– Декар, вы не могли бы сказать немного поконкретнее? Чем это новая область физики может нам угрожать?
– Да, не физики, адмирал, а чего-то иного. – Сказал ему леданийский учёный вертя в руках старинную авторучку – Тут речь идёт, вы мне просто не поверите, о самой настоящей, как недавно сказал мне об этом Серж, алхимии. Была у них на Земле когда-то такая наука не наука, но как он говорит, чуть и не повальное увлечение, когда люди искали философский камень, с помощью которого они смогли бы превратить дерьмо в золото. В общем тут речь идёт о трансмутации материи и создании новых химических элементов с заданными свойствами, которые, как мы полагаем, будут с одной стороны подчиняться телепатическому приказу человека, а с другой стороны смогут помочь ему развить совершенно сверхъестественные способности. Вы мне не поверите, адмирал, но любой человек, который разберётся в теории трансмутации и сможет усилием своей мысли запустить реакцию холодного термоядерного синтеза, направив всю его энергию на выращивание нового химического элемента, в результате станет очень быстро прогрессировать и сможет создать такое оружие, которое будет способно уничтожать не то что звёзды, а целые звёздные скопления и это вовсе не шутка, равно как и не бред. Самое удивительное заключается в том, что наша наука вполне способна разобраться в том в общем-то не самом сложном коде, который содержат в себе спектрограммы, присланные нам с Кордела. Вот такая получается картина, господа. Лаборанты из института профессора Сина ра-Ндора облучили каждое украшение из тех десяти комплектов украшений, которые им передали и выяснилось, что все пять предметов, а исследовался металл и вставки из синих кристаллов, дают десять совершенно разных спектрограмм, десять закодированных фрагментов какого-то текста. Едва начав изучать первую же спектрограмму, я сразу понял, к чему это приведёт в конечном итоге. Понял и ужаснулся. Извините, господа, но теперь я понимаю, за каким чёртом древние ианш'та-ролан собрали всё это дерьмо в один сейф, затем записали все свои знания в информаторий, сбросили его в глубокое ущелье, обрушили на него целый хребет, а после этого ещё и инициировали взрыв новой звезды, чтобы уничтожить ту звёздную систему. Если эти знания, а они, поверьте, минимальны, попадут в руки какого-нибудь негодяя, имеющего хоть малую толику экстрасенсорных способностей, то он будет прогрессировать день ото дня и уже через пару месяцев всех сил леданийского космофлота не хватит на то, чтобы его остановить. Господа, нам очень повезло, что эти знания были открыты ианш'та-ролан, а их захоронение обнаружили корделийцы, народ в высшей степени дисциплинированный и подчиняющийся закону и установленному в их обществе порядку. Ремел, увы, но этого нельзя сказать о нас, леданийцах.
Спейс-адмирал Ремел'Рафта толкнул своего коллегу локтем в бок и спросил его до тошноты сладким голосом:
– Коллега, и что мы с этим дерьмом будем теперь делать?
Тен посмотрел в потолок и сказал будничным тоном:
– Если ты не против, Ремел, и если Серж не возражает, то я могу пристрелить сначала Декара, а потом и его корешей.
– Идиот! – Взревел Ремел – Декар мой дядя, а все его помощники родом из моего семейного клана! Не мог же я приказать лететь на эту долбанную планету совершенно незнакомым мне людям. Я не его имел ввиду, когда сказал про дерьмо, а проблему в целом. Если дядя Декар сказал, что он прочитал только первые строки и сразу же врубил задний ход, то так оно и есть. То дерьмо, которое мы получили с Кордела, я поручу уничтожить лично тебе вместе с тем компьютером, на котором его расшифровывали, а Серж проконтролирует это, но что нам делать с тем дерьмом, которое осталось на Корделе? Что ты можешь предпринять?
