так, не дергайся! Я же не говорю, что мы не будем видеться, милый. Просто это будет такая игра... в прятки.

- Встречаться тайком?

- Да. И за это время ты спокойно разберешься со своими женщинами, я - с мужчинами... А чего это ты сразу встрепенулся? Все по-честному, любимый, т.е. поровну. Смеешься? Это хорошо. И еще, я в эти полгода буду вынуждена много работать, пока не привыкну...

- А это обязательно? Я имею в виду такую нагрузку?

- Да, потому что, во-первых, я обещала заменить Ефимовича и своё слово сдержу. А, во-вторых, если я не буду регулярно "разряжаться", может случиться беда, - и Ольга рассказала о своих экспериментах с обогревом подъезда.

Виктор сидел минуту, разинув рот, а потом громко сглотнул.

- Если не веришь, спроси у Профессора, - шепнула Ольга.

- Я верю, - так же тихо ответил он.

- Так что предупреждаю, - уже громко пригрозила девушка, - будешь ходить на сторону - вынюхаю, вызнаю, а потом прилечу на метле и дам таких чертей, что о-го-го!