Почесав свой коротко стриженный затылок, Тен сказал:
– Ну, я могу дать команду и в институт профессора ра-Ндора немедленно отправится специальная команда чистильщиков со всем необходимым оборудованием и снаряжением. Думаю, что за пару часов от него не останется даже следов. Ничего другого мне пока что на ум не приходит. Но с этим дерьмом нам нужно обязательно покончить, а в дальнейшем полагаться исключительно на мудрость светляков. Ну, и ещё на Сержа. Он у нас парень на редкость рассудительный. Даже как то странно, что он родился на какой-то там Земле среди дикарей, а не на Корделе.
Я сложил руки на груди и угрюмо буркнул:
– В гробу я видал ваш цивилизованный Кордел и все ваши долбанные порядки. – После чего прибавил – Если у вас там все такие рассудительные, Тен, так может быть ты сначала объяснишь Сину, что все записи, связанные с этой находкой, нужно уничтожить к чёртовой матери, пока ими ещё какой-нибудь кретин вроде нас, собравшихся здесь, не заинтересовался? Мне кажется, что тогда мы сможем обойтись без лишних жертв, а то я уже начал тут подумывать о том, как мне сначала перестрелять всех вас, а потом взорвать это казино к чёрту и потребовать от своего начальства отдать приказ о точечном ядерном ударе по объекту на Корделе, но раз у нас на плечах всё-таки головы, а не горшки наполненные собачьим говном, то давайте работать, как все нормальные люди, – минимум информации исполнителям, максимум ответственности со стороны руководителей.
Декар моментально оживился, наше совещание проходило в отдельном лабораторном боксе повышенной защиты, и воскликнул весёлым голосом:
– Прекрасно, господа, что вы способны думать не только об одних наградах и званиях! Я сейчас разбужу парней, они спят в комнате отдыха, и мы можем подорвать в этом боксе парочку пирофоровых зарядов. Броня здесь прочная и тугоплавкая, так что всё аккуратно выгорит, ничего не останется.
Родню Ремела будил я сам. По моей просьбе в лабораторный бокс доставили пять комплектов новой одежды, я заставил их всех раздеться догола, затем просканировал на счёт посторонних предметов в организме и только потом разрешил им всем выйти. После этого вышли и мы, причём последним вышел Тен, который сначала бросил на середину стола, за которым мы недавно сидели, два круглых цилиндра длиной в ладонь. Люк захлопнулся и мы дружно рванули подальше от бокса. Когда всё внутри сгорело и бывший лабораторный бокс был охлаждён до приемлемой температуры, ремонтники вышибли оплавленную изнутри дверцу люка и мы заглянули внутрь. Там было темно, но когда я посветил фонарём, то мне сразу же стало ясно, что ничего не сохранилось. Теперь то же самое оставалось проделать на Корделе и мы поднялись на двенадцатый этаж, в зал связи, чтобы поговорить по душам с Сином ра-Ндором. Правда, сначала бригаденфюрер лар-Довенен связался с командиром отряда чистильщиков и поставил перед ним боевую задачу, а уже потом, когда тот по его расчётам добрался до института профессора ра-Ндора, вышел на связь с ним и усталым голосом сказал:
– Профессор, вы были правы, а я нет. То, что вы нашли, нам нужно было не продавать ианш'та-ролан, а отдать им даром, если и того не хуже, приплатить им за то, чтобы они это забрали себе и спрятали понадёжнее. В общем вместе с нашими леданийскими друзьями мы с Сержем и моим другом и коллегой адмиралом Ремелом'Рафта разобрались, что это такое. Профессор, я вынужден вас огорчить, но вся та информация, которая была получена в ходе ваших научных исследований, представляет из себя опасность не только для нашего Кордела, но и для всей Вселенной. Сейчас к вам подойдёт полковник Лестер лар-Ковэк и поможет уничтожить всё, что хоть как-то связанно с этой находкой. Если вы для этого будете вынуждены спалить половину вашего института, ни о чём не сожалейте, военная разведка вам всё это не только компенсирует, но и заплатит вдвойне.
На экране рядом с взволнованным профессором нарисовался громила, в эсэсовском мундире и бодро рявкнул:
– Бригаден-адмирал, команда чистильщиков прибыла на объект, прикажете начинать?
